Старший инспектор Темель Ильхан оказался очень полным одышливым турком в белой льняной галабее. Вообще из полутора десятков человек в комнате форму носили трое, включая самого Амара, остальные представляли собой все разнообразие этнической и деловой столичной моды. Наряд секретарши шефа уже не удивлял. Новичок с раздражением заподозрил, что придется соответствовать стандартам. Чтобы не слишком выделяться, нужно очень сильно выделяться? Нет уж, уважаемые. Это Штааль пусть в своих винтажах щеголяет. Форма. Безупречно отглаженная и обработанная. Вот наш выбор.

- Из всего вашего опыта годится только служба в профилактике террористической деятельности, - скептически заявил турок. - Но это было десять лет назад. Даже не знаю, что с вами делать. В общем-то, конечно, похоже, принципы те же. Думаю, вы справитесь. Вы случайно не имели дела с оптимизацией выборочной фильтрации аудиопотоков?

Амар с неприятным удивлением осознал, что его личное дело здесь, должно быть, изучили на томографе и навели справки везде, где только можно. Впрочем, чему удивляться – это же контрразведка. Странно только, что сюда так просто устроиться. Прилетело высокое начальство, поболтало о ерунде, пригласило... но где гарантии, что за ним не присматривали последние три года?..

- Случайно – имел, - слегка сердито ответил он, исподлобья глядя на толстяка. – Эта случайность положила конец моей службе в профилактике. Я предположил, как может осуществляться связь, и предложил метод... его внедрили, пытались внедрить. Без меня. Конечно, с тех пор многое могло измениться...

- Изменились программы, стандарты, системы, но это очень хорошая идея, которой не уделили должного внимания в свое время. Прекрасно было бы, если бы вы адаптировали ее к нынешним условиям и развивали дальше. Господин начальник предполагает, что значительная часть связи происходит через разовые пары номеров.

- В крупных городах. Часто через пиратские подключения. Должны быть скользящие схемы.

- Да вы молодец! – расплылся в одобрении Ильхан. – Знакомьтесь с документацией, если понадобится помощь техников, обращайтесь ко мне.

- Обязательно, благодарю вас.

Старший инспектор Ильхан ничего из себя не строил, не называл новичка по номеру, не начинал сходу разговор на sen, не переходил с языка на язык в попытках обнаружить слабое место противника, и уже за счет этого показался Амару приятнейшим из возможных непосредственных руководителей. К сожалению, он ушел после получасовой беседы - но банда уже умолкла, попрятавшись в интерфейсы. К счастью, коллеги не имели дурной привычки переговариваться за работой вслух и не превращали офис в базар. За блаженную тишину, нарушаемую лишь негромкими шорохами, им можно было простить половину обеда.

С головой, звенящей после обучалок, обеда и изучения документации по актуальным стандартам мобильной связи, Амар отправился к шефу. Приглашение он предпочел бы забыть, состояние требовало доползти до дома и немедленно уснуть, только Зверь покормить - и отрубиться; но не мог себе позволить такой роскоши, и злился заранее, на себя, на службу, на все порядки и обычаи, и больше всего на необходимость быть сейчас любезным, улыбаться, думать над каждым словом. Невзирая на нетривиальное для приемной начальника сектора контрразведки одеяние, секретарша была заурядным штатным цербером, и Амар едва не отступил, но тут ее рассказ о том, как Валентин-бей занят, невероятно занят, прервал сам Штааль – и цербер, разумеется, моментально явил столь же ожидаемую кротость.

- Не сердитесь, – сказал он, когда Амар зашел и прикрыл дверь. – Субая служит здесь тридцать лет.

- В самом деле? С ума сойти...

Кабинет начальства показался таким же стандартным, безликим и недавно отремонтированным, как офис. Рабочий стол, стол для совещаний, темные стеллажи, светлые стены, кремовые жалюзи, разноцветные папки повсюду – горами, штабелями. Ручки, маркеры, коробки с программами. Отрицательная индивидуальность. Единственный личный предмет во всем кабинете – древняя цифровая рамка с жидкокристаллическим экраном. Как будто Штааль въехал сюда после ремонта, вчера.

- Вы пьете чай? – спросил шеф.

- Зеленый?

- Если хотите... я думаю, найдется.

- Извините, я как раз наоборот.

- Вот и хорошо.

