Кто такая Ирия? Ну да, теперь, в отличие от прежнего, действительно красавица. Но еще и развратная фаворитка и любовница череды облеченных властью подонков и героев. Не жаль.

Алиса? Вдова кровавого узурпатора? Не жаль.

Ее новорожденный ребенок? Законный сын узурпатора. И наследник престола вообще-то. Если Эрика считать не узурпатором.

Едва оправившаяся от своих бед Тереза, умница Стефани? Добропорядочная вдова — графиня Бинэ? Лес рубят, щепки летят. А Тере — еще и любовница Эрика.

Хорошо хоть Соланж с Софи больше не здесь. Вовремя скромная тихоня-кузина выскользнула замуж. Теперь будет жить. Вместе с маленькой красавицей-сестренкой.

И уже донесся легкий шелест ковровой дорожки на витой лестнице. Легкий-легкий — только для летучих мышей. И диких кошек.

Поздно даже запирать входные двери покрепче. Их уже открыли. И просто сняли лакеев внизу. Запросто — спящих. Простонародье опьянело от внезапной безопасности.

Хорошо, Ирия не успела ускользнуть в лунной ночи. За любой помощью. Даже очень быстрой. Потом никогда бы себе не простила.

Увы, времени на вызов подмоги уже не осталось.

3

Неровные груды изодранных тел, рваные лужи подсыхающей крови. Анри видел и похуже.

Ирия уже вернулась в человеческий облик. Почти. Потому как отчаянно сжалась в дрожащий комок — в углу потеплее. Одета лишь в корку чужой ссохшейся крови — с головы до ног. Будто в темно-багровое платье. Но, кажется, кровь — только чужая.

На девушку явно пытались накинуть плащ. Не удалось. Несчастная разодранная тряпка валяется в другом углу. В пятнах крови. Когда плащу пришел конец, та еще не высохла.

Тускнеющая луна стелет ровную дорожку. Меж осколков бывшего стекла рвется ночной ветер. Вьюжной метели только не хватает.

И длинная тень дрожит в рыжем пламени недавно разожженного камина. И таких же дрожащих свечей. Ирия инстинктивно подобралась поближе к теплу, но при этом подальше от света.

— Она не приходит в себя. — Эйда Таррент — уже Ревинтер — встревожена, но держится. — Графиня говорит: Ирия, перед тем, как превратиться, что-то сказала о предательстве.

Покойной (растерзанной) липовой стражи, обнаглевшего интригана Виктора или самого бестолкового Анри?

— И сейчас скажу, — почтенная графиня Бинэ торжественно вплыла в комнату с огромным подносом. И с почти трактирными кружками. — Вина не нашлось. Только вчера закончилось. А ленивее нашей экономки — только наши же лакеи… милосердный Творец их прими. Зато есть горячее пиво. У слуг. Его кухарка сварить не поленилась.

— С Алисой… — вспомнил Тенмар.

— Всё нормально. И с ребенком тоже. Она отдыхает. Нечего маленькому на такое любоваться.

Бедная Алиса. Бедные лакеи. За свою привычную леность они заплатили жизнью.

Впрочем, их убили бы в любом случае. Черные служители дохлого Ормоса живых в живых не оставляют. А дерутся уж точно лучше обычных слуг.

Ирию не мешало бы выкупать с головы до ног, но это — потом. Сначала согреть, напоить, привести в себя.

А Алису…

— Алиса сильнее, чем ты думаешь, Анри. — Серый взгляд виконтессы Эйды — удивительно спокоен. — Она ведь твоя кузина. И сколько времени пробыла в осаде.

Да, но там были для защиты тренированные воины-михаилиты. И их бесстрашный глава.

А здесь — только отчаянная лиарская девочка.

Роджер Ревинтер замер на пороге. Всего в шаге от ближайшей кровавой дорожки.

Запнулся. Хромает больше обычного.

Оглядел Ирию, наспех закутанную в теплый плащ Анри.

И хрупкую жену. Тоже оказавшуюся сильнее, чем они все считали. И увереннее.

— Ты цела⁈

Он забыл, что обещал не касаться Эйды. И она забыла, потому что освободилась не в тот же миг. Роджер успел разжать руки первым.

Графиня Бинэ раздала всем полные кружки с пивом. И отхлебнула первой, сдувая пенную шапку.

— Оставьте меня, пожалуйста, с Ирией, — мягко попросил Анри.

