«Нет, так дальше работать нельзя!» — подумала она и следующий задачи для себя поставила обзавестись хоть каким-нибудь кабинетом где будет чисто, светло и не сыро. Где не будет вонять химическими реагентами и крысиных нор. Грызуны живые переносчики инфекций и паразитов, которые не единожды едва не уничтожили и Европу.

Девушка вздохнула: были бы у неё сейчас возможности, полномочия и средства, первое, что она бы сделала, так это обязательное хлорирование и кипячение воды, занялась бы созданием вакцины, хоть сколько-нибудь действенных обезболивающих, не все же людей травить грибочками, да и где их взять посреди города? Ах мечты, мечты… Где взять денег на всё это и где найти сочувствие?

«Но ничего, начнём с малого. Вода камень точит,» — подумала Хельга и в ожидании дворфа Герберта принялась выводить гусиным пером на свитке пергамента свои планы.

Так, перегонный куб у неё уже есть, вернее будет, потому как господин Фадж клятвенно заверил, что сегодня придёт с диковинным агрегатом. Значит со спиртом проблема решена, ведь перегонять можно любое пойло, который нещадно бьет в голову. А с алкоголем, как заметила Хельга, в Аркруме проблем не вводилось.

Ещё нужен стол, острые ланцеты, зажимы, в конце концов, зеркала для того, чтобы фокусировать свет при операции и еще многое, многое и многое… Откуда взять? Этого Хельга не представляла. Можно, конечно, попросить у Фалько, он предлагал, сделал многое для неё, в конце концов спас жизнь. Но выплачивать ему не только моральный долг, а ещё и материальный Хельги ой как не хотелось.

Идея о том, где взять недостающие средства пришла к девушке словно луч света, пробившийся сквозь хмурое небо. Альберт Кроу, военный что пришёл к ней на выручку в словесной дуэли, и так любезно ухаживал, и с которым она чуть… так, не время для таких глупостей! Сейчас Хельге нужно мыслить о грядущем деле: собственной медицинской практике в эпоху чуть более развитую, чем средневековье.

Альберт был уважаемым офицером, которого пригласили во дворец, значит чин он получил не только за боевые заслуги, но и наверняка материальное состояние. А ещё он хромал на правую ногу и это последствие ранения, при котором кости срослись неровно. Одна нога оказалась короче другой. Почему бы не помочь хорошему человеку, да ещё за материальную выгоду, которая станет ее первым стартовым капиталом. С таким случаем Хельга ещё не сталкивалась, но после вчерашнего, когда ей пришлось штопать артерию у мальчика, была почти уверена — такое ей под силу.

Вспомнив о мальчике, целительница прикусила губу, укорив себя за то, что совсем забыла о недавнем пациенте. Надеюсь с ним всё хорошо, не занесена инфекция, или такая пакость, как оборвавшийся тромб, не прервала жизни юного механика. Если у него всё хорошо, то ему поможет окончательно встать на ноги Мертвая вода. Вода уже помогала безнадежно больным, излечивала от проказы и заживляла ранки. Это был не просто спирт (C2H5OH так не может) — это была именно Мертвая вода из детских сказок. Только как у неё получилось ее создать Хельга и не понимала.

Из раздумий её и вырвал кашель дворфа топтавшегося у двери. Хельга вздрогнула, поставив в конце своего не сильно длинного списка жирную чернильную кляксу. Ну ничего, главное пациент здесь, а это значит, скоро у неё появится нормальный дистиллятор не собранный из говна и палок. Нужно только помочь уважаемому дворфу.

Дворф выглядел немного лучше, чем прежде: испарина на лбу исчезла, кожа приобрела более здоровый оттенок, а то, ей богу, краше в гроб кладут.

— Как дела, господин Герберт. Как самочувствие? — дружелюбно улыбнулась Хельга и указала на трехногий табурет рядом с с собой.- Лучше, гораздо лучше. Когда я это самое… еще конечно больно, но я готов плакать от счастья. Ей богу, раньше я вздрагивал, когда смотрел на дверь нужника, — немного стесняясь улыбнулся двор. Он не был высок и статен как люди, едва заметно горбился, подсознательно принимая позу покорности.

