Вот только хватит ли ей сил и выдержки — потом? Если всё выйдет так, как Анри опасается. И его ведь тоже гложет подспудная тревога. Сколько им еще отпущено?

Ревновать Ирия не умеет. Но вот обливаться кровью сердца над могилами близких — еще как. Давно ли рыдала над бедным папой? И над героическим Вихрем. Над Ральфом Тенмаром, над Катрин…

Одиночество, тоску и боль легко забыть. Но не когда они вновь стучатся на пороге.

И если Анри и впрямь собрался погибать, пошлют ли древние, легендарные боги или милосердный Творец Ирии дитя? Чтобы хоть род Старого Дракона не прервался.

Иначе это ведь всё равно, что убить Ральфа Тенмара еще раз. А Старый Дракон заплатил за победу слишком дорого, чтобы теперь проиграть после смерти.

2

— За нашу победу!

Дурацкий тост, по-большому счету. Или лишь уставшему, издерганному Виту он кажется таким? Но поднимать сейчас хрустальный бокал может и отпетый предатель. И черные змеи тогда знают, за кого он вообще пьет?

— За нашу победу, — Витольд глянул на сообщников-собеседников сквозь алое южное. Местное.

Глянул на весь десяток местных вождей. Яркий цвет тайных заговорщиков Мидантии. Очередной по счету «древнейшей страны подлунного мира».

Почти ничего не видно — сплошной закат. Темно-алый — мрачный, красивый и таинственный. Как Юг Мидантии. Где всё ближе — до «виноцветного» Южного моря и высушенных веками зноя песков загадочного Хеметиса. С его действительно древними пирамидами.

Последний закат беглых аравинтцев здесь — если им повезет. Лучше опять под усталыми ногами шаткая палуба, чем коварный, ядовитый плен. А до кучи впереди — пыточные застенки и мучительная казнь.

И огромная надежда, что мидантийских пленников со злосчастной приморской виллы патрикий Стефан Маринес не казнит. Несчастных юношей и девушек, что оказали измученным беглецам из мрачного Мэнда столь щедрое и искреннее гостеприимство.

В конце концов, у коварного и честолюбивого интригана Маринеса остается Изабелла. Тоже принцесса. Просто не той страны.

Благородная баронесса Керли до последнего сопротивлялась оставить девушку здесь. В полном одиночестве — без всякой защиты своих, пусть и иллюзорной.

Витольду столь циничная идея тоже не нравится. Но что еще остается? Ни рассказать ненадежной Изабелле о тайных планах, ни похитить ее не выйдет. А добровольно она с бывшими друзьями не последует — можно даже не надеяться. Изабелле искренне нравится ее новая жизнь. Нравится знатный и красивый воздыхатель — наследник одного из знатнейших родов Мидантии. Нравится быть его невестой.

В конце концов, вдруг он действительно в нее влюблен? Вдруг на бедной девушке не отыграются за их тайный побег?

И вдруг не отыграются еще и на тех самых мидантийских пленниках — которых теперь у патрикия Маринеса точно нет никаких мотивов выпускать на волю?

Как поступил бы благородный Грегори? Это бестолковому Витольду, увы, не известно. А он сам предпочтет исполнить последний приказ друга. Сделать всё, чтобы спасти обреченную в Мидантии Арабеллу, ее будущего ребенка и Веселый Двор. А мидантийских дворян никто на Вита не оставлял. Грегори о них заранее известно не было.

— Вы не выглядите веселым, — бывший фальшивый «капитан», он же отважный Николас Маринес, сын и наследник честолюбца Стефана Маринеса, подкрался незаметно. — Скоро всё разрешится, виконт.

— Веселиться пока не с чего, — хмуро ответил Витольд. — Дело не закончено, разве нет?

— Осталось недолго.

Да. Рыжеволосая отчаянная Лаура и черноглазый бывший мэндский гувернер уже договорились с капитанами трех кораблей. За звонкое золото. Сегодня ночью, незадолго до алого рассвета, те заберут беглецов из загородной бухты в миле от этой виллы. И доставят в Эвитан. Где у власти родной брат Арабеллы — Виктор Вальданэ. А главнокомандующий — честный и благородный маршал Анри Тенмар. Возлюбленный бедной Кармэн Вальданэ.

