Перевожу взгляд на первый крейсер и вижу, что тот выбросился на берег подойдя максимально близко к суше, игнорируя пирс, пока днище корабля не село мель. Учитывая сколько он уже успел набрать воды, пожалуй, правильное решение.

Мои действия с магопистолем ошеломили оставшихся на пирсе солдат дав возможность бойцам чуть ли не спокойным шагом подойти к тем и разоружить их без особого труда. Своими глаза видя бесславную гибель двух могучих крейсеров оставленные прикрывать отход островитяне практически не сопротивлялись. Разве только их офицер попробовал взбрыкнуть, попытался создать водяной хлыст, но получил в зубы, обмяк и вскоре присоединился к своим подчинённым.

Я поднимаюсь от тела отважного бомбометателя. Прикрывая меня, боец собрал несколько пуль. Всё бы ничего, могучий организм молодого чистокровного орка мог справился с не слишком серьёзными ранами. Но одна пуля попала прямо в сердце и здесь я бессилен. Спи спокойно отважный сын трудового народа. Ты сполна исполнил свой долг и теперь мы, живущие, должны сделать всё, чтобы твой подвиг не остался напрасным.

Моряки из выбросившегося на берег крейсера за это время успели высадиться в количестве нескольких десятков человек и заняли оборону вокруг своего умирающего стального левиафана, внутри которого что-то ещё догорало и взрывалось.

Мой отряд занял позиции напротив моряков, но в бой никто не вступал.И они и мы ждали известий из города -получилось ли блокировать стражников и войска интервентов в казармах или они вырвались и сейчас добивают последние остатки Зименской армии?

Кроме того, было ничего неизвестно о том смогла ли Коробейникова разобраться с самыми опасными аристократами. Или же те пережили внезапное нападение и сейчас в очередной раз демонстрировали, что сильный и опытный боевой маг до сих пор, несмотря на все успехи механики и оружейного дела, остаётся доминирующей силой на любом поле боя?

В городе, в нескольких местах, полыхали пожары. Звуки перестрелки постепенно затихали, да и новых взрывов уже какое-то время не было слышно. Земляного голема, к счастью, нигде не было видно и это очень хорошо. Очень неудобный противник если у вас нет собственной артиллерии или боевых магов способных её заменить.

Необъявленное перемирие с высадившимися на берег моряками продолжалось до появления в порту дополнительных бойцов комиссара Зименко. Завидев их, я радостно замахал красным флагом. Зажатые между двумя нашими отрядами моряки ещё какое-то время показывали готовность сопротивляться, однако не открывая огня. Но когда сразу несколько фей взлетели, заняли крышу здания трёхэтажной администрации порта и сбросили оттуда лестницу чтобы могли подняться бомбометатели с запасом бомб, белоголовые решили сдаться. И правильно, иначе бы их забросали сверху бомбами. Правда потом я узнал, что бомбы у бойцов давно закончились и они демонстративно лезли по лестнице с сумкой полной камней чтобы со стороны выглядело будто у них ещё полно ручных бомб и гранат. Но ведь сработало!

До позднего вечера бойцы Зименнко и инициативные горожане чистили город от спрятавшихся белоголовых, сбежавших аристократов из конклава благородных домов и их самых ярых прихвостней, отметившихся во время периода оккупации.

Глык поймал пулю в руку, и я его лечил. Точнее, как лечил, вскрыл, вытащил застрявшую в зелёном мясе пулю, прочистил рану и закрыл. Остальное должна будет сделать хвалённая орчья регенерация. Уже через несколько дней бывший старший мастер и думать забудет о ране.

Коробейникова не пострадала, хотя это как раз её отряд шёл брать того мощного мага земли, вызвавшего земляного голема. Уровень ещё не архимага, но где-то уже не так чтобы слишком далеко. Застать благородного врасплох получилось лишь частично. Отрезанный от библиотеки и запаса мощных алхимических допингов он, однако, сумел собрать голема, но сохранить управление не сумел. Взбесившееся магическое создание первым делом раздавило в лепёшку своего создателя, а потом пошло крушить всё, что под его каменно-земляную руку только попадалось. Чтобы не дать разрушить город, голема пришлось сначала выманивать, а потом уже подрывать бомбами, как я и предположил, сначала оторвав ему ноги и после уже спокойно добив. Но всю родовую усадьбу создавшего его мага голем успел разрушить, оставив после себя одни руины.

