– Вижу, вы не вполне понимаете открывшиеся перед вашей расой перспективы, Шей Диаз, – холодно улыбнулась литианка. – Членство в Содружестве не обязывает вас немедленно колонизировать означенную планету. Тем не менее оно дает достаточно преимуществ и здесь, на Абиссе, и в других местах, где шейдеры составляют существенную долю населения.

– Например?

– Право голоса по важным политическим и экономическим вопросам, – проскрежетал роноанец. – Защита прав в Верховном галактическом суде. Собственный представитель в Содружестве. Вам это пригодится во время разбирательств с «Ли Тек» и старым правительством Абисса. А в перспективе – кто знает, – возможно, найдутся желающие основать независимую колонию. Это хорошее предложение, Шей Диаз, и мы искренне советуем рассмотреть открывшиеся перед вами перспективы.

Я посмотрела за окно, туда, где высились острые шпили моего родного Абисс-сити. Над ними на орбите виднелись корабли Содружества. А еще дальше в черноте бескрайнего космоса, неразличимое взглядом, сияло «Механическое солнце».

Но прежде, чем мы с Хавьером – или наши потомки – направимся к нему, предстоит сделать немало хорошего под этим солнцем.

Нашим общим солнцем Абисса.

Вечер обещал быть прекрасным.

С самого обеда я никак не могла перестать улыбаться. Воображение, подстегнутое многообещающим сообщением на моем личном коммуникаторе, разошлось не на шутку, дразня образами долгожданного свидания и непременного горячего продолжения.

Настенные часы – голографический циферблат в стильном хромированном корпусе – отсчитывали последние минуты смены. Конечно, я могла уйти в любое удобное время, но предпочитала строго придерживаться регламента, оставаясь на рабочем месте столько, сколько требовалось. Именно так всегда поступал Саул Михель, любивший свое дело и честно исполнявший долг медика. И я, как дипломированный руководитель реабилитационного центра, носящего гордое имя моего наставника и учителя, должна была соответствовать.

План был четок и прост: закончить проверку документов новых пациентов, передать ключ дежурному медику, посмотреть, как идет плановое обновление сети, и быстрым шагом спуститься на подземную парковку к ховеру. Если потороплюсь, успею добраться до апартаментов, минуя вечернюю пробку, и быстро привести себя в порядок. Горячий душ, легкий макияж, серьги-кольца в уши, любимый черный с серебром топ и узкие брючки, при одном взгляде на которые некоторых когтистых особей так и тянет поскорее приступить к детальному изучению изгибов моего тела.

М-м-м…

Шейд отозвался на эту мысль предвкушающим голодным спазмом внизу живота. Стоило только подумать о близости с дуалом – горячих поцелуях, жадных руках, скользящих по бедрам, крепости мышц, таких твердых под моими пальцами, сводящих с ума толчков, от которых удовольствие скручивается в тугую спираль, – как вторая сущность устраивала организму настоящий гормональный шторм. О да, шейду всегда хотелось еще.

Как и мне.

Удивительно, мы с Кесселем вместе почти шесть лет, а я до сих пор не насытилась. И отчего-то я даже не сомневалась, что этот голод со мной надолго. Может, даже навсегда.

Если бы еще удавалось проводить вместе больше времени… Хотя бы как в тот упоительно-сладкий месяц, который мы провели вместе на сказочных пляжах Маоли…

Когда же это было? Года три… нет, четыре назад, когда я наконец-то получила диплом и лишила Дамиана Рохаса раздражающего права называть меня медичкой без лицензии, а Хави… Хави занял должность полномочного представителя семнадцатого района в учрежденном новым мэром Совете Абисс-сити.

Нет, новый отпуск нам был совершенно необходим. Сегодня же выпишу Кесселю строжайшее медицинское предписание бронировать межпланетный перелет. Вот только до дома доберусь…

Как назло, не успела я выключить голомонитор, как в кабинет постучали. Гаррет Васкес, вчерашний студент, а сегодня уже начинающий специалист-реабилитолог, недавно нанятый в наш центр, растерянно мялся в дверях. Решение сменить жизнь в трущобах на университетскую скамью шейдер принял сам – но я подозревала, не без помощи и влияния Рохаса. Впрочем, желание Васкеса помогать с реабилитацией шейдеров, выбравших жизнь без блокиратора, я целиком и полностью одобряла.

