Робот оказался магазинный, рекламный. Оба робота. Один разлетелся на мелкие осколки, а другого только повалило и покорежило, и еще в нем заклинило контекстный звуковой блок. Раньше электронная дурында в два с половиной метра высотой, если ее похлопать по плечу, воздевала горе автомат, выдавала звуковую имитацию очереди и произносила воинственный лозунг, а на другие действия реагировала по-разному, к вящей радости самых мелких посетителей, например, поднимала детишек в воздух рукой, свободной от оружия. Теперь гора металла и пластика свернулась едва не узлом, но заткнулась далеко не сразу, а трудами магазинного инженера.

- Сколько пострадавших в магазине? – поинтересовался Амар, и обомлел, узнал: ни одного.

Это, спрашивается, как? А это так – за полчаса до взрыва в розарии рявкнула пожарная сигнализация, и все три магазинных этажа были срочно эвакуированы. Разумеется, никто ни в какие службы, кроме пожарной, об этом не сообщал – действительно, зачем? Ложное срабатывание, бывает.

А почему тогда эвакуировались в такой спешке? А потому что в прошлый раз... Ах, был прошлый раз? Да, был, три месяца назад и именно в розарии - там же удобрения, опыление, питательная жидкость, дозаторы электронные на всем, так одну трубку разъело, датчик полетел, потом что-то не туда опылило и полило - короткое замыкание, возгорание, а там есть чему гореть и не только гореть, в общем, хорошо, что сигнализация сработала, как положено, и пожарные системы тоже. Нет, что вы, это несомненная случайность, страховая компания все разобрала на стеклянные ниточки, а страховая компания - "Зеленая звезда", сами понимаете. Кто знает о происшествии? - да все соседи, все постоянные посетители, все читатели районных новостей и любой, кто заведет разговор о розарии.

Амар все прекрасно понимал: выплатив посетителям компенсации за моральный и физический ущерб (от испуга до вдыхания токсичных паров), страховщики внятно и выразительно объяснили хозяину, с какой скоростью ему в следующий раз надо эвакуировать покупателей, чтоб с ним самим чего не вышло. Ну и соседям заодно – тоже, благо, все в одном месте застраховано, а электронщики тогда и сами немного погорели, и ремонт после тушения делать пришлось, и опять же нашлись пострадавшие.

Покушение было встроено в местные обстоятельства. Встроено с запасом. Мало нам пустого магазина, так и на соседнем перекрестке, до которого машину президента докатило уже во взорванном виде, движение было меньше обычного - плановая наладка светофоров, так что вместо автоматики там стояла машина с регулировщиком. И при этом розарий - лишний, ненужный, избыточный. Забытый пульт. Перестрелка с милисом. Зачем?

- Для драматического эффекта, - сказал Штааль.

- Для драматического эффекта исполнитель оставил отличные четкие следы. Отпечатки пальцев, скан радужки и приметы соответствуют данным Абдула Хафиза Тарара, место работы – сталепрокатный завод в штате Карнатака, Индия. Завод принадлежит концерну «Вуц Индастриз». Последняя должность Тарара – начальник смены охраны. Предпоследняя – подрывник в горноразведочном подразделении все того же Вуца. Полтора месяца назад перевелся из Карнатаки в Дубай в связи с женитьбой. Регистрация по месту службы совпадает с местом жительства: вилла в Аль Раха Гарденс.

Чья вилла, Амар добавлять не стал. Предположил, что это будет излишней информацией. Шеф сидел за столом, не касаясь лопатками спинки кресла, и глаза у него были… нехорошие. Попросту – больные, как у простуженного.

- С учетом того, что "Вуц Индастриз" уже полгода пытается вкупиться в восточнопакистанскую сталелитейную, - сказал Штааль, - и крайней несговорчивости Тахира - это все никак не назовешь отсутствием драматического эффекта.

- Мы занимаемся этим делом? - осторожно спросил Амар.

Шеф закрыл глаза и кивнул.

- Если вы хотите спросить, почему мы, то официальная версия проста: мы свежий глаз и у нас нет интересов в регионе.

- А на самом деле? – ну как можно не спросить, если тебя прямо-таки приглашают поинтересоваться неофициальной версией?

