Уже на выходе из ресторана Фукуду ждала ещё одна неприятная встреча. Её перехватил каким-то чудом оказавшийся здесь репортёр, которого тоже очень интересовало, всё ли в порядке с господином Фудзиварой, а главное, с делами фонда, куда серьёзные люди вкладывали серьёзные средства? Не пришло ли время разгореться очередному громкому скандалу?

Фукуде вновь пришлось угрожать принятием жёстких мер за распространение ложной информации и раскрытия личных данных. Параллельно адвокат задумалась, с чего это вдруг все так сильно возбудились? Насколько Юки знала, услышав утром от Цукуды, вчерашнее происшествие носило исключительно бытовой характер и не имело последствий. Или же она что-то упускала из виду? Если её тёплое место оказалось под угрозой остывания из-за какого-нибудь идиота, не пора ли доставать лопату? Не только кошки предпочитают закапывать дерьмо. Услышь её мысли, молодой следователь в этом случае задался бы вопросом, а старый — просьбой.

В больницу я поехал ещё и для того, чтобы отвести от себя подозрения. Казалось бы, всё будет наоборот, их станет ещё больше, но есть нюанс. Да, последствия драки всем очевидны, но вот с причинами не всё столь однозначно.

Этим шагом я собирался подтвердить версию Аямэ, а не одного мутного типа, обратись он в полицию. Хотя Ватанабэ вряд ли на это осмелится, но в нашем мире возможно всё. Кроме того, не забываем про условный рефлекс прохожего: чем чаще человек тревожно озирается по сторонам, стараясь держаться в тени, у «стеночки», тем больше он привлекает к себе внимания. Окружающие начинают думать, что его совесть не чиста. Зачем мне вести себя так же, учитывая, что я всё больше становлюсь публичной личностью? Да и потом, всё это не более чем игра.

Получить справку о том, что человек кристально здоров, оказалось гораздо сложнее, чем я думал. Будучи сотрудником Мацудара-корп, я каждый год добровольно-принудительно проходил плановое медицинское обследование в прикреплённой к нам больнице. Да-да, не мы к ним присосались подобно рыбе прилипале, а они к нам. Крупные корпорации предпочитали вести себя подобно удельным княжествам, где всё своё, под рукой. Или же, если слишком накладно создавать отдельную структуру под каждый чих, с нужными организациями заключался договор на привилегированное обслуживание. Такое положение вещей было выгодно всем, особенно самим организациям. Они точно знали, когда ждать клиентов, сколько человек придёт и сколько им за это заплатят.

Понятное дело, в нашей больнице мы пользовались корпоративной медицинской страховкой. С ней сотруднику Мацудара-корп не нужно было ни о чём задумываться или о чём-то переживать. Улыбчивая медсестра в указанное время проведёт его за руку по всем кабинетам, сама заполнит все бумажки, ответит на вопросы, порекомендует хорошего специалиста, а потом пошлёт на все четыре стороны с традиционным пожеланием: «большое спасибо, давайте встретимся снова».

В данный момент, будучи известно кем, но непонятно в каком качестве, и такое бывает, мне пришлось самому разбираться, как в сфере здравоохранения всё устроено. Казалось бы, чем проще работает механизм, тем лучше, но нет, наши власти пошли другим путём. Подозреваю, в других странах те же яйца, только вид сбоку. Вот зачем нужно было всё настолько бюрократизировать?

Особенно мне запомнился вопрос, как я хочу пройти обследование, как скромный владелец государственной медицинской страховки, гордый обладатель рабочей или иностранное лицо с временной страховкой, поскольку здесь даже туристы обязаны её иметь. Всё делалось для того, чтобы богатели больницы, а не залы ритуальных услуг. Интересно, ответ на этот вопрос как-то повлияет на моё лечение? И что значит, кто мой опекун? Может, я как-то не так спросил? А уж цены и вовсе заставляли задуматься о пользе самолечения народными методами в домашней обстановке. Даже мне! Фраза: «Я не настолько богат — чтобы болеть», обрела новый смысл. Может быть, именно с этим связана популярность в Японии домашнего лечения, обращения к различным знахарям, тётушкам и прочим «специалистам». Это в нации-то, в которой очень бережно относятся к своему здоровью.

