— Я согласна. Раз уж всё равно пришла в больницу, да ещё сама, ничего не поделать. Провести половину дня в фойе больницы будет слишком скучно. Образ Хатико не слишком подойдёт такой независимой и гордой женщине, как я.

Ну, конечно. Легче сказать — так совпало, а не мне пришлось или я так хотела.

Под восхищёнными её наглостью и коварством взглядами, «лучшая подружка невесты» подхватила чужого парня под руку и деликатно повела к своему светлому будущему. Не его же.

«Ну и олень», — читалось в глазах медсестёр, впечатлённых просмотром дорамы.

Они решили, что долго, не говоря уже о счастливо, я жить точно не буду, если срочно не поумнею. Что невеста, что её подруга, редкостные дряни, в отличие от работающих здесь женщин. Они бы ни за что не воспользовались наивностью робкого, богатого, щедрого, заботливого, (автор в этот момент плюнул в монитор), в перспективе смертельно больного красавчика, с равнодушными родственниками и большой квартирой в Токио. Мир полон не только дьяволов, но и ангелов в медицинских халатах, легко избежавших соблазнов не потому, что те им чужды, а потому, что им ничего не предлагали.

«Вот же несправедливость!» — подумала самая молодая из них, хорошо помнящая цены в бутиках, очереди на остановках и ролики в интернете о роскошной жизни людей, у которых тоже две руки, две ноги, два глаза, два уха и две, вероятнее всего, совести.

Старшая медсестра, уходя с нужной папкой, пробормотала под нос, думая о чём-то своём.

— Нужны ли две кровати, или хватит одной?

Во время медосмотра Хаякава не забывала и о своей второстепенной, но от этого не менее важной цели. Как и у Синдзи, у неё были свои причины для посещения больницы. Уже без участия парня, он об этом даже не знал, сразу во всех социальных сетях на её страницах появились игривые сообщения, сердечки и совместные с ним фотографии. Началась операция, созвучная с названием фильма: «Империя наносит ответный удар». Общий посыл был таков: Одна умная, заботливая и чуткая подруга исправляет то, что натворила вторая, глупая, безответственная, безработная алкоголичка. Кто, по мнению читателей, подходит этому красавчику больше?

Как и ожидалось, с такой постановкой вопроса голосование в сети проходило довольно бодро и предвзято. Фотография, где Хаякава на фоне горшка с декоративной пальмой позировала рядом с Синдзи, показывая знак Виктории, ушла пока ещё счастливой в своём неведении Мацударе Аямэ, исправив это буквально за минуту. Сообщение служило одновременно и вызовом, и предупреждением, понятным им обеим. На этой фотографии парень с девушкой были одеты в одинаковые больничные пижамы.

Кто бы позволил обладателям столь непростых фамилий, а это выяснилось очень быстро, вне зависимости от пожеланий господина и госпожи «инкогнито», избежать особого сервиса от больницы, предназначенного для VIP-VIP клиентов. Где-то на просторах японской рекламы два королевских краба в чёрных очках на золотистом песке тропического пляжа, подняв клешни, сделали клац-клац.

Дёрнув бровью и шумно выдохнув, Мацудара зачем-то вспомнила маму Хаякавы Сетсу. Так и сказала: «Твою мать!» Преодолеть желание срочно сорваться в больницу и внести гармонию в лица обоих «моделей» было непросто, но она справилась. Этим Мацудара просто выставила бы себя малолетним несдержанным подростком, легко поддающимся на провокации. Чтобы доказать, что она не такая, девушка отправила в ответ поднятый вверх палец. Наверное, исключительно по невнимательности или из-за автозамены, это был не большой, а средний палец.

Ничто не радует сердце юной, незамужней девы так сильно, как злость соперниц и низкокалорийный тортик. Широко улыбнувшись, счастливая Хаякава посчитала, что прожила день не зря, наступив на хвост одной пронырливой лисице. В приподнятом расположении духа она вместе с Фудзиварой, перехватив его в коридоре после очередной процедуры, вместе с ним зашла в кабинет гастроэнтеролога. Мысль о том, что Сетсу уже победила, оказалась тем самым поднятым флагом, о который девушка едва не споткнулась в следующей же сцене проходимого ей дейт-сима.

