Впечатлило его и то, какое количество домашних животных паслось в большом огороженном загоне.

— У вас и овцы, и козы есть? Откуда? Тоже попали?

— Ну, можно и так сказать — рассмеялся Егор — лосей приручили, курятник имеется. Рыбалку любишь, Сергеич?

— Рыбалку? Уважаю. Охоту не очень. Разве только "тихую", грибы у вас есть?

— Грибы растут, конечно, куда без них. На пасеку пойдем?

— Пасека? Удивили так удивили! У вас и пчелы пришлые?

— Пчелы местные, их Петрович нашел, перенес в борти. Пасеку устроил. Так что и мед у нас есть, и воск. Свечи льем из него.

— А Петрович ваш сейчас там, на пасеке? Пойдем, с удовольствием с ним познакомлюсь.

Егор глубоко вздохнул.

— Нет его там. Умер пять лет назад. Замечательный человек наш дед Петрович был.

— Многому мы у него научились- тихо добавил Виктор.

Постояли. Помолчали. Минута светлой грусти прошла и мужчины продолжили путь.

*****

Когда они вернулись в дом Полина Ивановна молча поставила на стол три кружки и налила в них молока.

— Вот Марту твою подоила и в сарае устроила. Угощайтесь, ребята, молоко сладкое вкусное, вы такого никогда не пили, уверена.

— Да не была моей эта корова никогда, а теперь и подавно. Она сама себе хозяйку выбрала.

— А ты, мил человек, расскажи о себе. Мы тебе все показали, рассказали без утайки, ну что, сделал выводы? Секта мы или дружная большая семья?

— Ох, ты… Ты, Ивановна мне теперь эту секту до конца дней моих вспоминать будешь. Угораздило же меня ляпнуть — шутя возмутился мужчина-Простите, не со зла это. Одежды у вас на первый взгляд странные, вот и подумалось, теперь то я понимаю. Вы такие молодцы, столько придумано, сделано. Уважения все это достойно.

Мужчина присел за стол, допил молоко из кружки и начал рассказывать о себе.

— С чего начать? Иван Сергеевич Минаев, 68 лет отроду, родился и вырос в деревне Глазуновка, на Урале. Работал в совхозе, на мельнице, когда на пенсию вышел, подрядился пастухом. 15 лет, как жену схоронил, живу бобылём. Сын, как после армии из дому уехал в поисках лучшей жизни, так и пропал без вести. Сколько с милицией ни искали — безрезультатно. Мы с женой и в "Жди меня" писали, надеялись. Не вышло. — он махнул рукой, встал, начал шарить в карманах плаща, достал пачку папирос — Я выйду, покурю, потом продолжу- и, не дожидаясь ответа, вышел из дома на улицу.

— Хватит мужику раны душевные бередить- подвела итог беседе Полина Ивановна, — потихоньку разберемся. Мариш, куда его устраивать будем? В бывшую мальчишечью? Как думаешь?

Марина, подумав, кивнула головой.

Коровье молоко пришлось по вкусу всем, особенно малышам. С особым восторгом были встречены сметана и настоящее сливочное масло, мужчины оценили простоквашу и топленое молоко.

А какая вкусная выпечка получалась на пахте, булочки, покрытые медовой глазурью, ватрушки с творогом и пирожки с разными начинками исчезали, не успев как следует остыть.

Летом забот хватало, огород, поле, заготовки… Как поговаривала Полина Ивановна: "Не потопаешь — не полопаешь."

Иван Сергеевич пошел в помощники к Толяну и Бурку, которые ухаживали за заметно увеличившимся поголовьем стада. Подсказывал, делился собственным опытом. К его советам прислушивались, внедряли в свой быт.

Как то вечером он выложил на стол стебли растений, с гордым видом предложил попробовать Марине корешки.

— Как вы его раньше не обнаружили, не понимаю, это же рогоз!

— Камыш, мы раньше из него циновки плели, а что из него ещё можно сделать.

— Я смотрю, вы все больше мёдом пользуетесь, а из рогоза можно сахар получить.

— Вы серьезно? Вот никогда бы не подумала, научите?

— Да с радостью, Мариночка, и сахар получим и ещё если его пух в глину добавлять, изделия легче и прочнее будут.

