Я поморщилась. Вот мало рабочей головной боли, так еще и друзья норовили добавить проблем и поцарапать полы.
Пришлось устроить гонщикам внеплановую финишную прямую. Потянувшись к силе шейда, я серебристой молнией метнулась вперед, резким рывком выдирая лопасти из спинки кресла. Фабио потерял управление, вписавшись в стену. Сообразительный Гаррет отважно встал на пути робота-уборщика. Обиженная Никс мстительно протащила шейдера несколько метров на выпирающем пылесборнике, пока наконец не вырубила двигатель.
Бросив на неонового приятеля победный взгляд, хакерша торжествующе помахала рукой зрителям.
– Нечестно! – Потирая ушибленное плечо, Фабио вспрыгнул на ноги. – Налицо вмешательство третьих сил.
Никс только фыркнула.
– Первое место присуждается нашему грозному боссу. – Поймав мой недовольный взгляд, она высунула язык. – Над весельем Шей Диаз одержала полную и безоговорочную победу.
Я мысленно вздохнула. Некоторых все-таки не меняло ни время, ни положение. Сколько Никс ни пыталась примерить официальную должность белого правительственного хакера, беззаботная жизнь в серой зоне все равно сманивала ее обратно нестандартными задачами и щекочущим нервы чувством опасности. Да и Фабио, даром что пресс-секретарь самого мэра Абисс-сити, нет-нет да и порывался вспомнить бурную подпольную молодость.
Например, гонки устроить.
– Кажется, – выразительно изогнула я бровь, – вы обещали обновить электронную прошивку диагностического оборудования, а не проводить непрошенный апгрейд мебели и перегрузку клининговых аппаратов.
Робот-уборщик согласно пикнул.
– Проштите, о штрашный большой бошш, – залепетала Никс, изобразив испуг так убедительно, что, не знай я ее так хорошо, точно бы купилась на фальшивое раскаяние хитрой полукровки. – Прошивка прошита, перешита и подшита в стройные папочки в алфавитном порядке. И так как у нас еще осталось время, мы решили отработать щедрый гонорар и проверить качество проведенных отделочных работ. Нор Су-Ри жаловалась, что у тебя в клинике самые длинные коридоры из всех, какие она только чистила. Нельзя было упускать такой шанс.
– Разнести диагностическое крыло и поломать новенького робота?
– Не будь такой занудой, детка-босс, – беспечно отмахнулась Никс. – Роботу уже два месяца, а кресло, наверное, тылы самого Ли Обелля видело. Ему давно пора в утилизатор кормить шиссов. А вот нам, уникальным специалистам высокоинтеллектуального труда, надо было чуточку развеяться, потому что вчера Фабио додумался пригласить меня на свидание в мэрию, а там… Ну, ты даже не представляешь, насколько скучно, стерильно и уныло. И голограммы Рохаса на каждой стене. Даже в уборной.
Долго сердиться на безбашенную парочку у меня никогда не получалось. Пришлось махнуть рукой и оставить их громить остаток коридора под неусыпным присмотром Гаррета. Впрочем, я небезосновательно опасалась, что эти двое и моего нового медика успеют научить плохому.
Встречи, как оказалось, на сегодня не закончились.
Крики я услышала задолго до того, как добралась до указанной Гарретом приемной. А когда в дополнение к ним раздался грохот, стиснула зубы и перешла на бег в надежде остановить смертоубийство.
Или, наоборот, лично прикопать разбушевавшегося шейдера в ближайшем утилизаторе. Потому что… Ну, сколько можно! Пятый раз за неполный месяц!
– Анхель! – Я ворвалась в медкабинет разъяренным серебряным смерчем. Мгновенно оценив ситуацию – перевернутый стол, разбитые пробирки, медик и ассистентка, сжавшиеся в углу, Ракель в смотровом кресле, плачущий малыш и младший Кессель с перекошенным лицом, сжимавший в руке вырванные трубки капельницы, – я бросилась вперед и, повиснув на каменном локте шейдера, с силой отшвырнула его к стене. – Сколько можно? Утихни!
– Сола, сестренка! – отряхнулся снова привычно красноволосый шейдер, не переставая прожигать моих медиков кровожадным взглядом. – Ну наконец-то! Эти шиссовы дети утверждали, что ты категорически недоступна, но я-то знаю, что главное – как следует попросить.
– Извини!.. – Ракель с катетером в предплечье смущенно улыбнулась. – Мы знаем, что ты очень занята, но Дамиан застрял на переговорах с торговыми представителями Брессы, а нам с малышом надо сдавать анализы четко по расписанию. Кроме тебя, мы никому не доверяем.
