Кизляк! Я посмотрела на главу нашей гильдии, самого многоуважаемого из присутствующих. Кизляк сидел ровно, дышал тихо, моргал медленно. И тогда я твердо решила, что дождусь приза и убегу.

— И теперь, Бунталина, настало время тебе узнать самое главное, — Молиб открыл рот пошире и показал желтые клыки. Реально, это неприятно, когда вместо луны на тебя сверху таращится кто-то, да еще и зубоскалит. — Некоторые, особо сильные маги могут найти и приоткрыть проход в другой мир…

На секунду я отвлеклась, пока Молиб продолжал что-то там вещать о важных магических истинах, я посмотрела на Агану. Обычно безэмоциональное лицо моей сестрицы перекосилось, она напряженно покусывала губы и шевелила пальцами, будто собиралась колдовать. И вот тогда мне действительно стало страшно. Захотелось бежать прямо так, не дожидаясь приза?! Все-таки я самая лучшая воровка, а не самая смелая, можно и драпануть.

Я уже сделала пару шагов к выходу из огненного круга, будто просто желала ноги поразмять. В этот момент Кизляк Одноглазый подал знак близнецам Скиху и Скаху, специализирующихся на силовых приемах, и они тоже решили поразмять ноги в моем направлении. Ладно, я решила дослушать сказочку Молиба до конца.

— В Черном мире обитают злотыши, невероятно кровожадные твари. Из-под их острых когтей торчат останки их предыдущих жертв, — продолжал свои запугивания Молиб, будто бы мне не хватило предыдущей порции его вещаний. — Их цепкие мускулистые лапы ищут, кого бы разорвать. Их длинные хвосты заметают следы. От их воя лопают барабанные перепонки. С их острых клыков капает смрадная слюна.

— Их плоские носы полны розовых соплей! — я решила помочь ему с описанием. По-моему очень удачное дополнение получилось, и хоть как-то смягчило мрачную картину. Но этого почему-то никто не оценил. Нет среди отъявленных поэтических натур.

— Знай, Бунталина, когда злотыши берут след, они до конца преследуют свою добычу. Ничто не сможет их остановить, пока они не настигнут цель! — Молиб умолк. Стер со своего лица мерзкую улыбочку и добавил. — Ты понимаешь, какую ужасную ошибку совершила, забравшись в замок Герцога Справедливого и похитив статуэтку?

— Ничего не ошибку, я с этой статуэткой получила титул Признания и Уважения! — выпилила я и прикусила себе язык. Ну как можно было так глупо попасться?! Взяла и сама созналась в краже! Меня же обучали лучшие жулики! Таких глупых косяков как этот я с детства не совершала. Одна из первейших заповедей нашей гильдии гласит: «Не умеешь молчать, не воруй». Заболтал меня Молиб, ох заболтал.

— Дуреха девка, — просипел Кизляк Одноглазый.

Все наше до тех пор молчащее воровское отъявленное сообщество тихо ахнуло. Родители поморщились, Деанир покрутил пальцем у виска. Мои слова не смутили только одного человека, верней, его башку, торчащую в середине звездных скоплений. Будто он появился не для моего признания, а для чего-то еще.

— Герцог Справедливый поклялся уничтожить ту негодяйку, которая похитила из замка золотую статуэтку и тем самым нарушила все устои власти. Ему стоило стольких сил и унижений замять ситуацию и вновь помириться с королем Тинанским, — вещал Молиб, а я с трудом удержалась, чтобы подробней не расспросить, как там наш Герцог унижался, любопытно же. — Сегодня ночью я приоткрою ворота, ведущие в Черный мир, и впущу к нам злотышей. Злотышей, которые будут преследовать тебя до тех пор, пока не настигнут.

Тут следовало бы сказать, что на какой-то миг мне стало страшно, но на самом деле, страшно мне было уже давно, так что от этих слов, ровным счетом ничего не изменилось в моем эмоциональном состоянии. Зато я вспомнила еще одну главнейшую заповедь.

— Как же они меня выследят? Вон ваша стража сколько лет меня выследить не может! — ответила я, и мысленно вознесла хвалу человеку, придумавшему заповеди нашей гильдии. Ну да, меня опознали, это конечно, плохо, ну и что? Мои портреты и так по всему герцогству развешаны, а меня еще ни разу не поймали, те разы, когда я сбегала, не считаются.