Перехватив взгляд Хаякавы, явно получающей удовольствие от моих затруднений, я решил, что играть в эту игру вдвоём гораздо интереснее, чем одному. Не раздумывая, сделав тревожно-озабоченно лицо, принялся несколько сбивчиво и торопливо объяснять девушке на регистратуре, что мне очень срочно нужно пройти полное медицинское обследование. Якобы на этом настаивает моя ненаглядная, а главное — нетерпеливая невеста. Дело в том, что я очень богат, а она молода, красива и с большой грудью, что для японок относительная редкость. Так вот, невеста угрожала найти себе другого мужчину, если я срочно на ней не женюсь, перед этим предоставив справку о состоянии здоровье. И чем хуже оно будет, тем сильнее меня утешат, позаботившись о расстроенном женихе с ОСОБЫМ усердием. Что сказать — я в предвкушении! Прямо-таки жажду получить обещанную сказочную «награду». Эх, вы бы знали, насколько эта женщина горяча. Да на ней яичницу можно жарить!

Выслушивая мои явно преувеличенные описания чужих достоинств, сотрудница за стойкой смущённо моргала и с показной скромностью стыдливо отводила взгляд. При этом у неё сохранялось ровное дыхание, в отличие от кое-кого за спиной. Под занавес рассказа, как-то странно переглянувшись с напарницей, она с несколько натянутой улыбкой бросила быстрый, оценивающий взгляд на, пусть будет, не менее «удивлённую» таким вступлением Хаякаву. Попыталась понять, что в ней особенного? Третьей груди нет, уши не заострённые, кожа не белоснежная. Да она даже не в костюме Пикачу! Сколько ей дать по десятибалльной шкале?

Сетсу, вот так сразу, без предупреждения, не смогла определиться, на какую сторону забора выгоднее «падать». Согласиться или опровергнуть? И потом, у неё есть пижама с покемонами, нечего придираться. Лучше на себя посмотри, выдра. Будет ещё умничать, решая, сколько дать баллов. Одиннадцать!

— Нет-нет. Вы не поняли. Она не невеста, а её подружка, — я доверительно сообщил обманчиво безучастным и совсем нелюбопытным девушкам в регистратуре, ловивших каждое слово.

Ещё и голос понизил, для эффектности.

— Ёри-тян попросила её проконтролировать, чтобы я точно всё прошёл. Потом она отвезёт ей готовое заключение вместе с деньгами на новую сумочку. Не помню, то ли семнадцатую, то ли восемнадцатую по счёту. Коллекционирует их, наверное. Там всего-то тысяч сто, наличкой. Поэтому мне ещё сегодня нужно успеть заехать в банк. Если Ёри-тян до ужина не получит сумочку, то будет очень недовольна. Страшно представить, что она тогда… То есть я сильно не хочу её расстраивать, — тут же поправился со смущённо-виноватым выражением лица, бросив быстрый, опасливый взгляд через плечо на то ли бледнеющую, то ли краснеющую, то ли задыхающуюся Хаякаву, до которой только сейчас дошло, что о ней подумают через три… два… один.

Взгляды медсестёр по отношению ко мне стали сочувствующими, а по отношению к ней, недоброжелательно-холодными. Количество многозначительных переглядываний девушек, причём по обе стороны стойки, мгновенно утроилось. Я даже призывно моргнул милым медсестричкам, дважды, вспомнив популярный мем из интернета.

— Простите, господин… — осторожно обратилась ко мне одна из нахмурившихся медсестёр.

— Аноним. Я хочу пройти обследование анонимно. Без заполнения документов. Деньги не проблема. У меня их полно. Ёри-тян не даст соврать. Она всегда знает, сколько лежит на моём банковском счёте, вплоть до иены. Вот только здоровье, в последнее время, что-то не очень, — расстроенно пожаловался с лёгким налётом недоумения.

— Это заметно, — медсестра всмотрелась в моё «разбитое» лицо, на котором всё было написано большими буквами, как она подумала, женским почерком.

— Не обращайте внимания. Будущая жёнушка немного перестаралась. Я ещё не говорил? Она у меня настоящая тигрица, — застенчиво похвастался с улыбкой влюблённого идиота.