Хельга отметила этот факт. Нет, это преклонение и повиновение даже оскорбляла. Пациент никогда не должен бояться врача. Испытывать благодарность, почему нет, это даже приятно, но никак не преклоняться в подобострастный позе. В конце концов, не за этим она пришла в медицину.

— Господин Герберт, друг мой, вы сделали инструменты что я просила?

Дворф с такой яростью закивал головой, что его длинная борода заскочила к нему на плечо и он старательно начал ею поправлять. Все-таки борода для дворфа это святое, потому каким узором она заплетена, можно узнать из какого он рода, кому присягнул и даже его ремесло.

— Конечно конечно, госпожа, всё здесь!

Он раскрыл кожаный чемоданчик и в свете неяркой масляной лампы на столе блеснули сталью несколько ланцетов разных размеров, зажимы, напоминающие ножницы, сами хирургические ножницы и набор игл в деревянном футляре. А также самое главное: цистоскоп, выполненный из серебра. Однако, он был слишком больших размеров. Хельга усмехнувшись про себя даже поняла почему: Герберт себе льстил. Но не обладал он такими размерами, чтобы серебряная трубка была в палец толщиной. Таким инструментом не людям, а пони цистоскопию проводить нужно! А человеку или, в данном случае, дворфу он просто порвёт мочеполовой канал.

Мысленно посмеиваясь, девушка едва не упустила нить разговора. Пришлось собраться, нахмуриться и высказать все как есть.

Дворф разозлился, видимо решив, что целительница в чем-то недовольна.

— Это хорошо, очень хорошо. Так вот Герберт, я всего лишь целительница, мастер который лечит человеческие недуги. Мне не нужно ни ваше преклонение, ни такая почтительность. Вы не станете так умоляюще смотреть на бронника, которому пришли починить кирасу. Я такой же мастер, просто специализирующийся на людских недугах. Благодарности и платЫ, которую мы обсудили, будет вполне достаточно. Так что, пожалуйста, сядьте так, как полагается сидеть уважаемому дворфу, вы ведь не перед королевой Марией сидите, — Хельга улыбнувшись подмигнула.

Дворф выпрямился, огладил красиво заплетенный бороду цвета мореного дуба.

Теперь можно ввести нормальный прием. Хельга перебрала инструменты, оценила качество и тонкость работы. бог мой, дворф позаботился, чтобы на каждом инструменте, даже на иглах, помимо клейма мастера стояли вензеля владельца. На стальных инструментах была отчеканена буква «Х» в окружности. Дворф на этом не остановился, на перекрестие букв, выполненных серебром по стали, блестел розовый камешек в огранке.

Герберт заметил, как девушка с интересом разглядывает искусную серебряную чеканку и драгоценный камень.

Розовый сапфир из горной гряды Самоцветный дракон, что находится в пустынях Фашираз, — с гордостью произнес он, оценив внимание Хельги к деталям.

— Герберт, это наверное весьма дорого… — произнесла целительница.- О да! Но инструмент для мастера — это святое, согласитесь? — он был так воодушевлен, однако сейчас его было необходимо вернуть с небес на землю.- Они бесподобны, я согласна. Но инкрустацию придётся убрать. Что будет, если во время операции камешек выпадет? Или, если его острая грань нечаянно заденет артерию и пациент истечет кровью у меня на руках? Это слишком дорогой подарок, но инструменты не нуждаются в украшениях, так что инкрустация придётся убрать.- А клеймо мастера и чеканку владелицы? — дворф так поник, что стал похожим на шарик из которого спустили воздух после праздника.- А чеканка, она волшебна! вВы ее сами придумали? — Хельга с улыбкой похлопала по плечу кряжистого мастерового.- Придумал я, но сделал всё мой троюродный кузен, он ювелир. Но задумка целиком и полностью моя, всё по вашим чертежам, — дворф вновь лупил себя кулаком в грудь.

«И как в одном человеке могут уживаться две такие разные личности?» — про себя подумала Хельга, трижды заметив за одну минуту смену настроения у пациента.