- Удивительно, почему она выбрала этот дом? С заколоченными окнами, и тут как совпадение, еще других детей приводят, - ядовито ехидничала Лана.

- Так заброшенный, потому и выбрала. Откуда она могла знать, что сюда еще кто-то придет.

- Твоя слепая вера в святость твоей учительницы меня пугает. А я тебе ничего плохого не сделала, так ты меня во всех грехах обвинил.

- Я же извинился! И АльВанна тоже ничего плохого не сделала. Помогает, как может. А ты все недовольная.

- Потому что я не верю ей. Мутная она. Что здесь делает, непонятно, и что за место не объясняет. Так что ты как хочешь, а я пойду.

- Куда пойдешь?

- Предприму попытки улизнуть незаметно, а не ждать пока твоя АльВанна заявится со всем ковеном.

- С чем?

Лана не ответила.

Она наклонилась к девочке и шепнула:

- Я приведу помощь! Скоро ты будешь дома.

Лана поправила свою тесную рубашку и серьезно посмотрела на Данила и спросила:

- Ты точно со мной не пойдешь?

- Не уходи, пожалуйста.

- Ты боишься выходить наружу?

- Мы же обещали подождать…

Он действительно хотел остаться здесь не только потому, что обещал это своей учительнице, но и опасался, вдруг вокруг и правда ведьмы. Сотни стояли на площади, куда Лана собирались и среди них та ужасная старуха, его личный демон. Поэтому, он мог найти любые отговорки, чтобы не пойти туда.

- Данила, скажи честно, ты мне веришь?

- Да, но Алевтине Ивановне тоже.

Лана вздохнула. Наверное, своей родной учительнице он верит больше.

- Хорошо. Это твой выбор. Может и так. И Алевтина Ивановна выведет тебя из этого злополучного места в целости и невредимости. Пусть все хорошо сложится. Прощай.

Сказала она грустно. Потом опомнилась, что последнее прозвучало слишком печально, и добавила:

- Встретимся в городе.

- Ты хорошо подумала? - жалобно спросил Данила, прося глазами остаться.

- Да, мы должны попробовать оба варианта. Я осмотрюсь и если что, может даже вернусь, и мы вместе выйдем.

Лана попрощалась и с молчаливыми детьми, она старалась запечатлеть лицо каждого, что перебрать все листовки о пропавших в городе детях. Она тяжело взглянула на маленькую девочку, на плакате та была смеющейся, с озорными глазками, а теперь взгляд совсем пустой

Лана осторожно высунулась на улицу. Вроде безлюдно. На всякий случай ещё она завязала на голове косынку, которую видела у нескольких женщин. Здесь же в большой комнате висели некоторые одежды.

Она решила обойти здание и выйти в сторону площади. А оттуда должен был быть выход в лес.

Навстречу вышли две женщины.

Лана прошмыгнула в открытые широкие двери большого прямоугольного здания. Внутри раздавались глухие стуки и лязги. Лана встала за широкую колонну. Это был какой-то цех. В просторном помещении стояли столы, рядом ящики, множество инструментов. Здесь работали мужчины. Как интересно подумала она, в городе были одни женщины. Вот оказывается, куда всех мужчин попрятали. Было пыльно и шумно...

- Что ты там стоишь? Проходи.

Лана встрепенулась. Она повернулась и увидела, как мужчина добродушно улыбается и кивает ей, чтобы она подошла. Она замешкалась, бежать или подойти? Всё же она неуверенно подошла.

- Опоздала. Говорил же твоей, чтобы сразу после собрания подошла. Видишь, я уже начал работу.

Мастер сел на низкую деревянную скамью, склонившись над небольшим верстаком. Его пальцы ловко скользили по белоснежной заготовке, которую он держал в руках. Работа шла легко, при этом он что-то нашептывал, будто разговаривая с изделием. В воздухе стоял слабый, чуть сладковатый запах — смесь полировки и свежей стружки.

Девочка стояла рядом, не решаясь подойти ближе. Глаза широко раскрытые, а губы плотно сжаты, как будто она боялась спросить, но от любопытства не могла отвести взгляда.

- Я доделаю эту деталь, а ты можешь пока полюбоваться на мои работы.