Остальные мои люди – рабочие с канатного завода Боря и Дюха, а кроме них Ефим – бывший инженер и, по моей задумке, будущий управляющий этого самого завода, отделались лишь новыми царапинами и синяками.

В кои-то веки я наконец-то проспал всю ночь на чистой кровати в одной из комнат настоящей гостиницы реквизированной Зименко под нужды революции. Прежде тут селились помощники капитанов, офицеры и торговцы с прибывших в порт кораблей. Сейчас поток иностранных торговцев, по понятным причинам, сильно уменьшился, большая часть помещений пустовала. Николай распорядился разместить здесь своих людей, ну и нас заодно с ними.

Хорошо выспавшись и проснувшись, когда организм сам того захотел, а не по отданному с вечера самому себе приказу, я с самого утра пребывал в приподнятом настроении духа. Всё-так не каждый день ты успешно выполняешь смертельно-опасное, почти самоубийственное задание и отправляешь на дно сразу два полноценных крейсера. Определённо, этот повод заслуживал некоторых временных послаблений в привычном режиме дня, к которому я уже давно себя приучил.

Итак, проснувшись от того, что солнце пробилось сквозь отогнутый край синей, полупрозрачной занавески попадая мне точно в правый глаз, я встал. Только сейчас, при солнечном свете, выпала возможность более подробнее разглядеть временное пристанище.

Я так давно не жил обычной жизнью и не ночевал в обычных комнатах, что как раз её обычность и показалась мне необычной. Кровать, шкаф, стол, сундук для ценных вещей, узкое окно с синенькой занавеской и свежие полевые цветы в простой глиняной вазочке на столе. Самые простые цветы: огоньки, васильки и ещё какие-то, каких я не знаю. Почему-то эта вазочка с цветами меня особенно умилила.

Спустившись вниз, я с удовольствием плотно позавтракал.

Готовили здесь же и кормили бесплатно, но по спискам. Найдя мою фамилию в списке, грузная женщина-распорядитель вежливо улыбнулась и предложила подождать за столиком пока с кухни всё принесут. Так как проснулся я поздно, то свободных столиков больше половины. Выбрав тот, с которого можно одновременно наблюдать и за входом, и за лестницей на второй этаж отдаю должное омлету с картошкой и какой-то рыбе, порубанной на части и обжаренной в муке. Чувствую, что такого завтрака хватит мне до самого обеда, а может быть даже и до вечера. В конце попросил ещё чаю. Вместе с чаем дали здоровенный ломоть хлеба обильно намазанный свежем маслом, но в меня уже никакая дополнительная еда не лезла.

Впрочем, не пропадать ведь добру. Заворачиваю хлеб с маслом в бумагу и беру с собой.

Первым делом иду на вокзал, где долго пытаюсь найти кого-то ответственного, чтобы договориться о выделении угля для паровоза, чтобы наконец-то доставить в город-порт наше канатное богатство, временно оставленное на совести жителей той деревеньки, где мы впервые встретились с Николаем. Кроме того, оказывается, чтобы выехать из города надо получить пропуск, а чтобы его получить – для начала найти того, кто его выдаёт. Нет, в принципе всё понятно. Буквально вчера мы вернули народную власть в город и поиски разных недобитков попрятавшихся по углам продолжаются до сих пор. В свете этого границы города действительно лучше временно закрыть. Но почему так сложно найти кто за что отвечает или хотя бы попасть на приём к ответственным лицам!

Раз десять наткнувшись на запертые двери, суммарно провёл в различных очередях не меньше двух часов и совершенно умаялся как от ожидания, так и от лихорадочной беготни по лестницам и всяким закуткам. Я уже морально был готов начать рвать и метать, когда наконец почти пробился в кабинет помощника начальника вокзала. Будучи самым первым в очереди, сижу под дверьми на неудобном и вдобавок поломанном стуле весь в предвкушении долгожданной встречи призванной закончить мои сегодняшние мытарства как вдруг…