Конечно, было решено воплотить в жизнь как можно скорее эти новшества. На следующий день, после завтрака, на заготовку пошли все, оставив с детьми только Полину Ивановну. Малыши возились в песочнице, рядом, в колыбели, лежала малышка Полина.

Солнышко пригревало, теплый ветерок обдувал, птичьи трели раздавались из леса, в руках бабушки Полины мерно постукивали спицы, дети вели себя тихо, не шумели. Не прошло и получаса как женщина задремала, сидя в удобном деревянном кресле, вязание выпало из рук, но Полина Ивановна проснулась не сразу. А когда открыла глаза, сердце зашлось от испуга. Песочница была пуста! Только маленькая дочь Марины и Егора все ещё находилась в колыбели, тихонько посапывая.

— Юра! Ира! — позвала в голос старших малышей, в ответ — тишина.

Подхватив на руки малышку, женщина поспешила по дорожке к большому дому, надеясь на то, что детям надоело возится с песком и они решили самостоятельно вернуться.

От волнения дыхание сбивалось, пожилая женщина, да ещё с ребенком на руках не могла двигаться очень быстро.

"Лишь бы были дома, что я скажу родителям, кто же мне доверит деток после случившегося"

В доме было пусто. Полина Ивановна опустилась практически без сил на лавку. Слезы потекли из глаз. Она не могла сдержать рыдания, проснувшаяся малышка, расплакалась следом.

— Ой, беда, Полиночка, что ж мне делать, куда бежать? — сквозь слезы и всхлипы говорила женщина- мы с тобой вдвоем сейчас целую речку наплачем. Речка! Точно! Они могли пойти на реку. Ой, беда.

Откуда только силы взялись, крепко прижав плачущую малышку к себе, она почти бегом пропустила к реке.

— Сколько ж я спала, ведь не могли далеко уйти.

На реке тоже было пусто. Развернувшись, стала возвращаться, по пути громко звала малышей по именам, вдруг услышат, откликнуться. Страх за них сбивал дыхание, голос срывался, переходя на фальцет. Паника все больше овладевала Полиной Ивановной, не давая трезво рассуждать.

Когда добытчики шумной компанией вернулись, неся в корзинах стебли, то застали сидящую на крыльце дома обессиленую женщину, крепко прижимающую к груди малышку.

— Что случилось? Почему Вы плачете? А где малышня? — первая дойдя до крыльца спросила Лиза.

— Ой, Лизонька, девочки, беда! Задремала чуток, простите меня, родненькие, а как прокинулась, не было их в песочнице. Не было! Я и у речки была, и в ваших домах смотрела, и к сараям бегала, и звала по именам. Нет их. — снова разразилась слезами Полина Ивановна.

— Так, ребята, делимся на группы, — быстро сориентировался Егор. — Я, Марина, Виктор идём в пещеры, Даня, Лера и Бурк к реке и вдоль нее, Таня, Ваня, Соня, Курт, Дара, Лиза — вы в лес, Иван Сергеевич и Толян на пастбище, Нюр, тебя и Илюшке оставим с бабушкой Полиной. Без возражений. Не волнуйтесь, мы обязательно их найдем. Вить, пошли за факелами. Не могли они далеко уйти. Расходимся. Как только найдутся дети, дайте знак… Дымом что ли.

Разбившись на обозначенные группы, все быстро разошлись в заданных направлениях.

Ещё не доходя до пещеры группа Егора услышала детский плач и крики о помощи.

— Он на пасеке! — определив сектор, откуда раздавались голоса сказал Виктор.

— Да их же пчелы кусают, бежим, быстрее! — Марина стремглав понеслась на выручку пострадавшим от укусов пчел озорникам.

Подхватив каждый сразу по двое детей на руки, бегом пустились в обратный путь. Малыши ревели во весь голос всю дорогу домой.

Навстречу им, услышав многочисленный рев, вышла Нюра, подхватив из рук Виктора сына, она сначала крепко обняла плачущего мальчика, а потом строго спросила- Где вы были? Как вы могли уйти из песочницы, ты же старший, Юра?

— Я, я… Пчёлок хотел им показать, я не знал, что они такие кусачие.

Детей внимательно осмотрели, удалили из укусов жала, смазали их соком лимонных ягод. Чуть развели с холодной водой соду, кашицу тоже нанесли на пострадавшие места.

Как и договаривались, Егор с Виктором развели костер из листьев и сырых веток, что бы было побольше дыма. Стали ждать возвращения остальных.