– И жених все эти семь дней не имеет права даже краешком глаза взглянуть на свою избранницу?

– Конечно же не имеет! Вся семейная жизнь у моего народа строго регламентирована. Вот, к примеру, первая брачная ночь… из числа родственников будет назначен Держатель Свечи с младшими помощниками и главный Подпиратель Брачного Ложа. Так же в данном немаловажном обряде будут участвовать восемь арфистов, один певец, и трое кифаредов.

– КАК?!! – вскочил из-за стола не на шутку перепугавшийся Самсон, которого окончательно добили «трое кифаредов». – Они что ТОЖЕ будут участвовать в брачной ночи?

– Ну… в своём роде. Так сказать аккомпанировать, подогревая страсть влюблённых.

– Изя, ты ЭТО таки слышал?

– Дикие нравы… – сокрушённо кивнул Исаак, незаметно пряча под одеждой серебряное блюдо из-под птицы.

– А каковы ВАШИ брачные обычаи? – неожиданно спросила невеста и все мгновенно замолчав, в замешательстве уставились на скрытую под накидкой девушку.

Казалось, прямо посреди пира заговорил запечённый в тесте поросенок, предварительно выплюнувший зажатое в зубах румяное яблоко.

– Гм… – кашлянул в кулак Самсон, но ничего не поделаешь, пришлось отвечать. – У нас в Израиле с этим всё намного проще. Во-первых, жених имеет право рассматривать свою невесту столько, сколько захочет и в любом виде. Во-вторых, во время таинства любви никто из посторонних присутствовать в спальне новобрачных не может. Ну и в-третьих… и это самое главное… все свадебные затраты берёт на себя исключительно семья будущей жены.

Последний пункт вызвал рёв негодования, но Самсон твёрдо стоял на своём и после долгих споров они с отцом невесты сошлись на скромном празднестве за десять тысяч шекелей серебром, вычеркнув из списка дрессированных медведей, акробатов-самоубийц, хор немых несовершеннолетних мальчиков дебилов и группу пьяных заклинателей змей.

– Я разорён, я почти разорён! – время от времени выкрикивал пьяный Абидом, швыряя в гостей вишнёвыми косточками.

Так уж получилось, что единственным трезвым человеком к концу пира остался один лишь Самсон. Видя, что филистимляне постепенно теряют привычный человеческий облик, находчивый юноша подхватил невесту под острый локоток и выволок неуверенно сопротивляющуюся девушку в сад.

– Да что… да что вы себе вообще позволяете, в конце то концов?

– Я предлагаю вам немножечко прогуляться на свежем воздухе… – галантно ответил красавице герой, – а заодно проведать льва.

– Какого ещё льва? – опасливо спросила девушка.

– Того самого, что оставил в саду ваш милый отец, дабы опасный хищник пожрал меня целиком.

– Он что действительно так поступил?

– А вы можно подумать не знали?

– Нет… не знала…

– В таком случае, дабы подтвердить свои самые добрые намерения позвольте взглянуть на вас без этой ужасной накидки.

– Но наш старый добрый обычай…

– Плевать на старый добрый обычай, я желаю увидеть свою избранницу, причём немедленно.

Девушка тяжело вздохнула и немного повозившись, скинула с себя бесформенную накидку. Тайно следующий по пятам за своим компаньоном Исаак цокнул языком, с трудом удерживая завёрнутое в занавеску украденное серебро.

Невеста была что надо.

Телом стройна, ликом весьма симпатична.

– Шейн ви голд моя бубалэ! – в сердцах воскликнул Самсон и уже было хотел заключить красавицу в крепкие объятья, как та вдруг присев, очень ловко снова облачилась в свою ужасную накидку.

– Яхве свидетель, я таки влюбился! – воздев руки к небу, где сияла полная луна, вскричал иудейский герой.

Затем, несмотря на протестующие вопли Исаака, они отправились проведать льва.

Лев выглядел, скажем так, крайне неважнецки.

