— Мешок самого лучшего овса! У крестьянина стянул с телеги десяток таких мешков. Один вам принес, а девять сныкал.

— Ладно хоть не мешок навоза, — одобрил Одноглазый.

Все собравшееся ворье одобрительно захрюкало, вспоминая, что в прошлом году предоставил на всеобщий суд Бруснич.

— Откуда навоз-то? Этот крестьянин нашему Герцогу на день рождения подарочки вез, — Бруснич раскрыл мешок и посыпал овсом диадему, карты и медальоны. — Вот, заценяйте меня.

— Заценяем, обязательно заценяем, — пообещал Одноглазый Кизляк.

И в тот момент я решила: все, хватит тянуть, мои братики и сестрички уже высказались, остальных я пропускать не намерена. Меня просто могло разорвать от нетерпения, я хотела немедленно доказать, что я лучшая из Вольё и из всей нашей гильдии. Я жаждала получить свой титул!

— Ну, родственнички и прочие криминальные элементы, — выскочила я в огненный круг и вежливо поклонилась. — Скажу сразу, титул лучшей в этом году должен достаться мне.

— Не наглей еще больше, чем можешь, — усмехнулся Деанир.

— О, когда ты узнаешь, что я принесла, то поймешь, что я сама скромность, — ответила я. — Для начала немного истории…

— Ты еще географию с математикой рассказывать начни, — продолжал зубоскалить старший братик. Занервничал.

— Кизляк, я требую справедливости! — возмутилась я, стараясь, чтобы выражение лица соответствовало оскорбленной добродетели. Ладно, можно было и не стараться, до мастерства Тилис мне еще далеко, а моими ужимками это ворье не проведешь. — Когда Деанир тут хвастался, ему не мешали. Пусть теперь он не лезет.

— Деанир, не лезь, — приказал Кизляк. — А ты рассказывай уже, чем хочешь удивить нас.

— Так вот, — я с наслаждением посмотрела на перекосившееся лицо братика. — Всем известно, что десять лет длилась вражда нашего Герцога с королем Тинанским, а потом они с трудом заключили мир. И вот в знак этого мира король Тинанский прислал нашему Герцогу в подарочек дивную статуэтку из двух золотых змеек. Эту статуэтку наш Справедливый хранил в личных покоях своего неприступного замка, куда испокон веков не залезал ни одни из моих коллег…

— Ты! — лицо Аганы исказилось от ужаса. — Ты же не полезла в замок Герцога?!

Я не стала отвечать ей, но мне польстил ее ужас. Да, я совершила невозможное. Да, я готова была насладиться своим триумфом. Да и сейчас, уже осознав, к чему это привело, я все равно наслаждаюсь, вспоминая тот момент.

— А вчера, на день рождения Герцога должен был приехать король Тинанский и посмотреть на эту статуэтку. Приехать-то он приехал, вот только статуэтку увидеть не смог. Кстати, а вот и сама статуэтка.

Я высоко над головой подняла двух сплетенных змеек.

О, какая восхищенная тишина повисла над нашими кругами! Как вытянулись физиономии, страстно загорелись глаза и задергались уши. Да, да, да! Братики и сестренки посерели от зависти. Родители… Кстати, тогда я не поняла, почему на их лицах не проступила гордость за собственную дочь, почему они так странно на меня поглядывали.

— Ты украла статуэтку из замка Герцога? — уточнил Кизляк.

— Да! — широко улыбнулась я. — И Герцог даже не понял, что произошло. Ну, только потом, наверное, когда ползамка перерыл, тогда и догадался, что статуэтка похищена. Пушечными выстрелами меня провожал.

Словно невзначай упомянув про пушечный выстрел — а такой знак внимания является самым значимым для любого из нашей гильдии — я кинула статуэтку на кучу овса. Она упала и осталась лежать с самого верху.

— Но украсть у него из замка невозможно! Вещи Герцога защищены надежной магией. Замок защищен магией. Я сам как-то попытался, в юности, — Кизляк красноречиво потер пустую глазницу.

— Замок Герцога защищает более сильная магия, чем вы можете себе представить, — сказала Агана. — Безжалостная магия чужих миров, она не щадит никого. Там есть…

— Я тщательно подготовилась к этой работенке, вот и украла змеек, — ухмыльнулась я, прекрасно понимая, что мне просто повезло. Необычайно повезло, ведь я невероятно легко совершила эту кражу, да еще и выбралась живой. И глаза у меня на месте, и руки с ногами тоже.

