— Тревога! Обнаружены корабли неприятеля! Они на экранах радаров! Идентифицированы… По предварительным данным, эскадра противника насчитывает до ста пятидесяти вымпелов… Идет под общим командованием контр-адмирала Зубова…
Глава 5
Место действия: столичная звездная система HD 23550, созвездие «Эридан».
Национальное название: «Воронеж» — сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: контролируется союзной коалицией.
Точка пространства: орбита центральной планеты Воронеж-4.
Дата: 27 мая 2215 года.
Все сидящие в кают-компании «Агамемнона» были ошеломлены этой новостью. Растерянность появилась на лицах у некоторых адмиралов, а у некоторых, таких как великий князь Михаил Александрович и страх. Князь, не сумевший сохранить в этот момент царственное спокойствие, нервно теребил кончики своих аккуратно подстриженных усов. Его светло-голубые глаза беспокойно метались по лицам сидящих за столом. Остальные собравшиеся тоже выглядели в той или иной степени напряженно — даже те, кто привык скрывать свои эмоции за непроницаемой маской.
Неожиданное появление вражеского флота из подпространства прямо у самой орбиты Воронежа-4, внесло сумятицу в головы присутствующих на совещании. Хотя, спустя некоторое время, когда стали ясны окончательные цифры вошедших в систему дивизий противника, адмиралы немного расслабились, поняв, что враг оказался относительно небольшим по численности.
— У нас в «вагенбурге» на данный момент собрано четыреста восемьдесят боевых вымпелов, — подытожил Птолемей Граус, перепроверяя данные по собственному флоту и уточняя, не появились ли поблизости еще какие-либо эскадры противника, — мы раздавим прибывших к нам на свидание «черноморцев», как букашек! Это надо же быть таким самоуверенным глупцом, чтобы приблизиться к «сфере» Большого лагеря с горсткой кораблей!
— То, что Демид Зубов — самоуверенный в себе адмирал, это бесспорно, — согласился «Лис» Дессе, до этого момента сидевший молча и задумавшись. — Но то, что он — глупец, с подобным утверждением я точно не соглашусь…
Адмирал Дессе, как всегда, был немногословен и сдержан в проявлении эмоций. Но за маской внешнего спокойствия скрывался острый ум и глубокое понимание психологии противника. У этого опытного космофлотоводца были все основания не торопиться с выводами и более трезво оценивать степень угрозы, чем это делал первый министр.
— Демид Зубов — опасный и хитрый противник, умеющий просчитывать ходы на много шагов вперед, — продолжил Дессе, на лету подмечая скептическую ухмылку Грауса. — Если он счел возможным привести сюда свой немногочисленный флот, то для этого у него должны быть веские причины. Возможно, мы чего-то не учли в диспозиции своих сил и сил противника. Или наш враг заручился поддержкой тех, на кого мы не рассчитывали. В любом случае, недооценивать «черноморцев» сейчас было бы непростительной ошибкой.
— Ничем, кроме как глупостью я не могу назвать действия этого преступника, — пренебрежительно ответил на это Птолемей. — Выходить на бой с космофлотом, который больше твоего в три раза⁈ Вы бы сами пошли на такое, Павел Петрович⁈ Впрочем, как я уже сказал, Зубову, который никогда до этого не командовал боевым соединением кораблей, а был лишь командиром штурмовой пехоты, такое может прийти в голову. Вот, господа, к каким последствиям приводит нехватка высшего командного звена в стане наших противников. У Самсонова не осталось под рукой достойных кандидатов, и он начал раздавать адмиральские погоны кому попало…
Граус по-прежнему не желал признавать в Зубове достойного соперника.