Увидев, как замешкался растерявшийся от неожиданности Синдзи, поражённо уставившись на девушку-интерна, а главное, с каким приятным удивлением она посмотрела в ответ, явно узнав и обрадовавшись, Хаякава интуитивно поняла, что между ними что-то было. Что-то такое, о чём ей непременно соврут. К оммёдзи не ходи. Кажется, сердечко дало сбой, указывая, что сначала нужно было зайти к кардиологу, потом в муниципалитет, храм и только потом сюда.

— Вы знакомы? — тут же спросила Сетсу с мгновенно изменившейся, натянутой улыбкой.

— Да. Встречались пару раз, — сообщил опомнившийся парень.

Спина у него определённо напряглась, а голос стал подозрительно ровным. Хаякава бы даже сказала, отвлёкшись от мысленного поиска справочника по Уголовному кодексу, — идеально выверенным.

— По работе? — «невинно» уточнила Хаякава прежним, доброжелательно-приветливым тоном, подойдя и якобы невзначай взяв парня под руку, вешая на него ярлык — «Занято!»

Искоса на неё посмотрев с нечитаемым выражением лица, не сбрасывая руки, Фудзивара спокойно ответил.

— Нет. Мы случайно столкнулись в одном публичном месте. Высказали свою точку зрения и, так получилось, зацепились за общую тему. Хорошо подискутировали. В чём-то сошлись, в чём-то нет. Поэтому нас нельзя назвать хорошими знакомыми, но и чужими людьми мы уже не являемся. Скорее, она мой накама, — он использовал очень размытое определение, которое может значить как очень многое, так и практически ничего. Всё зависит от того, какой смысл в это слово вкладывает говоривший.

Упомянутая девушка в больничной униформе несколько раз недоумённо переводила взгляд с Фудзивары на Хаякаву и обратно, пытаясь сообразить, что происходит. В её глазах изумление быстро сменилось пониманием, отчего на лице расплылась широкая, загадочная улыбка. Прямо как у Сетсу, чуть ранее.

— А вы, простите, вместе? — вежливо поинтересовалась девушка-интерн.

— Да, — кивнул подозрительно вспотевший Фудзивара. — Мы пришли вместе. Знакомься, моя подруга… Чуть не забыл, мы же тут без имён. Тайно проходим обследование. Анонимность на уровне восьмого класса, — с важностью поднял указательный палец.

Уж не намекает ли он на синдром восьмиклассника, тонко тролля кого-то из присутствующих? Возможно, даже себя. Вот только по факту эта хитрая сволочь только что на её ярлыке дописала снизу маленькими корявыми иероглифами.

'Занято! (Сетсу)

С хх-хх до хх-хх. Звонок не работает. Стучать три раза. На ответный стук: три коротких, три длинных, три коротких, пауза, звонить по номеру 119. В случае повтора — набирать 110. (незнакомка)

Это на что же Синдзи напрашивается, скотина⁈ Чтобы она вела себя умереннее или радикальнее?

— Понятно. Значит, она тоже твой накама. Приятно познакомится, госпожа правая, — наглая незнакомка посмотрела на руку, за которую Хаякава взяла Фудзивару. — Я интерн доктора С. У вас же действует правило, без имён, правильно? Мне нравится. Кстати, поздравляю — ваш друг очень хороший собеседник. Однако я всё равно лучше. В споре со мной он проиграл в четырёх схватках из четырёх. Возможно, благодаря такой красноречивой подруге, как вы, парень сможет лучше отточить свой навык. Хорошо подготовится к следующему разу, ведь наши дискуссии были очень жаркими. В тот раз мы не раз успели вспотеть, пока пришли к согласию.

«Нарывается? Бессмертная, что ли?»

— Госпожа — «Я уйду не попрощавшись», вы хоть и умелый оратор, но не стоит смотреть на других свысока. Твёрдость моих убеждений тогда не знала себе равных. Уверен, вы не сможете доказать обратное. Поэтому победителем в нашем споре, несомненно, был я! — Синдзи опротестовал её возмутительное заявление, посчитав, что задета его гордость.

Сомнительный намёк был превращён им в игру слов, показывая, что они действительно заядлые спорщики, готовые чуть что, сойтись в новой схватке. Кроме того, Хаякаве показалось, что в его словах скрывалась угроза.