— Не понимаю, как тебе это удалось, — призналась Агана.

Я тоже не понимала тогда, да и теперь тоже не понимаю, но лучше промолчу. Спишем все на обычное везение, или невезение, учитывая какие были последствия.

— Бунталина, я присуждаю тебе титул Признания и Уважения и десять тысяч золотых монет, — как-то печально изрек Кизляк.

— Ура!!!! — завопила я.

Мой голос был единственный, в оглушающей тишине. Меня никто не спешил поздравить. Члены гильдии находились в каком-то ступоре, и вовсе не оттого, что все были восхищены моей ловкостью, удачливостью и умом.

Внезапно то ли звезды загорелись ярче, то ли какой-то незапланированный свет озарил небосвод. Но стало гораздо светлей. И от этого света сделалось удивительно неуютно.

— Ну здравствуй, рыдающая от несправедливости Бунталина Вольё! — послышалось откуда-то с небес.

У меня мурашки побежали по коже.

Все мои бесценные жулики и бандиты, пребывавшие там же во дворе крепости, закинули головы кверху, разинули рты и замерли. Такого единодушного изумления в нашей среде я до той поры не встречала.

— Бунталина! — возвещал тот же самый голос с того же самого неба.

И далось ему мое имя!

— Здравствуйте, — головы я не подняла, но для начала решила быть вежливой. Поначалу всегда лучше быть вежливой, это уж потом, когда разберешься что к чему, можно разработать более подходящую стратегию поведения.

— Посмотри на меня, — продолжил голос с небес.

Я закинула голову. Ох, лучше бы не делала этого! В темных небесах появилась сияющая магическим блеском неприятная физиономия Молиба. Вот до сих пор не понимаю, неужели Герцог не мог выбрать в главные маги кого-нибудь помоложе и посимпатичней?

Злобные глазки Молиба уставились прямо на меня, а поганая улыбочка так и напрашивалась на пощечину. Но, как известно, до неба не дотянуться, с пощечиной пришлось повременить.

— Платьице сменила, платочек скинула! Это ведь ты вчера в крестьянском платочке в замок захаживала! — усмехнулся Молиб. — Видал я тебя вчера, видал. Вот только не признал.

— Вот еще! Сдался мне ваш замок! Путаете меня с кем-то, — сказала я. А что еще оставалось делать? Признаваться в содеянном я точно не собиралась. Если нет какой-то особой цели, то признаваться в своих грехах у нас запрещено… Особой целью может быть любое приобретение дополнительной выгоды, впрочем, не буду отвлекаться, об этом позже расскажу.

Ну так вот, беседу с Молибом как-то поддерживать было надо, ибо все остальное ворье сидело не шелохнувшись, да и семейка моя Вольё тоже голоса не подавала. Вот и начала я общение с противной мордой:

— Какова цель вашего визита… э-ээ, присутствия… э-ээ, появления?

— Хочу рассказать одну любопытную вещь, — возвещал голос Молиба с небес.

— Ну обалдеть! В смысле, пожалуйста, рассказывайте. — Я решила, что он издевается, но продолжала быть вежливой, до полного прояснения ситуации.

— Для начала, Бунталина, тебе известно, что наш мир не одинок, существуют и другие миры: магические и не магические? — то ли сказал, то ли спросил Молиб. Я лишь захлопала ресницами от изумления. Вообще-то я ожидала различных угроз с проклятьями, и готовилась по-всяческому изворачиваться. А он какую схему мироздания стал втолковывать. — Вижу, что тебе это известно, и поберегу твое время, ибо у тебя его немного осталось, и перейду к главному. Самый ужасный из всех это Черный мир. Мир страха и ужаса, мир невыносимого кошмара и всепоглощающей боли.

Мне совсем не понравилось начало его повествования. Вот прям сразу, с первых слов не понравилось. Я даже решила, что пора забыть про вежливость и… нет, не перебивать его, а сбежать. Сбежать куда подальше. Но это было бы глупо, тем более что, Кизляк Одноглазый еще не вручил мой законный приз.