— Амирха-а-а-а-а-а-а-ан.

Даже если бы хотел, Амирхан не смог бы сдержаться, то что он видел и то, что он чувствовал внутри Тис, было подобно удару от которого внутри вначале всё сжалось, наверное, до размера атомного ядра, и вдруг взорвалось, высвобождая чистейшую энергию, отключающую в организме всё кроме центра удовольствия. Мгновение, когда не чувствуешь уже ничего кроме пульсирующего члена, выплёскивающего сперму, с каждым толчком теряясь в пространстве от непередаваемого наслаждения. Он после последнего спазма, ощущая внутри сладкую опустошённость и невероятную лёгкость, накрыл своим телом распластавшуюся под ним Тис, чуть удерживаясь на локтях. Уткнулся ей в шею и, ещё не отдышавшись, зашептал:

— Ты. Ты моя. Ты моё дыхание. Ты моя жизнь и этого уже не изменить.

Тис молчала. По её щекам текли слёзы. Это признание обжигало ей душу, их миры были такими разными, такими далёким, что соприкоснувшись очень скоро должны были разлететься друг от друга на далёкое расстояние. В порыве невероятной нежности к этому такому большому, сильному и властному мужчине, в благодарность за его нежность Тис мокрыми от слёз губами начала целовать его лицо. Нос, глаза, губы, скользя по гладкой и влажной от пота бороде.

— Тис, маленькая, почему ты плачешь? — отвечая на её ласку своими губами, зашептал Амирхан.

Тис не ответила, повернув голову и зажмурив глаза, прижалась губами к мужской руке, на которой удерживал свой вес Амирхан.

— Девочка, я, наверное, никогда не смогу насладиться тобой. Ты, как недостающая деталь, которой не хватало в моём организме. Сейчас нашлась и встала на своё место, идеально подошла, потому что своя, родная.

— Недаром говорят, что Бог создал женщину из ребра мужчины, — грустно сказала Тис.

— Если это так, то Бог именно тебя создал из моего ребра. А теперь, когда моё ребро встало на место, знаешь, как дышать стало легко?

— Амирхан, ты оказывается ещё и философ.

— До встречи с тобой не замечал за собой такого. Видишь, как ты на меня действуешь.

— Только ты забыл, что я твоя пленница, — наконец-то улыбнулась Тис.

Амирхан в ответ поморщился:

— Ты моя гостья. … Была.

— Что значит была? — Тис тревожно заглянула в глаза араба.

— Ты моя женщина. Моя. Помнишь, что я тебе сказал?

— Амирхан, не стоит усложнять.

— Не стоит, — согласился мужчина, и тут же Тис почувствовала, как её лоно снова заполняется твёрдой лавой. — Хочу тебя. Хоть и пил, а не напился. Сдерживаться не буду, но остановлюсь в любой момент, всего лишь попроси, если для тебя это будет слишком.

Тис не попросила. Те точки внутри её тела, по которым в диком темпе проходился член Амирхана, скручивали в клубок все её нервы, а через мгновение словно вспышка магния, клубок в одно мгновенье полыхнул и рассыпался. Мириады частичек счастья разлетелись по телу, даруя блаженство и удовлетворённость. Сон, как всегда, подкрался незаметно, потому что все тревоги отошли на задний план. Приятная усталость, заставила тело расслабиться. Ужин так и остался стоять не тронутым.

Проснувшись, Амирхан улыбнулся, вдыхая запах волос раскинувшейся рядом с ним девушки. Укрыл Тис почти с головой, не смотря на желание, из-за которого кое-как натянул боксеры. Положил на столик конфеты, а остальное приказал Фирюзе, чтобы убрали. Увидел, как старуха недовольно покосилась на кровать, но прикусила язык, поэтому сделал вид, что не заметил.

Сегодня Амирхан никуда не спешил, хотел видеть просыпающуюся Тис, хотел чувствовать её рядом. Они позавтракали в тишине. Между ними появилась какая-то невидимая пока ещё тоненькая связь, когда слова были не нужны, но тишина не была молчаньем. Они говорили жестами, взглядами, улыбками. В конце, когда принесли чай, Тис открыла коробку с конфетами. С удовольствием ела одну за одной, а Амирхан с удивлением смотрел за тем, как пустеет коробка. Когда Тис, перехватив взгляд араба, поднесла к его губам конфету, тот в ответ отрицательно помотал головой.

