— А потом я нашла в себе силы от него уйти. Пусть даже меня никто бы не принял, такой, какая я есть. Хотя и сама не знала, какая я, пока не встретила Игоря. Когда я играла для него, цветы и появились. Но я, если честно, даже не знала, как они называются. А Игорь счёл их за иллюзию.

Эстер замолчала, и Астра положила руку ей на волосы. Мягкие и волнистые. У Лили были такие же, даже по цвету. Лиля была похожа на маму, только характер у неё был не такой… равнодушный. После ухода отца из семьи мама сильно изменилась, часто срывая всё негативное, что было в её душе, на Астре. Ведь Астра была так на него похожа. Не только внешне, но и характером. Как и отец, она никогда не сдавалась и старалась сохранять оптимизм.

Имеет ли она право сохранять оптимизм и дальше? После всего того, что видела? После того, как ощутила смертельный холод на своей коже? После того, как встретила тех, кого заставили замереть?

Астра не знала ответов. Она знала лишь то, что на её коленях сейчас лежала девушка, которая не должна быть здесь. И этой девушке грозило ледяное оцепенение, наверное, даже больше, чем Астре. Её нужно было поскорее вытаскивать из этого плена.

Но как? Астра и сама была в плену безумца, меняющего внешность. Того, кто воровал чужую сущность без зазрения совести. И кто мог его остановить? Виктор?

У Астры больше не у кого было просить помощи и не на кого было надеяться. Только Виктор оставался тем связующим звеном, который мог вновь вывести под ласковые лучи солнца. Нужно было только дать ему знак.

Не придумав ничего лучше, Астра запела. Тихая надежда тлела где-то в глубине её сердца. Это была надежда на встречу с тем, чьё лицо ей было уже знакомо, пусть и при таких необычных обстоятельствах. С тем, чьё лицо могло принести ей боль, ведь его украл кто-то, чьё сердце покрылось льдом.

Во свете тьма, во тьме есть свет.

Неразделимые друзья или враги? Нет.

Они, как пленники, обречены быть в вечности одни.

Лишь в сумраке одном быть вместе могут,

И лишь на расстоянье,

Не споря ни о чём.

В ночи есть день, а днём увидеть можно ночь.

Вот так всегда: оно — не то! Оно — иное.

Так в чём же вопрос?

В одиночестве двух половинок?

Так не похожих на себя, но так похожих на другого.

Свою мы ищем половинку. Где?

На улице, шагая по дорогам.

Мы ищем. И поиски осуждены заранее.

Ведь мы же рядом. Всегда.

Как две стороны медали, всегда мы рядом.

Как день и ночь, как свет и тьма,

Увидеть можем мы

Лишь на мгновенье.

Я — тебя, а ты — меня.

Лишь в сумраке, укутавшись туманом.

И в этот миг,

Когда неразрывное становится раздельным,

Проведём мы на свободе.

Смотря глаза в глаза.

И в этот краткий миг свободы —

Мы будем рядом.

Стихи были никудышные, но именно их написала Астра самыми первыми, после того как уехала из родного дома. В этих простых словах было намешано всё: и тоска по погибшему от болезни вскоре после ухода из семьи отцу, и одиночество Астры, чувствовавшей себя изгоем в собственном доме, и надежда на встречу с тем, кто мог бы заполнить пустоту в её сердце.

Такая мечта загнала Астру в смертельную ловушку, но именно она могла и спасти её. Астра верила. Пусть она окажется полной дурой, но сейчас она позволяла себе верить всем сердцем. В сказку, в любовь, в доброту, в неожиданное спасение. Она верила в Виктора.

Астра закрыла глаза. Она чувствовала, что белое сияние затмило тусклое свечение масляной лампы. Цветы, как звёзды, парили в пространстве, освещая всё вокруг себя. Астра представила их наверху, среди старинных домов волшебного мира. Среди спешащих карет и невидящих ничего вокруг себя прохожих.

Она попыталась направить их как можно выше, поближе к их собратьям — звёздам. Астра, чьё название буквально переводилось как “звезда”, должна была стать путеводной для единственного человека во всём этом негостеприимном мире, которому Астра верила.

Вера — последнее, что у неё осталось. И Астра была готова бороться до последнего, лишь бы её сохранить. Именно это желание вдохновляло её сейчас. Но, возможно, Астра вложила слишком много сил в свою иллюзию.

