Больная полетела на землю, но так и не успела её коснуться. Велосипед, который Софи метнула в нужном направлении, попал ей прямо в живот. Женщина упала в кусты и принялась до того громко рычать, что в страхе быть замеченной мародёрами Софи и не заметила того, как врезала новому знакомому в бедро, развернулась и бросилась к месту её приземления. Но больная уже успела скрыться. Она вновь испарилась, но оставила за собой несколько нужных Софи зацепок. Ягоды, высыпавшиеся из разодранной одежды, потянулись к ряду деревьев. «Вот ведь дрянь. Им что, тоже нужна еда?».

– Какого чёрта ты делаешь? – сквозь зубы процедил парень, не ожидавший получить от неё новый удар.

– Не мешай, – сказала Софи, понимая, что уже совершила две ошибки: слабым замахом позволила незнакомцу продолжить крепко стоять на земле и потеряла разъярённую женщину из виду.

На своём бедре Софи носила нож, но никогда его не использовала. Потому что она не позволит себе убить. Безумные, как и обычные люди, не заслуживали подобной участи. Им просто нужна была помощь, и Софи с удовольствием бы её оказала, если б больные не пытались добраться до неё первыми.

– Ты спрашивала, болен я или нет. Тебе не кажется, что я не похож на неё?

– Как много ты знаешь о бактерии? – Парень уже было открыл рот, но так и не смог ничего сказать. – То-то и оно. – Софи и не сомневалась в том, что в этом вопросе он просвещён даже хуже неё. Чуть поразмыслив, она добавила. «Не оставлять же его могилу безымянной». Чуть поразмыслив, она добавила: – Как мне к тебе обращаться?

– Даже не думай. Мне все эти знакомства ни к чему, – поспешно бросил он, пытаясь расставить границы, но конец трубы, что Софи вновь приставила к его груди, вынудил его одуматься. – Можешь звать меня Деми.

– Если хочешь жить, Деми, – с расстановкой произнесла она, – то заткнись и не вмешивайся.

Всё это время с вниманием разглядывая кусты и расстелившийся под ногами мох, Софи так ничего и не заметила. Разве что воздух стал чуть горячее, а молчаливое присутствие Деми приелось ей до того сильно, что только его она и ощущала. Деревья вновь зашумели, но ничем не выдали того, кто прятался в их вечнозелёной листве. Раньше и Софи часто пряталась в деревьях, но теперь стала это укрытие ненавидеть. «Мародёры ушли. Может, и она тоже», – только и успела подумать Софи, как несколько ягод прилетело прямо ей в голову.

Она не стала оборачиваться, в этом не было смысла. Тут же соскочив с места, Софи почувствовала непривычно горячее дыхание. Больная вновь спустилась с небес и приземлилась так близко к её лицу, что своим носом почти коснулась чужой щеки. Красные опухшие глаза, перекошенный в странной гримасе рот и лоскутами слезающая кожа. Полный голодного безрассудства взгляд и покрытая струпьями оголённая масса мышц на каждом из возможных суставов. Софи едва успела оттолкнуть безобразное тело, как единственное удавшееся прикосновение Безумной обожгло её плечо. Плоть тут же начала вскипать и покрываться плёнкой, что мгновенно рвалась волдырями. Невыносимая боль и второй взмах покрытых язвами пальцев. Но Софи не закричала. До крови закусила губы, но сдержалась. Вот только из лёгких в миг выбили весь воздух. «Невозможно». Лязгнул металл. Софи больше не могла управляться с собственными руками. Всё её нутро сжалось, и лишь хриплое мычание вырывалось из горла.

Труба упала на мох, а несколько тёплых капель ударились о раскрытые ладони Софи и тут же испарились. То были слёзы, но они принадлежали не ей. Женщина рыдала, снова пытаясь ухватиться за ещё невредимую, свободную от одежды кожу, но Деми не дал ей этого сделать.

Покрепче ухватившись за ветку, он повалил больную одним тяжёлым ударом в голову. Кровь брызнула на щёки Софи и пропитала её светлые волосы. Она едва не потеряла сознание, когда очередным броском Деми лишил больную жизни. Травы и папоротники залили тонкие красные ручейки. Резкий привкус металла вывернул желудок Софи наизнанку. Мелкая дрожь пробила тело, а боль в висках почти расколола её собственный череп. «Но почему? Я никогда не была такой. Я была готова. Ко всему, кроме этого».