Эта башка в небе, вызвана каким-то заклинанием, и может даже не знать, где именно находится наша крепость. Наша хорошо защищенная крепость с несколькими степенями магической защиты, во всяком случае, так сказала Агана. И еще отъявленные своих не выдают, чтобы не случилось, Кизляк предоставит мне убежище. От него, конечно, можно ожидать пакостей, но в серьезном деле он не подведет. Спасение своей жизни, я считала серьезным делом.

— Найти тебя, нахальная Бунталина, было бы очень сложно, если бы ты не подкинула записку с каплей своей крови, — сказал Молиб. Мне показалось, или Агана вскрикнула, услышав эти слова.

Я же стерла кровь. Помню, как стирала, неужели не до конца?! Неужели их хваленой магии хватит даже остатка крови, чтобы выследить меня.

— Стоит показать твою записку злотышам и они возьмут след, они пойдут на зов твоей крови. С той самой секунды, где бы ты не находилась, они будут чуять тебя. Денно и нощно будут преследовать тебя. Их не остановит магия нашего мира. Они пройдут через любые завесы, заслоны, щиты, выставленные при помощи заклинаний. Они настигнут тебя.

— И чего? — храбро пискнула я. Впрочем, может и не очень храбро. Но согласитесь, это вполне естественно, что человек хочет узнать свою дальнейшую судьбу. — Отдадут Герцогу?

— Нет, о такой милости их даже просить бесполезно. Никто не сможет отнять у этих тварей их добычу, — Молиб радовался, если бы на небе отражалась не только физиономия, а весь маг целиком, то я могла бы лицезреть его тощие танцующие ножки. — Злотыши затащат тебя в свой мир. В мир, где ты будешь каждый день ныть от отчаяния и молить о смерти.

— Опаньки, каждый день заниматься одним и тем же?! Воистину, ужасный мир! Я к такому не готова, — заверила я.

На лбу у меня выступил пот, и это вовсе не от полыхающего пламени, а от активного мыслительного процесса. Все клеточки моего мозга сплотились, чтобы ответить на главный вопрос, как выпутаться из этой ситуации. Но ответ этот никак не хотел находиться.

— Ты можешь избежать этого только одним способом — верни Справедливому Герцогу похищенную статуэтку, — сказал Молиб.

— Да пусть забирает, жалко что ли! — в тот момент я даже не подумала о том, что если отдам статуэтку, то и титул тут же у меня отнимут. Я думала о розовых соплях… в смысле, об острых когтях злотышей. — Я ему могу еще и мешок овса добавить.

— Овес мой, не отдам, а вот прошлогоднего навоза отвалить могу, — вмешался Бруснич.

Ну и жадный же у меня братик! Припомню ему потом… Если у меня в жизни наступит это «потом».

— Бунталина, ты должна прийти в замок Герцога, вернуть украденное и просить прощения, — продолжил Молиб, клянусь, он наслаждался ситуацией. Он ликовал. Его просто распирало от осознания собственной силы.

Подавив в себе все чувства и желания, кроме желания выжить, я решила ответить.

— Это не по законам нашей гильдии, но, пожалуй, я соглашусь. Еще даже и раскаяться смогу, уже если это так сильно нужно для…

— Разумеется, тебя никто не простит, и утром тебе отрубят голову, — перебил меня Молиб.

Отчаяние, словно моль, вылетело из моего сознания, а ему на смену, подобно длинноногому страусу, примчалось удивление. Обычно в сделке должен быть хоть один приемлемый вариант, но мне определенно пытались подсунуть нечто неудобоваримое.

— Ну не знаю, я очень привыкла к своей голове.

— Отрубить голову — это великая милость, по сравнению с тем, что с тобой сделают в Черном мире. Поверь мне, злотыши еще не самые страшные его обитатели, — ответил Молиб.

Где-то в дальнем углу двора начали делать ставки, Герцога я предпочту или злотышей. Страх страхом, а азартные игры никто не отменял. Я бы и сама парочку монет поставила, если бы в тот момент знала, что выберу, а так, увы, осталась я без выигрыша. В смысле — вообще без выигрыша, я теперь даже свою собственную жизнь выиграть не могла.

— Какие обитатели самые страш… — начала было я, но запнулась. Спрашивать Молиба об остальных обитателях Черного мира бесполезно, достаточно было взглянуть в перекошенное от ужаса лицо Аганы, как становилось понятным, что мои самые жуткие кошмары и в подметки не годятся кошмарам того мира.