Иногда, из двери что напротив южной стены выходил человек в затасканном, порванном и грязном белом халате. Он подходил к какому-либо из своих пациентов, долго на него смотрел, пытаясь по внешним признакам определить, жив ли тот ещё или уже пора закапывать и, если тот пребывал на этом свете, давал ему какую-то настойку. Не то чтобы она сильно помогала организму, просто эффект плацебо иногда способен притуплять даже боль. После сих действий, врач возвращался обратно к себе.

Дырявая дверь, служившая входом в барак отворилась. Внутрь зловонного помещения вошли два человека в масках, скрывающих их лица. Люди осмотрелись, оценивая царившую в пространстве атмосферу, после чего парень произнёс, глядя на своего спутника:

— Ты спрашивала, почему я решил делать то, что делаю. Хотела своими глазами увидеть, ради чего всё затевается. Ну… тогда смотри! — фигура в чёрном окинула помещение рукой. — Смотри внимательно.

Говоривший прошёл между рядами людей, заглядывая каждому в глаза. Наконец, после минуты блужданий, фигура человека остановилась возле одинокого старика. Склонившись над ним, маг спросил:

— Кем ты был? Почему у тебя на теле такие старые шрамы?

Старик ответил не сразу. Он даже не сразу понял, что обращаются именно к нему. Но всё же, прокашлявшись и смачно сплюнув кровь на пол, умирающий человек прокаркал:

— Кем я только не был, господин. Воином, бандитом, торговцем людьми. Моряком. Я давно живу. Я видел как сходятся в магическом бою армии и как на месте этих выжженных полей потом вырастает новая трава. Она, как правило, гораздо зеленее той, что растёт на лесных лугах. Забавно, правда? Земля питается кровью людей.

Дед снова закашлялся. Его трясло так, что колдун был вынужден сделать несколько шагов назад, чтобы его не ударили ногой в припадке.

— Я видел, — отдышавшись продолжил тот, — видел как звёзды отражаются на водной глади океана. Это было прекрасно. Я желаю вам хотя бы раз испытать подобное. Тогда на корабле я был будто один посреди ничего. Последний человек — наедине с богом.

Больной разволновался и начал уходить в себя. Он явно не ожидал, что кто-то, в конце его пути подойдёт к его умирающему телу и спросит, каково это — жить. И, пытаясь сказать больше, чем позволяла ему болезнь, он хрипел и свистел, но всё же рассказывал:

— Я не был хорошим человеком. Я убил многих. Продавал одних людей другим, зная, что с ними там сделают. Я так и не построил свой дом… но взамен, увидел каков этот мир на самом деле.

— И какой же? — с интересом спросил посетитель.

— Это поганое, грязное и мерзкое место. Но удивительно, именно в нём есть вещи, ради которых стоит жить. Парадокс. Этот мир болен, и боги его больны. И излечить его лекарствами невозможно. Невозможно насытить алчность и жадность, тщеславие и гордыню. Жаль, что я понял это только когда смерть постучалась в моё сердце.

— И чтобы ты изменил, осознай это раньше? — вопросительно согнул бровь маг.

— Себя. Я бы изменил себя.

Пациент снова зашёлся в припадке кашля. И было в этот раз в нём что-то надрывное. Что-то… ненормальное. Время этого живого существа подошло к концу. Но странный посетитель даже не шелохнулся. Его серые, стальные глаза, были прикованы к умирающему.

— Не отводи взгляд, маленький гений, — произнёс парень. — Ты видишь последние мгновения человека, который прожил — безумную жизнь.

Тело старика выгнулось в судороге и опало. Агония кончилась. Безжизненные глаза мертвеца были устремлены в потолок. Маг наклонился и ладонью закрыл их, отдавая своеобразное почтение умершему.

— Идём, — выпрямившись, коротко бросил парень.

Покинув злосчастное здание, пара направилась по тропе ведущей в город. Окружающий пейзаж хранил молчание, даже птицы здесь не перекрикивались. Тоскливое и мрачное место.