Неутомимый Самуил, по-прежнему, крепко держал несчастную зверушку в своих каменных объятиях во всё той же позе, напоминая изваяние посередине какого-нибудь городского фонтана. Вот только вода из пасти льва совсем не бежала. Когда Самсон, Руфь и икающий от страха Исаак подошли к месту короткой схватки, Голем заглянув в пасть хищника, гулко крикнул: «хэй-я-хэй хэй!».

– Что это оно делает?!! – удивлённо воскликнула девушка, с недоумением глядя на крайне загадочную картину.

– Что делает? – переспросил Самсон. – Сейчас выясним… Эй, Самуильчик, ты что это тут со львом вытворяешь?

– Ну как… – несколько смутился Голем и, вытащив голову из пасти льва, потрясённо уставился на хозяина. – Там ТАКОЕ шикарное эхо…

– А ну-ка, ну-ка… – и набравшись храбрости, иудейский герой смело подошёл ко льву, желая произвести впечатление на невесту.

– Во имя Яхве не делай этого! – вскричал Исаак, чувствуя что самое выгодное в его жизни предприятие вот-вот закончиться полным крахом. – Не подходи ко льву, я кому сказал.

– Разве по этому поводу что-то таки есть в нашем контракте? – высокомерно изогнув чёрную бровь, поинтересовался Самсон.

– Таки нет, – был вынужден признать компаньон, с досады кусая собственный рукав.

– Смотри мне… крепко держи… – на всякий случай шепнул Голему герой и, заглянув в пасть льва, гулко крикнул. – Ты там как?!!

– Сам дурак, сам дурак, сам дурак… – тут же донеслось из темных недр глотки царя зверей.

– Ну я же говорил! – торжествующе улыбнулся Голем.

– Хорошенькое дело, – Самсон в замешательстве почесал макушку. – Ведь так быть не может.

– Ещё как может, – улыбнулся Самуил. – Я с этим эхом даже беседовать пытался.

– И что, отвечает?

– Ага, даже пару дельных советов мне дало.

– В самом деле?!! – и потрясённый до глубины души герой снова склонился надо львом. – Эй, ты там, кто бы ты ни был… жениться мне на знатной филистимлянке или нет?

– Не будь дураком, дураком, дураком…

– Снова он за своё, – сокрушённо покачал головой герой. – Только и может что ругаться.

– Наверняка лев проглотил какого-нибудь мудреца-фарисея, – влез с комментариями вездесущий Исаак. – Пока не переварится всех на фиг достанет.

– Ты думаешь… – Самсон философски оглаживал волшебный подбородок. – Но как же он там внутри поместился? Лев то можно сказать небольшой, компактный…

– Философский парадокс… – развёл руками Исаак. – В конце концов, к чему объяснять чудо, лучше его как можно выгодней продать и дело с концом.

– А что это мысль, – обрадовался Самсон, отдавая должное прозорливости компаньона.

– А можно я спрошу? – робко прощебетала Руфь и, дождавшись благосклонного кивка героя, осторожно приблизилась к хищнику. – Господин эхо, ответь, сколько звёзд на небе и сколько рыбы в морях?

Мгновенного ответа не последовало. Все застыли в напряжённом ожидании. Возможно странный вопрос поставил невидимого обитателя львиной утробы в неразрешимый тупик. Когда пауза уже получалась просто неприличной из утробы льва послышался грустный полный тоски голос:

– Не женись на этой дуре, Самсон, ни за что не женись…

Девушка вспыхнула (жар почувствовался даже сквозь плотную ткань) и решительно направилась к дому.

– Мудрейший совет… – тихо признался Исаак. – Это ж надо такое ухитриться спросить?!! Сколько звёзд на небе… кому рассказать не поверит…

– Загоним животину и заживём как в сладком цимесе, – мечтательно проговорил Самсон, любовно глядя на полуобморочного льва. – Я себе комфортный паланкин куплю и найму четверых чернокожих носильщиков. Негоже великому израильскому герою всё время пешком топать.

– Твои слова греют мою предприимчивую душу, – подыграл Самсону Исаак, наметанным глазом подыскивая увесистую палку, к которой можно было бы подвесить царя зверей для дальнейшей транспортировки.

– Оголодал бедняга, – сочувственно проговорил Самсон, глядя на торчащие рёбра льва и в следующую секунду Голем неожиданно разжал объятия.