— Тис, я не ем такие сладости.

— Лишь одну. Попробуй. Это вкус моей родины.

Решив не спорить, Амирхан открыл рот, разрешив девчонке угостить его конфетой. Тис облизнула пальцы и зажмурилась от удовольствия, но тут же спохватилась:

— Ну как? Вкусно? Это не только вкус родины, это ещё и вкус детства.

— Теперь я понимаю, почему ты такая сладкая, — рассмеялся мужчина.

Он на самом деле оценил вкус шоколада и нежной начинки. К удивлению Тис сам взял ещё одну конфету и съел, одобрительно кивая. После завтрака, когда Тис любовалась цветами, придававшими саду неповторимое великолепие, Амирхан вдруг напомнил об обещанном ею показе. С минуту Тис внимательно рассматривала его лицо, пытаясь считать эмоции.

— Тогда пошли в мою комнату, — не стала упрямится.

— Все твои наряды уже здесь.

— Меня вернули из ссылки? — смеясь, посмотрела в глаза красивому арабу.

— Я был зол. С тобой иногда и сам удивляюсь своим реакциям. Я никогда не принимаю спонтанных решений, но с тобой все тормоза летят нахрен и предохранители перегорают. Не успеваю остановиться, а ты как катализатор мгновенно разводишь на эмоции.

— Долго же ты злился на меня. Думаю, что тебе просто было стыдно.

— Точно. Уже на следующий день не знал, как к тебе подобраться, чтобы простила, чтобы сама вернулась.

— Ладно. Наряды есть, значит пусть будет показ. А где мне переодеваться?

— Здесь и переодевайся. Места же хватает.

— Перед тобой? Ну не-е-е-е-е-е-т, — протянула Тис.

В конце концов договорились, что Амирхан будет сидеть на подушках спиной к гардеробной и смотреть уже на одетую Тис. Позволил позвать Азизу, которая с удовольствием прибежала и помогала Тис менять наряды. Правильно завязывала на голове красивые платки и закалывала украшения. Смеясь, Тис кружилась перед внимательно рассматривающим её Амирханом, и сама разглядывала себя в зеркале. Ей нравилось следить за своим единственным зрителем, который развалясь на подушках, не отрывал от неё восхищённых глаз.

Пока они развлекались в дом пожаловали гости. Отец с матерью, прихватив двух его двоюродных братьев, приехали без приглашения. Впрочем отец с того времени, как в доме его сына появилась гостья, не утруждал себя спрашивать разрешения хозяина дома перед визитом. Глава семьи был в хорошем расположении духа. Приказал охране и слугам, чтобы не докладывали Амирхану о них, надеясь сделать сюрприз. В гостиной служанки сразу же накрыли стол, принесли освежающие напитки. Пока отец мысленно готовился к важному разговору, все услышали весёлый женский смех, а вслед за ним рассмеялся и Амирхан. Чёрные брови отца сошлись на переносице. Он уставился злым взглядом в служанку, которая от страха чуть не выронила поднос с фруктами.

— Там господин и девушка смотрят наряды, которые для неё купил господин, — пролепетала женщина.

— Какие наряды? — в ярости сжав кулаки, заорал мужчина.

Жена попыталась его успокоить, но это было невозможно, он уже летел в спальню своего сына. Картина, которая предстала перед его глазами, повергла его в шок. Амирхан смеялся, разглядывая, стоящую перед ним девушку, которая, подняв подол длинного платья, закрывала им глаза, предлагая взору мужчины красивые шаровары.

— Если не видно, значит не стыдно, — заявила нахалка, смеясь, — а эти штанишки можно и без платья носить, правда, Амирхан? Буду по дому в них разгуливать.

— Ага, попробуй только, — смеясь, предупредил араб, — будешь сидеть под замком, а ночью пищать от наказания.

— Ты что, сын, совсем из-за этой девки голову потерял? О семье забыл, подарками её заваливаешь?

Вся весёлость в момент исчезла с лица Амирхана. Словно дикий холодный снежный барс он поднялся на встречу отцу.

— Ты сейчас в моём доме, отец. И не имеешь права оскорблять мою женщину.

— Твою женщину?

Тис видела, как растерялся этот злой мужик от слов Амирхана. Явно хотел что-то сказать, но всё же разумно решил не продолжать.