Кепа, потерпев фиаско в позапрошлую ночь, как-то замкнулся в себе и уже второй день подряд предавался одиночеству и размышлениям. С братом он разругался и в итоге получил от него подзатыльник. У сотоварищей появились срочные дела по хозяйству, и теперь каждый из них по-своему переживал недавние события. Вот и сейчас Кепа, устроившись в ветвях развесистой яблони в одном из заброшенных дворов, меланхолично грыз незрелые плоды. Велосипед его валялся в траве под деревом, впереди целый день, а заняться нечем. Кепа лениво ковырялся в носу и тоскливым взором оглядывал округу. Вдалеке несколько мелких мальчишек гоняли мяч по поляне. Кепа было подумал пойти к ним, поставить их на ворота и сделать из них настоящих голкиперов, но тут в его поле зрения попала троица тех, кто последнее время занимал его мысли, они пешие спешили куда-то прочь из деревни.

– Так-так-так, и куда это мы улепетываем? – мальчишка разговаривал сам с собой. – Неплохо бы лажужнать. Пушть немного отойдут, а там и мы жа ними плипуштим, неналоком догоним и вше лажведаем. Длатьщя они шо мной не штанут, может, наоболот, удаштщя договолитьщя и даже помилитьщя, войти в довелие. А там я Витющике докажу, что на многое шипошобен.

Кепа откровенно мечтал, провожая взглядом уменьшающиеся фигурки Алинки, Шурика и Олега. Как только они исчезли за волнистыми ухабами дороги, он спрыгнул с дерева и, вскочив на своего железного скакуна, втопил им вдогонку. В ушах свистел ветер, рубашка раздувалась пузырём, велосипедное сиденье ритмично скрипело на неровностях тропинки, на душе у Кепы стало как-то легко и радостно, он вдруг подумал, что мог бы подружиться с этими городскими, в конце-то концов, из-за чего им враждовать… Мальчишка вылетел на дорогу и к своему недоумению обнаружил, что трое друзей оказались невероятно далеко от него. Они едва были заметны вдали среди поднявшейся в воздух пыли. Желая догнать идущих впереди, Кепа изо всех сил крутил педали. Дорожные ухабы мелькали под колёсами, противная пыль лезла в глаза и в нос, Кепа едва не свалился на крутом спуске, через десять минут он выдохся и остановился, пот застилал ему глаза, из груди вырывалось тяжёлое дыхание.

– Ни щего… ни щего… не понимаю… куды они подевалищь? – шепелявил мальчишка, с трудом шевеля пересохшими губами, голова его вращалась во все стороны, как локатор. Но вокруг, насколько хватало взора, простиралась голая степь и пустынная дорога впереди.

– И щто же это такое, рашкажы кому, шкажут – шкажки, фантащьтика, не поверят.

Отдышавшись, Кепа ещё раз посмотрел в жёлтую, пыльную даль истончающейся дорожной ленты и, тяжело вздохнув, повернул назад, в деревню. Проехав не спеша несколько метров, он вдруг запел, перефразировав известную песню:

– Дювлющь я на хлопчив, тай думку годаю – чего же такое, ведь так не бувает. Дивлющя, дивлющя – ну диву дающя, диву дающя, чо делать, не жнаю.

Алинка, Олег и Шурик бежали единым фронтом, набрав приличную скорость, не меньше шестидесяти километров в час. Каждый из них чувствовал необыкновенную силу и лёгкость во всём теле. Ощущение полёта над землёй вызывало непередаваемое чувство радости и восторга.

– Жалко, что нет крыльев, мы бы тогда точно взлетели, – кричала сквозь свистящий ветер Алинка.

– Главное теперь, суметь вовремя остановиться, – ответил Олег.

– А ещё главнее – не разбиться вдребезги, – орал Сашка, придерживая очки обеими руками. Он их так и носил по привычке, хотя зрение у него полностью восстановилось.

