Трансформация остановилась.

– Так, хорошо… – Хави решительно развернул меня к себе. По обнаженным рукам шейдера пробежала волна трансформации. – Попробуй почувствовать меня.

Серебро коснулось угольной черноты, такой твердой и одновременно притягательной. Я обрисовала пальцами контур плеч, скользнула на грудь, рельеф которой не скрывала обтягивающая майка. Кессель следил за моими руками потемневшим взглядом. Там, где мои ладони касались его обнаженной кожи, возникала чешуя брони – темный шейд чутко реагировал на каждое движение. И не только он…

Моя вторая сущность тоже.

Я чувствовала, чувствовала, чувствовала – но вовсе не тот отклик, на который рассчитывала. Зато именно тот… какой хотела.

Взгляд скользнул ниже, к плотному поясу брюк и недвусмысленной выпуклости. Рука инстинктивно опустилась ниже – но замерла, пойманная за запястье крепкими пальцами.

– Там броня совершенно ни к чему. – Голос Кесселя, низкий, хриплый и немного насмешливый, отозвался в теле волной жара. – Я и так справлюсь…

А мгновение спустя мы уже целовались, упав на койку, так удачно оказавшуюся прямо за нашими спинами. Срывали друг с друга одежду, сплетясь телами, душами, шейдами. Близость Кесселя – такая важная, такая желанная – окрыляла.

– Чувствуешь? – Он ворвался в меня, срывая с губ крик. – Чувствуешь? Сола…

О да, я чувствовала. Я, шейд – сейчас между нами не было разницы. Хавьер был прав… хотя бы в этом вопросе…

– Да! Да…

Удовлетворенно потянувшись, Кессель обнял меня за плечи, прижимая к горячему обнаженному боку.

– Ну, – белозубо усмехнулся он, – если мне были нужны дополнительные доказательства, что профессия учителя мне совершенно не подходит, то вот и они.

Я фыркнула, собственнически забрасывая ногу на его бедро.

– Ну-ну. Не хочу, чтобы ты вот так кого-то учил.

– Что, совсем? – поддел он.

– Ага.

– Да ты, я смотрю, жуткая жадина, мелочь.

Приподнявшись на локте, я заглянула в самодовольные светлые глаза и притворно нахмурилась.

– Еще какая. Сама съем и никому не дам!

Я извернулась и укусила наглого Кесселя за губу – чтобы перестал планировать уроки со всякими левыми феммами.

Укус моментально сменился поцелуем. Который, судя по горячим ладоням, сжавшим мои ягодицы, готов был перерасти в нечто большее.

Я чуть отстранилась.

– А что, хочешь сказать, ты не против, чтобы меня учил кто-то другой? Р-рохас?

Вместо ответа Кессель перекатился, подминая меня. Шею обжег поцелуй.

– Порву любого другого. И Р-рохаса в первую очередь.

– А он, кстати говоря, утверждал, что нам стоит отдохнуть. Завтра выход. О-ох…

– М-м… Хочешь, чтоб я прекратил?

Я обвила ногами бедра манна, притягивая его ближе.

– Да ну, к шиссу его. К шиссу все – хотя бы на один день. Х-хави…

Мелкая красноватая пыль – предвестник начинающейся бури – застилала визор и проникала в легкие даже сквозь фильтры респиратора. Воздух, мутный и душный, отчетливо отдавал гарью и горечью. Низкие красные облака с примесью тяжелых металлов закрывали солнце, и единственным источником света в пустошах были лучи налобных фонариков, да и те терялись в пыльной взвеси через несколько десятков метров.

Ховеры «Хирургов», забравшие нас от границы шестнадцатого, остались в десяти километрах от базы на случай возможной слежки. Дальше решили идти пешком, прикрываясь бурей. Ориентировались по данным навигатора, наблюдениям скаутов и оранжевому светящемуся куполу Абисс-сити по левую руку от группы. Очертания небоскребов мегаполиса, прорезавших шпилями низкие тучи, были едва различимы, зато неоновое мерцание вывесок, дорожных огней и рекламных экранов было заметно даже из космоса. Хотя здесь, на бесконечных вулканических пустошах Абисса, цивилизация казалась лишь миражом, оптической иллюзией, плодом воспаленного сознания, отравленного ядовитым воздухом и пылью негостеприимной планеты.