– Ракель… – Бросив предостерегающий взгляд на младшего Кесселя, я подошла к фемме, привычно обработала руки, натянула перчатки. – Сколько раз я просила тебя не брать с собой Анхеля. Он пугает мой персонал.
– А я не могу ее оставить, – буркнул из своего угла манн. – Я ее личный охранник, вот, даже жетон есть. – Он гордо продемонстрировал голографическую карточку. – Мне лично шиссов мэр Рохас платит, чтобы я никому не давал обижать Ракель и мальца. Поэтому я имею полное право требовать для них самое лучшее. То есть тебя.
Бывшая барменша «Логова» слабо улыбнулась и попыталась расслабиться, но мышцы под моими пальцами так и остались напряженными. Стараясь доставлять Ракель минимальный дискомфорт, я набрала несколько пробирок крови на анализ и сразу же вытащила катетер.
Молодая мать проворно вскочила из кресла и подлетела к обиженно сопящему малышу. Тот моментально притих, уткнувшись в теплое родное плечо. Укола он даже не почувствовал – связь с шейдом у детей была менее осознанной, чем у взрослых, отчего ранки и ссадины затягивались сами собой.
Дальнейшее обследование прошло быстро.
Анализатор пискнул, выводя на монитор жизненные показатели матери и ребенка. Годовалый шейдер был абсолютно здоров и развивался согласно норме. Вторую сущность малыш унаследовал от отца – его шейд был на диво крепким, живучим и активным. А еще беременность значительно улучшила показатели самой Ракель. Конечно, полноценным шейдером со второй сущностью она стать не могла, но связь с сыном дала ей дополнительные силы, повысив устойчивость и выносливость организма.
Это не могло не радовать.
После моих слов молодая мать наконец расслабилась, и даже Анхель, понукаемый мной и Ракель, честно принес извинения слегка потрепанным врачам. Шейдеры засобирались домой, а я…
Короткий взгляд на часы быстро привел в чувство.
Опаздывала!
Я безнадежно опаздывала.
– После торговой встречи у Дамиана запланирована конференция с главами районов, – словно прочитав мои мысли, проговорила Ракель, мягко коснувшись моей руки. – Хавьер тоже, скорее всего, задержится.
– Спасибо, – буркнула я.
Досада всколыхнулась внутри – не в первый раз срочные дела влезали то в мои планы, то в планы Хавьера, откладывая долгожданный тихий совместный вечер.
Но что поделать. Наша работа была нужна и важна – я занималась реабилитационным центром, а Кессель, как и в прежние подпольные времена, управлял семнадцатым, только теперь официально, – и иногда приходилось ставить обязанности выше личных планов.
И все равно…
Даже если бы у меня был выбор, я не захотела бы быть ни с кем, кроме Хавьера Кесселя.
Нет.
Оставив ховер на парковке клиники, я отправилась домой пешком.
С тех пор, как мэр Рохас вынес большую часть промышленных предприятий за черту мегаполиса и установил строгий контроль над выбросами в атмосферу, гулять стало намного приятнее, чем раньше. Чистое небо мы, жители окраин, теперь видели гораздо чаще, чем раз в год, а высокие шпили небоскребов Центра прекрасно дополняли пейзаж. На орбите серебристыми каплями мигали у кольца космопорта транспортники представителей Брессы, а со стороны пустошей, где не было искусственных источников света, ярко сверкали на темном небе первые белые точки звезд.
Где-то там была и та, что принадлежала моему отцу…
Один перегон на новеньком, чистом скайвее, два квартала пешком по оживленным, хорошо освещенным улицам, лифт на предпоследний этаж, и я дома.
Наши с Хави апартаменты были не такими большими и роскошными, как капитанские комнаты в «Логове» или квартира в Центре, где я жила с матерью и Ли Эбботом, но нас все устраивало. Кабинет, гостиная с панорамным окном, бар, спальня, просторная ванная, о которой я могла только мечтать все десять лет, что прожила в каморке над закусочной Нор Лю-Циня. Что еще может быть нужно двум вечно занятым шейдерам? Разве что собственный выход на крышу, где можно было бы припарковать ховер, чем, например, активно пользовался на правах мэра Абисс-сити Дамиан Рохас. Хавьер шутил, что такая сильная любовь к крышам пришла ко мне после нашего совместного побега из полицейского участка Ли Эббота, и даже в шутку прокладывал пути отхода, когда мы после занятий любовью пили золотистые коктейли у окна, разглядывая прекрасный ночной город.