Впереди уже показались река и заводь, ребята начали сбавлять ход и свернули с дороги, но тут из ближних кустов чахлого боярышника выскочил заяц-русак. Он стал прыгать и кидаться из стороны в сторону и в итоге понёсся тройке друзей наперерез. Олег с Алинкой удачно перепрыгнули через косого, а Шурик отчего-то запутался с ногами и, хотя не задел серого, однако, потеряв равновесие, споткнулся и покатился кубарем с громким ором. Чуть пробежав вперёд, Олег с Алинкой остановились и вернулись к Шурику. Тот, упорно щурясь, ползал на коленках по земле в поисках очков.

– Сашка, хватит дурачиться, у тебя со зрением всё в порядке, – говорила Аля, подняв оправу уже без стёкол и отдавая её брату.

– Э-э, нет, ребята, без них мне… чего-то не хватает в организме, – размышлял Санька, водружая оправу на привычное место, – они мне дороги как память о близоруком детстве, пусть и без стёкол.

– Тебе, наверное, не хватает стекла и пластика, – высказал Олег шутливое предположение, – ты как, в норме, зайца не зашиб?

– Да нет, мы с ним в полном порядке, я просто проверил способ экстренного торможения, – отвечал Сашка, отряхиваясь и приводя себя в порядок.

– Ну и как? – спросила Аля.

– Если честно, понравилось, но не очень, пойдёт как запасной вариант…

– А вы великолепно смотрелись на дороге, – это был голос Триса, он бесшумно появился позади ребят. – Эдакая тройка вороных, да необъезженных.

– Привет, Трис! – обрадовалась Аля. – Всё-то ты про нас, землян, знаешь.

– А как же: телевизор смотрю, радио слушаю, вот только газеты не читаю.

– Как там на орбите? – спросил Олег.

– Всё готово, дело за вами, – говорил робот, трансформируясь в средство перемещения.

– За нами не заржавеет, – со всей серьёзностью констатировал Санёк, устраиваясь на своё место.

– Тогда вперёд – и к звёздам!

– Поехали! – дружно ответили земляне.

Первая запись «Элаэль» в память Матрицы была создана седьмого июля одна тысяча девятьсот восемьдесят девятого года от рождества Христова, ровно в четырнадцать часов по московскому времени. Доступ к ней имели дети и Трис с Матрицей, информация заносилась автоматически в режиме реального времени. Первое, что узнали ребята на борту Матрицы, это подробности появления и уничтожения Чужаков. Они, как плесень, проявлялись в пространстве и распухали в размере, подобно тесту на дрожжах, независимо от того, с чем вступали в контакт. Будь то органика или нет, преобразованию подвергались все виды материи. Один день назад несколько десятков спор Чужаков оказались в пределах досягаемости Солнечной системы. Десять кораблей, аналогичных Матрице, вынырнули из глубин космоса вслед за непрошеными гостями. Через несколько часов все Чужаки, а также объект, контролирующий их, были уничтожены. При ближайшем сканировании это оказались фотонные зонды, к счастью, собранную информацию передать они не успели.

Перед тем как уйти в гиперпространство, Матрица по просьбе ребят совершила пятнадцатиминутный пролёт по Солнечной системе. С колоссальной скоростью она рассекала пустоту космоса. Дети не отрываясь смотрели в экраны на звёздную метель, несущуюся непрерывным шлейфом. Крупные астероиды и планеты Солнечной системы приближались, увеличиваясь в размерах, словно разноцветные лампы. Всё это походило на сумасшедшую гонку в тоннеле, освещённом редкими фонарями. Промелькнули рыжеватый Марс, огненный Юпитер, изумрудный Уран, последним, обдав детей холодным сиянием, был гигант Нептун. Сразу после него Матрица вошла в гипертоннель, а Трис занялся последней подготовкой ребят перед их первым контактом с неведомым миром. Впоследствии многое из того, что их ждёт впереди, им придётся осваивать самостоятельно.

– Вам необходимо надеть последние детали ваших защитных костюмов, – обратился Трис к детям, – одна из них – эластичное кольцо, которое крепится на шее. Если вы попадёте в любую агрессивную среду или вакуум, оно автоматически создаст вокруг вашей головы защитное поле, со стороны это выглядит как свечение или аура. Дыхание организма будет осуществляться за счёт резервов ваших костюмов. Но есть небольшое «но». Вот у Александра голова вполне подходящая, – робот мягко погладил ёжик волос Саньки против «шерсти», – а у вас, Олег и Аля, не совсем.