Хельга тоже сделала росомахе приятное. Купила в кондитерской «Сладкое королевство» уйму пирожных и в обед принесла Храбру на завод Нейжи. Только она не учла, оборотень совсем не любил сладости.

— Ну хоть кусочек, — упрашивала она водя по сомкнутым губам Храбра.

— Ну не люблю я их! — отмахнулся Храбр.

— Ну я так старалась? — закуксила Хельга.

— Ага, сама с утра встала, тесто замесила, испекла и крем взбила! — ёрничал Храбр.

— Выбирала самые вкусные, — Хельга изобразила будто вот-вот расплачется. — Я так старалась, а ты. Не любишь ты меня…

— Давай сюда, свои плюшки! — проворчал Храбр.

Обрадованная Хельга протянула самое большое пирожное. Ловкими пальцами оборотень перехватил угощение и крикнул через плечо.

— Гелиот, будешь пирожные Кокосовый лед?

— Конечно же, их в горах Аслауг и изобрели! — оживился инженер, увлеченный сборкой мотора спорткара.

— Я оставлю тебе половину, — произнес оборотень и откусил угощение.

Хельга приносила ему и другие сладости и заставляла все это пробовать. Эти сладкие пытки он выдерживал ради иных «сладких пыток», которые ждали его вечером или ночью.

Первые дни больница имени Аластора II не пустовала, но и не работала на полную. Люди и иные расы болели и помощь врача требовалась часто. Тем более далеко не все в квартале Гончаров могли себе позволить вызвать платного лекаря.

Были всякие случаи, в том числе и курьезные. Одна дворфа из пекарни притащила непоседливого ребенка, который застрял в кувшине головой, желая слизать с его стенок остатки яблочного повидла для булочек. Причем раскалывание кувшина дворфа запретила. Мол, это горшок доставшийся ей еще от прабабки, которая еще из чистокровных черных гномов Арз’фьял, что якобы подтверждали руны по ободку горшка.

А были и те, где ни врачам, ни уж тем более пациентам было не до смеха. В Раутвилле работало много заводов и травмы на производстве не редкость. Вот и студеоз Марк провел свою первую ампутацию. Зашил оторванную руку, сформировав аккуратную культю. А после и остальные приобщились, кто через аппендикс, а кто и через другие оперативные вмешательства к хирургическому ремеслу.

Как-то вечером Храбр носился за Хельгой озадачившись чертежом грозного оружия «рэвольвьер». Поняв, что оборотень не отвяжется, Хельга взяла пергамент и набросала схематичный рисунок пистолета с барабанным типом зарядки. Всё равно этот мир не знает такой вещи как порох, так что даже если у Храбра выйдет исполнить револьвер в металле, он всё равно так и останется лишь железкой диковинной формы.

Вот только не тут то было. Храбр при помощи и поддержке Гелиота собрал нечто не просто похожее на револьвер, а настоящее огнестрельное оружие! В качестве действующего вещества была использована смесь из истолченной в пыль яшмы заряженой, магией земли, серы и как связующее для смеси — нефть, называемая в Каэн-ар-Эйтролле каменным маслом. Для запуска механизма использовался рубин, заряженный магией огня. Один удар маленького кристалла огня в горючую смесь вызывал взрыв, который в свою очередь и выплевывал свинцовый снаряд.

За счет цены на магические кристаллы, каждый выстрел из револьвера обходился в золотую крону. А это на минуточку дневной заработок неплохого ремесленника, потому оружие не могло пойти в массовый выпуск. На всякий случай Хельга попросила не распространяться Храбра о своём изобретении. В этом мире и так достаточно плохого и он не нуждается в огнестрельном оружии.

Изобретение Храбра чрезвычайно понравилось Альберту, который хоть и шел на поправку намекнул Хельге, что они с Ди совсем не против остаться в поместье до полного выздоровления. А покуда начальник Тайной канцелярии их не гнал из поместья, так почему не помочь Ди и ее избраннику. Все же они сблизились за этот месяц и кажется даже стали подругами с дочкой изобретателя.