Выжить на Абиссе – в той части, где его не коснулось терраформирование, – без экзокостюма было практически невозможно. Недостаточный процент кислорода, избыток тяжелых металлов в воздухе и почве, почти полное отсутствие пригодной для питья влаги и регулярные пылевые бури, способные вывести из строя любой, даже герметичный механизм, сводили на нет возможность плотной колонизации планеты.

Многочисленная фауна была под стать суровому климату. Пещерные грызы, крыланы, гнездящиеся в скалах над облаками, бронированные ящерицы и, конечно же, дикие песчаные шиссы, немодифицированные родственники коллекторных тварей, питавшиеся всем, что попадало в зубастую пасть. В Абисс-сити, окруженный силовыми полями, они практически не заползали, развлекаясь налетами на горнодобывающие заводы и поглощением нерасторопных транспортников. Мы же – без ховеров и массивной техники, – по всей видимости, казались для них слишком мелкой добычей.

И тем не менее…

– Диаз, вправо! – зашипел в наушниках чей-то голос.

Я отпрыгнула, не думая, и в ту же секунду из-под земли в столбе камней и пыли вырвалась шипастая голова малька шисса. Парочка разрядов плазмы быстро загнали тварь обратно в нору.

– Продолжаем движение. Цель в третьем квадрате. Вторая и четвертая группы на подходе.

Обходя чернеющий зев ямы, я тихо выругалась.

– Мелочь, ты в порядке? – послышался голос Хавьера.

Я кивнула фигуре, на мгновение показавшейся передо мной из поднятых шиссом клубов красной пыли.

– Нетрудно представить, – пробормотала себе под нос, – как проходила колонизация Абисса. Шейдеры отгоняли враждебную дикую живность, пока нор-ры строили город. А потом литиане спустились с орбитальной станции на все готовое.

Наушник пискнул.

– Хорошо говоришь, детка, – хохотнула Никс, следящая за операцией из эргономичного кресла на базе «Хирургов». – Давай еще немного контента на камеру. И вон ту чешуйчатую лапочку поближе сними – смотри, какие дивные белые зубищи.

Я развернулась, на ходу выхватывая энергетический пистолет, а Анхель, бегущий рядом и также слушавший переговоры на общей частоте, выпустил красные когти. Несколько выстрелов, протяжный визг – и чешуйчатая лапочка осталась на камнях, провожаемая разочарованными вздохами Никс.

– Зверушку, зверушку-то за что?

– Не грусти, милашка, я тебе такую же подгоню к их возвращению, – фыркнул в комм неоновый манн. – Как настоящую, только цифровую. Научу ее урчать по твоей команде.

– Э-э-э, слышь, хлюпик, – взвился Анхель. – Не подкатывай к моей детке! Никси, хочешь, я с него скальп сниму? Прилепишь на сумочку.

– Ой-ой, страшно-то как! С кого скальп-то – с пустынника или с меня?

– Отставить разговоры не по делу, – осадил хакеров и брата Хавьер. – Группа один, пятьсот метров до цели.

Впереди за клубами пыли медленно вставала громада стены, ограждавшей завод и шахты по добыче тяжелых металлов от местной фауны. Сквозь рев ветра слышалось мерное гудение силового щита. Еще немного, и мы окажемся у самой границы. А дальше…

Сердце ускорило бег, готовя тело к возможному бою.

– Сто метров. Рассредоточиться.

Шейдеры один за другим растворились в мутном облаке мелкой пыли. В поле зрения остались лишь двое – Анхель слева и Хавьер справа в десяти шагах от меня.

– Тепловизоры на полную мощность.

Монитор очков расцветился красными пятнами, отмечая десять членов нашего ударного отряда. Не сбавляя темпа бега, я подняла голову, скользнув взглядом по верхнему ярусу стены, выискивая возможных противников. На случай серьезного сопротивления в засаде ждала третья группа шейдеров из седьмого, вооруженных тяжелыми пушками и скоростным транспортом. Но…

Вызывать подмогу не пришлось. Периметр завода был чист. И к тому же – никакой защиты, если не считать силового поля, да и оно, на деле, входило в перечень ключевого оборудования и поддерживалось автоматически за счет автономных генераторов.

– Не нравится мне это, – озвучила общие мысли Никс.