Главное — добраться домой. Хоть сколько долго придется плыть. Хоть через все пиратские острова Элевтериса. И мимо Южного Материка Хеметиса и Ганги, где спят в песчаных колыбелях древние пирамиды и цветут белые Цветы Забвения.

Хорошо, из Эвитана всё же дошли добрые вести. Иначе Витольд уже планировал отплыть в солнечную Идалию. Юркой ящерицей вьющийся в Южном Море узкий полуостров. Вдруг туда Черные Змеи еще не добрались? Как и честолюбивые (или мстительные заговорщики) — всех мастей и калибров. А заодно и опасные слуги всевозможных императоров и кровавых правящих герцогов.

— Скажите, Николас, нет ли вестей с моей родины? Я давно беспокоюсь за жену.

— О вашей супруге я не слышал ничего, — чуть помрачнел Николас. Играет или в самом деле слегка сочувствует? Слегка. — Всё же пока у нас власти маловато. А свежие вести с вашей родины и хороши, и плохи.

— Что такое? Здоровье короля Эрика ухудшилось?

— С каких это пор оно стало вас волновать?

Николас глянул так удивленно, что Витольд прикусил язык. Стоит поменьше пить и поменьше болтать.

— А как вы сами считаете? У меня нет причин желать его смерти? Не тяните, граф, прошу вас, — сквозь зубы выговорил Вит.

— Простите, — уже иным тоном изрек бывший фальшивый капитан бывшему эвитанскому виконту. — Я забыл, что ничем вас не порадовал. А вы тревожитесь за любимого человека. И вам не за что любить династию Сезарингов, как и мне — потомков Бориса Предателя.

Как насчет того, что Грегори — тоже Сезаринг? Как и Арабелла.

Но северный болванчик Витольд просто выжидающе кивнул.

— Здоровье короля Эрика настолько ухудшилось, что стало причиной его безвременной кончины.

— Его Величество не пережил кинжала в горле?

— Стоит ли вообще именовать его этим титулом? — пожал широкими плечами красавец Николас — счастливый избранник Мэндской принцессы Изабеллы. — Эрик Ормхеймский был бастардом и узурпатором. Мидантия так и не признала его истинным королем.

А вы теперь признаете решения императора Евгения?

И, наверное, на лице Витольда опять отразилось слишком много, потому что граф Николас вдруг снисходительно улыбнулся:

— Ни я, ни тем более мой отец — не идиоты, виконт. Мы не собираемся отменять то, что разумно. Евгений Кантизин — такой же узурпатор, как и Эрик Бастард…

И как Константин Кантизин. Потому что узурпатором был уже его отец — Иоанн Паук.

— … но он ведет весьма разумную политику. Зачем ломать то, что прекрасно работает? Мы собираемся во многом продолжить его начинания. Те, что сочтем разумными.

Вы? Вот и ответ, собирались ли вообще предоставлять власть императрице Арабелле.

И, кстати, кто «вы»? Вы вместе или все-таки только твой терпеливый отец? Еще один паук…

Но признаваться сейчас во всём настолько откровенно? Витольда принимают за полного идиота, за верного сообщника или считают, что с ним можно уже не церемониться? Никуда теперь не денется. Увяз по самые наивные северные уши.

Вместе с самой юной и беззащитной Арабеллой.

И даже не боятся, что он поделится новостями еще и с ней. Всё уже «почти закончено».

— Так что с Эриком? Если он мертв, кто занял трон Эвитана теперь? Принцесса Жанна?

— Нет. Принцесса Жанна Эвитанская сбежала с князем Всеславом Словеонским и Старградским и лишена наследственных прав. А вот следующая новость вас, без сомнения, порадует. Золотой Трон отныне занимает Виктор Вальданэ — брат нашей императрицы.

В чём причина еще и такой откровенности? Столько врали-врали…

— Но тогда разве Арабелла Зордес-Вальданэ имеет право на Пурпурный Престол? Она же не может занять его вперед брата.

Если, конечно, они сейчас лихо не объявят бастардом еще и Виктора. До кучи. Чего уж там? Одним больше, одним…

— Может и должна, — внезапно жестко перебил Витольда Николас Маринес. — В данном случае мы готовы вновь отступить от прямой линии наследования. Потому что не сторонники тех, кто собирался возвести на Пурпурный Престол Романа Кантизина.