Астра почувствовала, как закружилась голова, но Эстер вовремя её поддержала. Непереносимым звоном наполнилась комната, и Астра закрыла уши руками. К счастью, вскоре неприятное ощущение прошло, и она открыла глаза. Как бы то ни было, Астра сделала всё, что могла на данный момент.

Ни у Астры, ни у Эстер не осталось сил говорить. Они улеглись на односпальном матрасе и стали дожидаться, пока масляная лампа не потратит свои ресурсы.

Хотелось спать, но Астра боялась закрыть глаза. Она молилась, чтобы созданная ею иллюзия продержалась как можно дольше. Хотя было так глупо надеяться, что у неё вообще получилось её создать. Здесь, в комнате, цветы быстро растаяли. Так почему там, над землёй, им стоило продержаться хоть сколько-то дольше?

Астра не особо понимала, сколько прошло времени, но, по её ощущениям, слишком скоро из-за двери послышались быстрые шаги, и дверь открыл Павел, находившийся по-прежнему в образе Виктора. Пусть и волосы его из тёмно-русых стали почти белыми.

Двигался Павел так резко, а лицо его выражало такую непередаваемую ярость, что Астра сразу поняла — её план удался. Она поднялась на ноги и сделала пару шагов навстречу к своему пленителю.

— Что вы творите?! — крикнул Павел голосом, который Астра ещё не слышала. Очевидно, он превращался обратно в себя настоящего.

Павел двинулся на них, и Астра заслонила Эстер собой. Она и так слишком многое пережила за эти дни.

— Это твоих рук дело?! — не сбавив тон, спросил Павел. Его янтарные глаза запылали огнём.

— Моих. Только моих, — сказала Астра.

Павел схватил её за руку и вытянул на середину комнаты. Хватка у него была такая, что едва не вывихнул руку. Астра застонала.

Эстер попыталась вмешаться, но Павел с силой оттолкнул её к стене. К счастью, она ударилась лишь плечом.

— Не трогай её, пожалуйста, — взмолилась Астра.

Павел зарычал, как настоящий зверь. Он стал заметно шире в плечах и торсе. Настолько, что даже одежда стала ему мала. На шее проступили вены, а ногти, впившиеся Астре в руку, стали колоть словно острые когти.

— От тебя одни проблемы, — прорычал Павел.

Зрачки в его глазах расширились до такой степени, что янтарная кромка стала едва заметна. Однако чёрный зрачок отсвечивал ярко-зелёным. Теперь Астра понимала, что значит — зверь. Павла нельзя было больше называть человеком.

— Что ж… — прошипел Павел. — Раз ты приносишь столько проблем, то о плане занять место Маркова придётся забыть. Ничего, фамилия Отеев тоже ещё имеет вес. Мне хватит и Эстер, чтобы воплотить свой план.

От его слов у Астры всё внутри сжалось, а по спине пробежался холодок.

— Не трогай её! — послышался голос Эстер за спиной, а потом Астра почувствовала, как она попыталась ударить Павла.

Он лишь усмехнулся от её попытки. Павел направил левую руку в её сторону, и она тут же упала назад. Астра почувствовала неприятную вибрацию, похожую на сильный и резкий порыв ветра, последующую от его жеста.

Эстер была отброшена назад ударом чистой магии. По крайней мере, так показалось Астре. Непонятно было, солгал он, говоря, что магия в этом здании была заглушена, или нет. Как убедилась Астра, для Павла всё было возможно.

Астра посмотрела на упавшую Эстер. Она не поднялась на ноги, и Астра испугалась, что Павел её убил. Но крови не было, и вскоре послышался тихий стон Эстер. Нет, Астра ошиблась, назвав Павла зверем. Он был самым настоящим монстром.

Павел проигнорировал стоны Эстер, он посмотрел Астре в глаза.

— Даже не знаю, убить тебя сразу или всё же забрать твою эссенцию? Не подскажешь?

— Моя сущность может превратить тебя в Виктора.

— Верно, но, как я уже сказал, его облик мне больше не нужен.

— Другого у тебя нет, — сказала Астра, постаравшись, чтобы её голос звучал как можно более убедительно. — В облике Игоря ты скрыться не сможешь. Тебя уже ищут. Виктор мне говорил. Вся полиция ищет Игоря.