Последней помещение покинула строгая дама в темном плаще. Вдовая графиня Бинэ. Чопорная бывшая придворная дама с полупустой кружкой пива в крепкой руке.

Говорить Анри пытался минуты две или три. Как можно спокойнее. А заодно — поймать безумный взгляд Ирии. И разобрать лихорадочный шепот. После чего — всё так же плотно завернутую в плащ — резко притянул к себе, впиваясь в бледные губы.

Помогло. Почти сразу. Миг — острые зубы прокусили ему верхнюю губу. В кровь.

Два — хлесткие пощечины крест-накрест. И бешеная ярость — в зеленых глазищах.

Заслужил. Хоть и не только за это.

Кто мешал съездить лично проверить караулы? Чем занимался? Купцами? Ревинтер на что?

Да и прикормленного Виктором графа Мальзери пора занять хоть чем-то, кроме вечных ядовитых интриг против каждого первого.

В зеленых омутах — уже стихающая злость. И… узнавание. Будто чуть виноватое.

Полынь и сосновая хвоя после крупного дождя. Дымные осенние костры, мокрый брусничник и чабрец. А вдали — будто звенит тоскливая песнь запоздалых банджарон…

Как в залитом кровью Лиаре. Тогда он походил на эту комнату. Только они не победили.

Ирия — тогда не победила.

А сейчас она справилась бы с врагами и одна. Но противник теперь другой. Много опаснее. Вместо одной змеиной башки отрастают еще десятки. И никогда не знаешь, где проклюнутся. Будто корни — по всему подзвездному миру. Срежь в одном месте — уже набухает почка в другом.

Врагами всегда обрастаешь быстрее, чем собственной силой.

Почему упорно видится увядающая осень — с рыжими кострами и плачущие умирающие листья, если тогда была ранняя весна? Как и сейчас.

— Ты снова с нами, — облегченно улыбнулся Анри. Рискуя заработать еще. Немедленно.

— Прости… — тяжело выдохнула Ирия. — Ничего не соображала. Сколько… меня не было?

— Час или два, — он уже привычно протянул ей полную флягу. — Или если хочешь — вот горячее пиво. Прости за столь решительные меры.

— Настолько пришлось себя заставлять? — проблеск лукавства в знакомом голосе радует. Лучше, чем отвращение.

— Да. Предпочел бы если уж целовать тебя, то в полном сознании. И с твоего согласия.

Тем более, прежде это было всего однажды — давным-давно. В другой жизни. В предыдущей горькой и злой весне-осени.

Тогда Кармэн была жива. И уже в безопасности.

— Анри, я никого… — тревожный взгляд по сторонам — красноречивее любых слов.

Кровь убрать было некому. Как и вражьи тела. То, что от них осталось.

Некому и некогда.

— Только подлых врагов. Туда им и торная дорога. Пусть их примет Ледяная Бездна.

— Ты здесь, — Ирия крепче обняла тонкие колени. Будто ей всё еще холодно, смертельно холодно. — Пришел на помощь. Спасибо. Значит, хоть ты — ни при чём.

Она и в этом усомнилась? А разве не было причин?

— Ты подозреваешь Виктора Вальданэ?

— А ты — нет? Больше некого, Анри.

За вдребезги разбитым окном — дикий, холодный ветер и непроглядно-темная ночь. И где-то в ее тревожной глуши — отдаленные раскаты нарастающего грома. Ранней весной?

Внезапный дождь решил смыть сегодняшнюю мерзость. Жаль, не ту, что Анри сдуру умудрился приволочь в родной Эвитан.

— Дева-Смерть говорила, весна не придет, — хмурясь, вспомнила Ирия. — Но ты уничтожил Змеиное Гнездо и… Только не всех. Анри, здесь были черные жрецы. Пусть и в другой одежде. И мне сегодня снился Ормос. Потому я и проснулась вовремя.

— Я знаю. Роджер Ревинтер тоже увидел дурной сон. И тут же ринулся ко мне. А Эйда — сюда. Никого не спросив.

Да. Эйда теперь действует в доме Ревинтеров свободно. Ни в чём не отчитываясь. И не спрашивая никого. Включая главу семьи.

— Я сейчас заберу тебя к себе. И Алису. Остальных — сегодня тоже ко мне. А завтра — обратно к михаилитам. Письмо отправлю тоже сегодня же. Жерар завтра встретит всех.

— А приличия?

— Бравый кардинал Александр еще недостаточно их скомпрометировал? А как насчет целого войска молодых, красивых монахов?