— Не нравится мне все это, — покачал головой командующий Дессе, смотря на тактическую карту и не желая продолжать эту тему, но почему-то уверенный, что первый министр ошибается, говоря о способностях Демида Зубова в уничижительном смысле, — что-то здесь не так, господа… Что-то здесь не так…
Его глаза внимательно изучали хитросплетения цветных линий на голографической проекции, пытаясь отыскать в расположении вражеского космофлота некую закономерность, известную лишь ему одному. Но чем дольше он вглядывался, тем сильнее становилась тревога, зародившаяся где-то в глубине души. Слишком рискованным казался маневр контр-адмирала Зубова, слишком неравными силы сторон. Однако интуиция подсказывала Дессе, что за внешней бравадой и кажущейся безрассудностью скрывается хорошо продуманный план — такой же нетривиальный и дерзкий, как сам контр-адмирал Зубов.
Он еще раз пробежал взглядом по значкам, обозначающим корабли союзников, находящиеся в данный момент в большинстве своем в «сфере» космического лагеря и подбирающиеся к нему вымпелы противника. Зловещим и непобедимым выглядел этот строй кораблей «черноморцев», хоть и все что они сейчас делали, смотрелась просто самоубийственно. И все же что-то подсказывало Павлу Петровичу — не все так просто в замысле контр-адмирала, как может показаться на первый взгляд. Он чувствовал, что за внешней безумностью атаки кроется некий скрытый ход, способный перевернуть ход сражения. Оставалось лишь разгадать, в чем же он заключается. Однако пока адмирал Дессе сделать этого не мог, как ни старался…
И действительно, было крайне странно видеть, как сравнительно маленький флот контр-адмирала Зубова приближается к огромной космической крепости, расположенной на орбите Воронежа-4, из ворот-шлюзов которой уже начали выходить навстречу его Гвардейской Эскадре боевые подразделения эскадры союзников.
Словно рой разъяренных ос, вырвавшихся из потревоженного гнезда, тяжелые крейсера и линкоры Птолемея Грауса один за другим покидали недра «сферы», собираясь в боевые порядки и разворачиваясь в сторону наглецов, посмевших бросить им вызов. Их отливающие малахитом бока, испещренные шрамами былых битв, зловеще поблескивали в свете местного солнца, внушая благоговейный ужас одним своим видом. А между тем из распахнутых врат космического лагеря продолжали вылетать все новые и новые боевые единицы, присоединяясь к общему построению.
На мостике флагмана первого министра царила напряженная тишина, которую лишь изредка нарушали отрывистые доклады вахтенных офицеров. Обстановка накалялась с каждой секундой, но Павел Петрович упорно продолжал всматриваться в схему расстановки сил, стараясь предугадать следующий ход Демида Зубова. Он не сомневался, что контр-адмирал отдавал себе отчет в неравенстве шансов и прекрасно осознавал всю опасность своего положения.
Сам же контр-адмирал Зубов отлично понимал, что менее чем через стандартный час из «сферы» Большого лагеря вылетят несколько сотен боевых вымпелов, окружат его небольшую эскадру и очень быстро и без остатка уничтожат. Но у Демида, уж точно не такого неразумного, как наивно предполагал Птолемей, на это давно был приготовлен свой контрплан.
В глазах командующего Гвардейской Эскадры вспыхнул озорной огонек, а на губах заиграла лукавая полуулыбка. Он знал, что должен сделать. Знал, как переиграть врага, и здесь главное — не упустить драгоценное время.
— Приготовиться к «форсажу»! — зычный голос адмирала разнесся по мостику флагмана. — Командирам эскадр — начать маневр расхождения!
По рядам офицеров в рубке линкора «Москва» пробежал удивленный ропот. Атаковать в такой, казалось бы, безнадежной ситуации? Это было чистой воды безумие!
А в это время в стане союзников царила самоуверенная эйфория. Птолемей Граус довольно потирал руки, наблюдая, как корабли его эскадры один за другим вылетают на открытое пространство из «сферы», готовясь противостоять приближающемуся противнику. Еще чуть-чуть, и дерзкая вылазка Демида Зубова завершится полным разгромом, а сам контр-адмирал отправится на тот свет! Предвкушая скорую и легкую победу, первый министр расслабленно откинулся в кресле, машинально поглаживая свою белоснежную длинную бороду.
