Ой, что тут началось… но жадность, как часто водится в таких случаях, взяла верх над рассудком.

Со своего места поднялся далёкий родственник невесты по имени Сарупий и, напустив на себя важный вид, так спросил иудейского героя:

– Знаешь ли ты, что это такое… с когтями, а не птица летит и матерится?

Самсон торжествующе улыбнулся:

– Конечно же, знаю – это ваш греческий Икар!

Старого Сарупия чуть удар не хватил. Слуги унесли старикана во двор к фонтану, дабы привести в чувства холодной водой.

– Ну, кто таки следующий? – Самсон с вызовом оглядел гостей.

– Ответь, что это… – с отчаянием безумного храбреца выкрикнул младший брат отца невесты Виссарион. – Небольшое, но проворное, по кочкам прыгает и издаёт противнейшие звуки.

– Это меркава! – мгновенно ответил герой. – Что в переводе с иврита означает боевая колесница.

Второй гость был поспешно выведен на свежий воздух.

– Что неужели таки всё? – не унимался Самсон, нагло сверля взглядом каждого из гостей.

– Да на кой ляд тебе столько одежды? – гневно выкрикнул кто-то из глубины зала. – Ты ведь за всю жизнь столько не сносишь.

Герой проигнорировал хамский выпад и вот с расшитых золотом подушек поднялся могучий Фитнес, старший брат Руфи и великий филистимлянский атлет и воин.

– Ответь мне, чучело носатое-бородатое, – так грозно прогромыхал непобедимый атлет, презрительно кривя тонкие губы. – Что это… По морям бежит, по небу летит, по земле стелется…

– Ветер, – нагло выпалил Самсон и могучий Фитнес тут же схватился за меч, но силой прочих родственников был усажен обратно на почётное место.

– Что ж, – удовлетворённо кивнул иудейский герой, – теперь я задам вам свою загадку… отгадаете, и я верну вам всю ту одежду, что вы мне уже должны, ну а если не ответите… каждый отдаст мне дополнительно кошелёк золота.

В зале повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь скрипом зубов воинственного брата невесты.

– Ответьте, что это такое… Из ядущего вышло ядомое, а из сильного вышло сладкое?

– Что ещё за слово такое ядомое… – зароптали гости, – да он издевается над нами.

– Точно!

– Отец, – со своего места вновь вскочил неугомонный Фитнес. – Позволь я отсеку наглому еврею его пустую голову.

– Я бы с радостью сынок, – скорбно покачал головою знатный родитель, – но подобный недружественный акт будет расценен местным населением как крайне враждебный. Вспыхнет вооруженный бунт, который уже на протяжении многих лет снится мне в частых ночных кошмарах.

– О каком бунте говоришь ты? – недоуменно пророкотал Фитнес, потрясая над головой коротким мечом. – Эти жалкие трусы никогда не пойдут на это, они горазды только языками воевать, а не мечами…

– Кто знает, кто знает…

Самсон наблюдал за всем этим безобразием с большим опасением. Он думал о том, что очень опрометчиво оставил Голема сторожить льва. Бог его знает, чем весь этот сыр-бор обернётся, тут ведь недалеко до кулачной потасовки, а то и до открытой поножовщины.

– Друзья, уверяю вас… – так, источая доброжелательность и симпатию проговорил герой, показывая всем своим видом, что он совсем не обижается на грубые слова брата невесты. – Ответ на мою загадку существует и я открою его вам, как только вы признаете своё поражение.

– Никогда!!! – рявкнул Фитнес и, размахивая мечом, запрыгнул на пиршественный стол, пойдя прямо по пустым тарелкам.

Самсон понял, что перегнул палку и, резво вскочив со своего места, покинул праздничный зал, благо входная дверь была совсем рядом. В украшенном мраморными статуями коридоре герой пару раз пронзительно свистнул и тут же услышал вдалеке торопливую поступь верного Голема.

– Пейсатая морда! – так нелестно высказался в адрес героя, выскочивший в коридор следом Фитнес. – Презренный выкормыш подколодной вонючей змеи, сейчас ты ответишь за все свои оскорбления.

– Предлагаю решить всё миром, – дипломатично ответил Самсон, отступая к стене.