Субая внесла поднос: чайник с заваркой, термос, две маленькие стеклянные чашки без ручки. Налила заварку, довела до края кипятком из термоса. Оказалось – крепко, терпко, душисто. Не то что бледно-желтая китайская водичка, которая вошла в обиход уже лет десять назад.

- А я кофе не переношу на уровне запаха, - сообщил Штааль. - Как прошел день?

- Очень, очень насыщенно. – Амар в два глотка выпил чай - в чашечку и помещалось ровно столько - организовал себе вторую порцию. Шеф не отставал. - И неожиданно толково. Честно говоря, я не представлял, чем смогу заниматься в контрразведке, но если эти разработки по связи довести до ума...

- Непременно нужно. В прошлый раз их совершенно бездарно забросили. У нас не слишком умеют ценить оригинальные находки, особенно, когда первый урожай успеха снят, а до следующего – много тяжелой работы. Но на этот раз мы выжмем из вас все, что можно. А мы это, скажу без хвастовства, умеем.

Интересно, подумал Амар, и часто собеседники не улавливают, что господин Штааль изволит шутить? Наверное, три раза из пяти.

- Я буду только рад, особенно, если буду принимать непосредственное участие в этом процессе, а не как в прошлый раз.

Штааль улыбнулся и промолчал. Хамади вздохнул про себя. В прошлый раз его перевели в Нимроз и засунули в самый разболтанный, грязный и убогий гарнизон Заранджа за драку с сослуживцем, который получил награду за разработки Амара.

Через час Амар вышел из кабинета, чувствуя себя аквариумом - на пару с шефом они приговорили два литровых термоса. Моя руки в пустом туалете, он вдруг, через боль, обручем стиснувшую виски, ощутил, что жизнь его не бессмысленна, не потрачена на ерунду, не так бесперспективна, как казалась нынче утром. Депрессия в очередной раз отступила перед новыми впечатлениями.

Едва ли надолго.

Следующий слайд, пожалуйста.

В один прекрасный день секции, имя которой останется неизвестным, да пребудут с нею наши молитвы, понадобилась подставная компания. Возможно вы не поверите, но действительно понадобилась, по работе и надолго настоящая небольшая экспортная компания. В таких случаях, нужное проще всего взять и купить. Потом еще пригодится. А не пригодится, так будет дальше честно торговать, деньги приносить, а потом все равно на что-нибудь понадобится. Назначили сотрудника опять-таки Усаму искать подходящие. Он нашел аккуратную такую, текстильную, по индийскому хлопку. И конечно же у дальней родни. Но все более или менее подходило, цена тоже, родня на благодарность не поскупилась... купили. И тут оказалось, что компания обременена долгом, вдвое большим примерно, чем она стоит. К сотруднику Усаме возникли вопросы – но препарат правды, когда о нем вспомнили, показал, что бедняга об обмане не знал, просто документы не проверил. И те, кто над ним, не проверили. А негодяй-продавец сбежал.

Платить, конечно, никто не хотел, тем более, что нужную сумму в отчетности было никак не спрятать. Не платить затруднительно: компания задолжала не кому-нибудь, а Стамбульскому Центральному, а вы знаете какой там совет директоров. Признаваться – стыдно и чревато последствиями. Решение нашли быстро. Оно застраховано? Да. От пожара тоже? Да. Ну и все. С нашими ресурсами устроить маленький пожар в нужном месте...

Однако со страховой компанией никто делиться не подумал. Поэтому расследование проводили всерьез. Да, а страховщиком была «Зеленая звезда», а у них уже не в совете директоров, у них прямо зам исполнительного директора, да, да, любимый племянник главы цензурного комитета. Взгляд его упал на это дело – как я понимаю, в составе выборки – дальше он переключил расследование на себя, привлек родню, быстро разобрался и очень обиделся. Он посчитал, что избрав его компанию козлом отпущения, безымянный отдел проявил неуважение к нему лично... видимо, перед тем, как устроить поджог, они должны были перезастраховать имущество у кого-то из его конкурентов. А неуважение – это серьезно. Немедленно обнаружилось, что буквально вся родня всех сотрудников отдела нарушает цензурные предписания, в том числе, в мере и степени, предполагающей уже государственную измену. На этой стадии, к счастью, дело дошло до Вождя и взорваться в своей машине по милости неустановленных террористов зам директора «Зеленой звезды» не успел.