Лана перевела взгляд на верстак. Там лежали странные, но красивые вещи: небольшие гребни с тонко вырезанными узорами, словно кружево; серьги в форме листьев или перьев; миниатюрная фигурка птицы, такая живая, что, казалось, вот-вот вспорхнёт.

- Это всё вы сделали? - спросила она, на этот раз с интересом, забыв про страх.

- Я, - с гордостью ответил мастер. - Вот, смотри. Это гребень. На нём узор, как плетёная коса. Видишь, как он блестит? Это потому, что я его долго полировал. А это - кольцо. Оно простое, но линии идеальные. А вот шкатулка. Видишь крышку? Здесь вырезан цветок, а если присмотришься, то увидишь, что лепестки ажурные, будто прозрачные.

- Так что, красавица. Готова учиться творить такое же искусство?

Делать было нечего, она кивнула.

Мастер отложил свою работу и стал показывать и называть ей инструменты.

- Вот так его берёшь и с помощью него аккуратненько строгаешь. Очень тонкими пластинами, чтобы сохранить материал, но при этом придать белизну. Сейчас попробуем. Возьми оттуда материалы.

Мужчина указал Лане в сторону большого сундука.

Девочка открыла сундук и тут же захлопнула его.

- Ну, чего встала? Не можешь открыть тяжелую крышку? Дома, небось, тяжелее охапки хвороста не поднимала?

У Ланы пересохло во рту.

- Тут… - пролепетала она.

- Чего мямлишь? Так дело не пойдет. Я с твоей бабкой договорился, что ты исправно все будешь делать. Да, работа иногда физически тяжелая, но всю тяжесть на себя берут мужики. Старая сказала, что ты мастерица. Не переживай, справишься. Я тебя всему научу. Твои работы в самом замке будут покупать! Так что неси сюда что-нибудь, я тебе покажу.

Лана, собралась с духом и снова открыла крышку сундука. Внутри лежали черепа и кости, большие и маленькие, длинные и короткие.

- Что именно принести, - уточнила Лана. Может, она случайно открыла не тот сундук?

- Что-нибудь мелкое неси, легче будет работать...

Лана поморщилась и аккуратно двумя пальцами достала небольшую косточку.

- Эк, какая изящная! - усмехнулся мастер, когда она подала.

Лана еще раз посмотрела на готовые работы: там действительно все изделия были белые, из костей.

Расчески, тарелки, чашки - всё было искусно вырезано из них. И как она сразу не догадалась! Но хорошо отшлифованные, они походили на камень либо глину.

За соседним столом другой мужчина строгал огромную кость, придавая ей причудливые формы.

Лана поежилась. Куда она забрела? Еще того не легче!

Мастер выпрямился, потянулся к полке и достал длинный резак с острым, как игла, кончиком.

- Всё начинается с заготовки. Вот, смотри. - Он взял кусок кости, плотный и грубый, но уже обточенный с краёв. - Сначала я её обрабатываю, убираю лишнее. Потом начинаю вырезать. Это как лепить скульптуру, только из твёрдого материала. Очень важно чувствовать кость, понимать, где её слабые места, где она может треснуть. Здесь нельзя торопиться.

Он взял резак и осторожно провёл по поверхности заготовки. Белая стружка слетела тонкой лентой, словно снег, падающий с крыши.

- А потом шлифую. Полирую. Вот, смотри. - Он показал небольшой круглый инструмент, обтянутый чем-то вроде мягкой ткани. - Это для того, чтобы каждая линия стала гладкой, каждая деталь - четкой.

- Кость, - он поднял заготовку, чтобы девочка могла лучше рассмотреть её. - Это моя главная подруга и соратница. Сколько в ней благородства! Вот уже семьдесят лет я её обрабатываю, превращаю в красивейшие вещи. Видишь, какая гладкая? - Он провёл пальцем по заготовке, и она блеснула в свете лампы, словно была покрыта льдом. - Белая, чистая, как первый снег.

- Потрогай, - предложил мастер. - Кость - она живая, она любит тепло рук.

Лана замялась.

- У меня руки грязные, боюсь испортить, - поспешила оправдаться она.

- Подойди вон к тому мастеру, погляди, как у него тоже хорошо получается.