Проклятый Голем почему-то не спешил, шаги Самуила необъяснимо замедлились. Судя по всему могучий помощник задержался в соседнем коридоре, внимательно изучая какой-нибудь мраморный шедевр античного искусства.

– Мира не будет, будет война! – брызжа слюной, прорычал наступающий воин.

«Что делать, что делать?» – короткая мысль истерично билась в голове, но полезного толку от неё было мало.

Рука машинально потянулось к бороде.

Ага!

Вот он выход!!!

Торжествующе ухмыляясь и тем, вводя своего грозного противника в некоторое замешательство, Самсон выдернул жёсткий чёрный волосок и, разорвав его, тихо проговорил:

– О, всемогущий Яхве, даруй же мне, наконец, несокрушимую силу!

И… ничего не произошло.

Герой разочаровано щупал свои самые обычные мускулы.

«И даже здесь надувательство!» – успел подумать он, прежде чем могучий неприятель набросился на него.

– Не время рвать на себе бороду, – так ошибочно истолковал действия Самсона воинственный брат невесты, – раньше надо было думать что языком своим гнусным трепать…

Мелькнула смертоносная сталь, гримаса ярости исказила красивое лицо оскорблённого филистимлянина. Самсон совершенно инстинктивно попытался отбить голыми руками железный смертоносный меч и… о чудо, короткий широкий клинок легко переломился в его пальцах.

Выражение лица Фитнеса невозможно было передать словами.

– Мой… МОЙ… МОЙ верный МЕЧ побывавший в сотне славных битв сломан грязными пальцами пейсатого носача! Тебе конец недоносок!

И отбросив черенок некогда славного оружия, обезумевший воин с голыми руками бросился на Самсона.

Покосившись на налившиеся, наконец, мощью собственные бицепсы, Самсон лёгким тычком отбросил Фитнеса в сторону и, выдернув из бороды следующий волосок, зловеще расхохотался:

– Хочу, чтобы этот филистимлянин превратился в… козла!

На этот раз желание исполнилось мгновенно. Самсон даже глаза протёр для верности, но наваждение не исчезло. Перед ним ДЕЙСТВИТЕЛЬНО гневно тряс длинной бородкой чёрный как смоль мохнатый козёл.

– Бе-э-э-э-э… – яростно взревел волшебно преобразившийся Фитнес, бросаясь в очередную атаку.

– Ах ты… люля-кебаб недожаренный, – высоко подпрыгивая выругался герой, только сейчас осознав опрометчивость своего необдуманного поступка, ведь у Фитнеса, по-прежнему, было оружие – острые рога. Эх, надо было превратить его не в козла, а в виноградную улитку. Но полезная мысль как всегда пришла в голову с большим опозданием.

– Самуи-и-и-ил!!!

На этот раз Голем подоспел вовремя. Видя численный перевес противника, Фитнес напоследок гневно проблеял нечто крайне оскорбительное (по всей видимости, пообещал обидчикам день скорой расплаты) и высоко задрав задние копытца, выпрыгнул в сад через настежь распахнутое окно.

– Ты где это шлялся? Разве для этого я поднял тебя из земли? Я чуть не погиб, а что в этот момент делал ТЫ?

– Я лицезрел обнажённую женщину, – опустив глаза, смущённо пробормотал Самуил. – И её красота глубоко поразила меня в самое сердце.

– У тебя НЕТ сердца!

– Ну… не важно…

Самсон взял себя в руки.

– Хорошо веди, покажешь мне её.

И Голем повел, понуро опустив глиняную голову.

Статуя, на которую указал Самуил была ничего так, симпатичная. Роскошные мраморные формы заставили Самсона с удовольствием щёлкнуть языком.

– Да умеют эти греки голых баб ваять, сразу видно тонкие ценители.

Затем герой рассмотрел надпись, выбитую на постаменте обнажённой красавицы на двух языках (на греческом и на иврите) и присев прочёл её вслух:

– Галатея! Стало быть, эллинка.

– Галатея… – мечтательно повторил Самуил и в уголке его правого глаза наметилась самая что ни на есть настоящая скупая мужская слеза.

– Эй, ты чего?!! – не на шутку перепугался за своё творение герой. – Ты же раскиснешь к ежовой матери.

– ЛЮБЛЮ!!! – басом выдал Голем, протягивая могучие руки к мраморным прелестям каменной гречанки.