— В этом мире есть одно большое зло, — в полной тишине произнёс волшебник. — И имя ему — неравенство. Жизни одних ценятся меньше, чем жизни других. Богатые и бедные. Сильные и слабые. Именно неравенство рождает все беды. Одни живут во дворцах и жрут в три погибели, а другие умирают в могильниках на окраинах городов. Потому что у них нет денег заплатить за лекарство. Такой мир ты желаешь видеть за своим окном? Сможешь и дальше беззаботно жить, зная, что каждый день где-то умирают люди только потому, что у них не хватило металла жёлтого цвета, чтобы спасти себя? Мир, где все равны. Мир, где люди ладят друг с другом. Мир любви — я хочу создать его. И есть только один способ это сделать.

— Сколькими придётся пожертвовать во имя такого мира? — спросил доселе молчавший напарник колдуна.

— Многими. Очень многими. Но помни: невиновного кровь — беда… виноватого кровь — вода.

Дверь в сбитом из досок здании открылась и фигура в белом халате, вытянув из помещения тело умершего недавно человека, поволокла его на поле за восточной стеной.

В заранее выкопанную могилу.

***

Сервер 404.

Shuhart: Что есть дар управления толпой? Как правило, это всего лишь три компонента, сочетающихся друг с другом: герой, живущий внутри вас, разум, обладающий способностью красиво высказывать свои мысли, и умение заставить всех вокруг чувствовать себя значимым. Тот, кто овладеет этими навыками в совершенстве — будет править миром.

Восточные болота являли собой зрелище хоть и величественное, но весьма печальное по своей сути. Огромные затопленные территории, с торчащими из трясины голыми стволами деревьев, редкие кочки с гнёздами водоплавающих птиц, и затхлый запах гниющих растений. Местные говорили, что когда-то давно здесь было озеро до горизонта, но в результате тектонических изменений, в почве появились трещины и вода ушла под землю. Мёртвые, гиблые места. Даже рыба не выживает в вечно гниющей воде.

Два человека в темной одежде стояли на склоне холма и созерцали мрачную картину, расстилающуюся перед глазами. Путники покинули город ранним утром и добрались до границы болот лишь ко второй половине дня.

— Полагаю, у тебя есть план? — спросила девушка поправляя перчатку на правой руке. — Как ты собираешься перемещаться в этих топях?

Парень, к которому она обращалась, стоял засунув руки в карманы куртки и, как зачарованный, смотрел вдаль, на линию горизонта.

— Что ты видишь, маленький гений? — вместо ответа спросил Шухов.

Нокс выгнула бровь в удивлении и повернула голову в сторону, в которую смотрел её товарищ.

— Ничего, — наконец фыркнула та. — Кроме грязи, вони и пустоты. А ты?

Хакер набрал полные лёгкие воздуха и шумно выдохнул.

— Мёртвые земли отчаянно жаждут цвести. А тёмные звёзды — сиять. Они всё ещё помнят синий океан, мира — что погас. *

Эйзерфорд встречала в своей жизни многих людей. Среди них были и утончённые натуры музыкантов, и артисты, и писатели. Но их речи являлись обыденными, а слова пустыми. С такими можно говорить и хорошо проводить время в компании, но учиться у них — нечему. Простые люди с простыми интересами.

Её новый товарищ был совершенно другим. Даже те несколько дней, что девушка провела в его компании, казались ей целым приключением, о которых она так мечтала, читая книги. Но не признавалась в этом даже себе. Мудрый наставник, понимающий, казалось — всё на свете и дающий ответы на вечные вопросы. Чудовище, не знающее жалости к другим. Какая их этих двух его сторон истинная?

Привыкшая жить в мире лжи и обмана, юная душа не могла понять как себя вести, сталкиваясь с разрушительной мощью правды. На жестоком пути прозренья, это хрупкое создание боясь потеряться, решило следовать за человеком, который шёл тем же маршрутом, но чеканя каждый свой шаг. Будет ли верным этот выбор? И к какому исходу это её приведёт?

— Эй, волшебник, скажи, можно ли ещё равнодушнее чем ты взирать на смерть, но видеть жизнь? — поинтересовалась Нокс.

Парень едва сдержал улыбку.

— Ты хотела знать, есть ли у меня план? Его нет. Но есть идея. Умеешь ходить по воде?