– Жива? – Деми задал вопрос, но не для того, чтобы Софи на него ответила. Скорей, это произошло случайно. По старой привычке из прошлого мира, когда люди ещё могли друг о друге заботиться.

Жидкость ещё клокотала в пробитом затылке женщины, как тут же начинала сворачиваться на девственно-чистой траве. Софи мало что видела и почти ничего не могла вспомнить, но когда она открыла глаза, солнце уже влезло на небосвод и развеяло тучи. Лучи припекали, пробирались под кожу и оставались на ней горячими поцелуями. Плечо пекло, ожёг ныл, а Деми всё так же стоял у своего дерева. Странный отпечаток печали на его лице вдруг сменился отвращением и злостью. Непонятная Софи смесь. Между плавающими перед ней вспышками она пыталась разгадать его действия, но парень весь превратился в чёрное, растекающееся от ветра пятно. «Нужно и мне сказать своё имя», – всплыла в её сознании мысль, но новый всплеск боли одёрнул её от попыток заговорить. «Чтобы ещё хоть кто-то знал. Ведь все остальные мертвы».

Софи пыталась подняться, но ноги её не держали, а рюкзак немыслимым грузом давил на спину. Головокружение прекратилось, но всё остальное осталось при ней. Деми тоже был на месте. Когда зрение прояснилось, она наконец разобрала, куда он смотрел. Тело женщины редко подёргивалось, а кровавые пузыри продолжали вздуваться в том месте, куда пришлась единственная рана. Острое желание неожиданно врезалось в ум Софи. Деми должен был принести извинения за то, что убил человека и заставил её стать очевидицей, потому что Софи никогда не убивала, даже Безумных. Отражала атаки, сбивала их столку и убегала, но никогда не доходила до критической точки.

– Как ты не додумалась надеть кофту? – заговорил Деми, перешагнув через мертвеца и встав на таком расстоянии от Софи, на котором она смогла бы до него дотянуться. «Он что, совсем меня не боится? Либо храбрец, либо идиот. Ведь я могла заразиться».

– Я не знала, – начала она, но тут её сердце в последний раз сжалось. Софи прислонилась к стволу одного из деревьев, но почти не почувствовала его кору. Сплошная гладкая стена. Кровь растеклась по венам с новой силой и принялась изнутри резать кожу. Неприятно, но никак не больно. – Не знала, что они могут быть такими.

– А что, есть и другие? – Парень, кажется, нисколько не поверил её словам. И в этом Софи его понимала. Она и сама хотела списать всё на приставший к ней бред. – Тебе помочь встать, или мне заткнуться и не вмешиваться?

Один его вопрос был хуже другого и обрывался так резко, что не оставлял после себя ничего, кроме раздражения и пустого звона в ушах. И, всё же, молчание с ним было мучительней слов. Оно возмущало и надоедало. Словно бы это она сделала что-то не то. «Неужели с людьми всегда было так сложно?».

Ветер поднимал обрывки громких фраз, доносящихся со стороны дороги, и предоставлял в полное распоряжение Софи. Но она так и не смогла прийти в себя. Ледяной пот градом скатывался со лба и беспросветной пеленой прикрывал глаза. Деми решил больше не церемониться. Взяв здоровую руку Софи, он положил её на свою шею, понимая, что даже такой опоры ей будет недостаточно. Одним плавным движением Деми поднял Софи, и зашагал в вглубь леса. Софи не сопротивлялась. У неё не было выбора. Между гибелью от ружья мародёров и смертью от ножа этого парня она выбрала последнюю. Потому что с холодным оружием Софи и сама умела управляться.

Деми шёл спокойно и медленно и не только потому, что так Софи было легче. С самого начала мощи в нём было не больше, чем в ней теперь. Поросшие жгучими травами тропы вились неудобными человеку путями. Парень менял дороги так часто, как только мог. Он старался не протаптывать явных проходов, то и дело петляя по самым непроходимым местам. За весь путь Софи не удалось предугадать ни единого его шага, а тупая боль всё так же билась в её голове. «Если это конец, нужно попросить его написать моё имя. Нацарапать на куске коры. И фамилию тоже. У родителей и её нет».