Только не в этот конкретный момент.

– Гаррет…

– Простите, босс!.. – Молодой специалист сделал большие виноватые глаза. – Я знаю, что вы уходите… но без вас… мне не справиться. Понимаете, Шей…

– Если ты о Шей Лорис, – перебила я, перебирая в памяти всех записанных на вечерний прием, – то в этом месяце ей прописана одна восьмая дозы заместительного блокиратора. У нее хорошая динамика, шейд уже практически адаптировался к саморегуляции. Однако если она будет настаивать, я разрешаю ввести одну четвертую дозы. Но только на этот раз. Так и передай дежурной сестре.

– Нет, – еще сильнее стушевался шейдер. – С Шей Лорис как раз проблем нет…

Я устало потерла виски.

– Гаррет, сегодня я реально спешу. Попроси о помощи старшую медичку. И не бойся, она только кажется грозной. Главное, не заговаривай о ее бывшем партнере.

– Шей Диаз… – Медик взъерошил короткие волосы. – Там… особые пациенты. Они грозятся клинику разнести, если осмотр будет проводить кто-то кроме вас. И, не сомневаюсь, разнесут. Они уже в процессе. Так что без вас никак. Совсем никак. Простите…

Таких особых пациентов первое время было по двадцать штук в день. После скандала с «Ли Тек» многие шейдеры хотели слезть с блокиратора, но далеко не у всех отмена проходила легко. Манны и феммы не справлялись с многократно обострившимися реакциями, и то там, то тут в окраинных районах и Центре случались срывы шейдеров, и даже объединенных сил вышедших из подполья банд, патрулировавших районы и пресекавших конфликты, не хватало. Тогда-то Дамиан Рохас, только вступивший на пост мэра Абисс-сити, и предложил идею заместительной терапии. Я вызвалась стать первым медиком, оказывавшим подобные услуги за счет городского бюджета. Первым, но, к счастью, далеко не последним.

Несколько месяцев спустя финансирование подавляющего большинства открывавшихся по всему мегаполису новых клиник с подачи все того же Рохаса взяла на себя новая глава «Ли Тек». После сокрушительного скандала и рухнувших на самое дно акций главная фармацевтическая корпорация Абисса жаждала скорее восстановить репутацию. Разумеется, ни о какой запредельной плате за улучшенный заместительный блокиратор и речи не шло. Те, кто учился жить без инъекций, и те, кто предпочитал продолжать подавлять вторую сущность, получали ежемесячные дозы практически бесплатно.

А в моем центре безо всяких практически.

Пять лет спустя сложных случаев поубавилось, но все равно находились те, кто дозревал до необходимости перехода на саморегуляцию только сейчас. Да и буйных нравом особей среди шейдеров хватало. Парочку из них я знала лично.

Коридоры клиники, несмотря на поздний час, пусты не были. Навстречу нам прошли три медички, сопровождавшие пациентов, в креслах зоны отдыха вольготно расположились два хирурга и анестезиолог, обсуждавшие предстоящую операцию. Центр реабилитации имени Саула и Хельми Михелей теперь принимал не только пациентов, слезающих с блокиратора, но и многих, многих других – как со страховкой, так и без нее. Дамиан Рохас, в далеком прошлом и сам хирург, щедро финансировал медицину, поэтому клиники Абисс-сити были оснащены по последнему слову техники. Увидев просторные операционные, диагностический центр, реабилитационное крыло, собственную лабораторию и чистые палаты, где можно было без проблем разместить несколько сотен пациентов, Саул пришел бы в восторг.

Шум и громкий хохот, донесшийся из серверной, нарушил идиллию. Голоса – особенно хриплые смешки феммы – показались странно знакомыми.

Вшух-х!

Они вылетели из-за поворота одновременно – Никс верхом на сердито мигающем индикаторами роботе-уборщике и все еще неонововолосый Фабио в офисном кресле с мотором, явно сделанным на скорую руку из деталей бывшего дрона. Робот, не рассчитанный на дополнительные нагрузки непрофильного характера, натужно скрипел, кресло трещало, хакеры с пультами наперевес подгоняли свои самодельные транспортные средства на радость застывшим в конце коридора уборщикам, технику, принимавшему ставки у всех желающих, и двум десяткам пациентов, составлявшим группу поддержки. В импровизированной гонке лидировало кресло.