Последний день лета выдался особенно жарким. Его было решено провести в праздности, все таки завтра не просто первый день осени, а ещё и последний перед императорскими гонками, в которых будет участвовать общее творение Гелиота, Хельги и в какой-то мере Храбра.

Альберт посоветовал дать револьверу собственное имя, не хорошо когда великое оружие остается безымянным. Не мудрствуя лукаво, оборотень нарек свой огнестрел и теперь на стволе было выгравировано «Праведный гнев». На заднем дворе была установлена старая бочка вместо мишени и мужчины упражнялись в стрельбе, попутно соревнуясь в меткости. Что с них взять? Мальчишки!

Хельга с Дианой расположились неподалеку в тени сада и, периодически морщась от звука револьверных залпов, наслаждались редким выходным днем.

Диана завела разговор издалека, как это обычно бывает целительница по ауре поняла что молодой девушке от неё что-то нужно. Диана не стала излишне таиться и почти сразу перешла к сути.

— Завтра Императорская гонка, последний этап.

— Ди, я помню, — кивнула Хельга — А после Альберт попросит у Гелиота твоей руки.

— Это да… — девушка мечтательно улыбнулась, а затем вспомнив о сути разговора посерьезнела. — Но я не о том. Короче, мне нужна твоя помощь. Ты ведь помнишь что в последние три года в императорских гонках я была лучшим пилотом.

— И только едва поправившись, решила вновь сесть за штурвал парокара, — догадалась целительница и осуждающе покачала головой.

Ди вскинулась как кошка которую погладили против шерсти.

— Не отговаривай меня! Ты мне подруга, или кто? Я наполовину аслау, у меня глаза рода Неджи и реакция! В тоже время я наполовину человек, от того и учусь гораздо быстрее всех прочих. Положа руку на сердце, признай: я лучший пилот!

— А как же твоя авария? — привела весомый аргумент Хельга.

— Это ошибка, да и не совсем моя она! Вернее не только моя. Но и папы тоже. Он пытался облегчить парокар и перестарался с облегчением рамы. Он это знает и я знаю, родовым даром клана Неджи я видела как рвалась рама.

— Но не останавливалась, а продолжала гнать, — кивнула целительница.

— Угу, — совсем тихо произнесла полукровка.

— Давай дождемся вечера, когда твой отец привезет парокарету. А там я попробую, — Ди в ту же секунду просияла как золотая монета и Хельга исправилась. — Но пообещай мне одну вещь — любая неисправность, любой подозрительный шум, или просто предчувствие и ты сойдешь с гонки. Подумай об Альберте. Ты ему нужна, как любимая жена, а не светлая память о тебе.

Диана помрачнела, но твердо кивнула, дав обещание и не соврала. Хельга проверила это по ее ауре.

— В яблочко! Я победил! — взревел Храбр.

— Если бы фихтовал ты так-же… — покачал головой Альберт.

Парни были в своем репертуаре. Одним словом: мальчишки.

31 августа 4 часа спустя…

— Чего, ты это слышала? Нет, нет и быть не может! Я так сказал! — вышагивал туда-сюда по кабинету и сокрушался Гелиот Неджи. — Диана, одумайся! В прошлый раз ты едва не погибла!

Взволнованный отец призывал к разуму взбалмошную дочь. Как это было не похоже на прежде спокойного и рассудительного инженера. Ходить что-то громко обсуждая, жестикулировать и сокрушаться больше подходило вспыльчивой Диане, нежели ее отцу. Но на сей раз дочь изобретателя наоборот была спокойна и оперировала фактами в разговоре. Все это происходило за закрытыми дверями кабинета инженера-изобретателя.

— Отец, просто ответь: у тебя есть на примете хоть один пилот способный пройти круг Императорского ипподрома меньше чем за минуту?

— Твои ожоги едва сошли, а ты вновь рвешься за штурвал? Еще одна такая ошибка и ты попросту можешь не выжить.