- А что на самом деле, я не знаю. Пока. Для жайша это шанс обставить всех соседей - и армию, и милис, и аль-Амн, и мухабарат наш вездесущий, и, что самое важное, службу Вождя. А мы... у отдела есть определенная репутация. И в отношении качества работы, и в отношении умения падать на четыре лапы. Я бы счел это первой причиной, если бы не то, что, судя по всему, приказ мне присутствовать на конференции, а всем остальным - отсутствовать, исходил от Вождя лично.

- Для драматического эффекта? - Хамади вдруг вспомнил вчерашний детский восторг Фарида по поводу того "как все смотрели на Шефа, просто кино, вторая серия!"

- Вполне возможно. У него весьма развито чувство юмора, вы с ним, надеюсь, еще столкнетесь.

- Надеюсь и в тот момент пребывать под вашим покровительством, Валентин-бей.

Шеф открыл глаза - менее больными они за это время не стали - и посмотрел на Амара с, видимо, легким одобрением.

- Да, примерно вот так. Правильная интонация - треть успеха. Две трети, в вашем случае - работа. Мне очень не нравится, что наш роботехник, будем называть его N, выдавал себя за пакистанца.

- Почему выдавал?

- А. Простите, вы правы. Выбрал себе легенду пакистанца.

Амар извлек из нагрудного кармана полоску пластыря «от головы». Штааль вежливо повел рукой. Амар достал из кармана штанов фольгированную упаковку быстрорастворимого анальгетика и со стуком поставил ее на стол перед Шефом. Шеф в ответ с аналогичным стуком поставил короткий – полупустой – ядовито-желтый столбик средства, памятного Амару по послеоперационным дням.

- Сдаюсь.

- То-то, - с малопонятной гордостью изрекло начальство и закинуло за щеку сразу две плоских таблетки.

- А с алкоголем вы их мешать не пробовали? - поинтересовался Амар.

- Взаимонейтрализуются.

Везет же людям.

На селекторе что-то блеснуло и звякнуло, Штааль нажал кнопку:

- Вот и Имран.

Возникший на пороге долговязый уйгур обычно напоминал бутылку с уксусом, а теперь – с серной кислотой. Безводной, не иначе.

- Прежде всего, - сказал он. – Эта малолетняя дрянь сдернула во втором перерыве и до сих пор не проявилась. Все номера отключены. Я звонил домой - там сказали, что его не было с утра.

Амар подумал и решил, что тащить таблетку у начальства, даже если емкость демонстративно оставили на столе, нехорошо и некрасиво. Да и надобности все же пока нет.

Если бы не сводка по предполагаемому подрывнику, Тарару, первой версией было бы, что после убийства малолетняя... Шестнадцатый окончательно впал в паранойю и ринулся следить за Бреннером, если не что похуже. А вот несомненная, та или иная, связь убийцы с «Вуцем» представляла все в совершенно ином свете.

Имран ознакомился со страничкой результатов по исполнителю, скривил губы, отчеркнул на проекции «Вуц» и виллу семейства аль-Сольх.

- Ну все, все они такие. Сколько ни корми, все равно семейные игры дороже. И нет, чтоб просто предупредить?..

- Возражаю, - неожиданно резко сказал Амар. – Парень, кажется, совсем не при делах. Он вчера меня расспрашивал, кто такой Бреннер, и такую поэму сочинил о том, что Бреннер якобы приехал по душу Акбар Хана…

- Вы знаете, что устроил Акбар Хан? – перебил уйгур.

- В общих чертах, - пожал плечами Штааль, - так что с начала, если можно.

- Он полчаса выступал. Сказал, что это покушение на него и его репутацию, обвинил в нем всех вокруг, включая нас, потребовал гарантий безопасности для себя от всех, а особенно от нас. Заявил, что если ему не обеспечат эту безопасность, он ни за что не ручается.

- И потребовал посадить его в бронированную камеру. - сказал под нос шеф.

- Кстати да. И это тоже.

- А это мысль, - сказал Хамади. – Нет, не камера. А Акбар Хан. Встает, конечно, вопрос, зачем ему рыть под «Вуц». С другой стороны, зачем ему убирать Тахира? И, в конце концов, Акбар Хан и «зачем» понятия несовместимые, потому что это Акбар Хан.