– Отлично, считайте вы в отряде. Скоро вы погибнете, а у меня будет наглядный пример для других дурищ. А ты, – обратился он к Звереву, – станешь для всей базы убийцей. Свободны!

И почему все так настойчиво желают ей сдохнуть? Сама Кристина планировала еще пожить, благодаря устойчивости к вирусу, у нее были все шансы для этого. А потому на слова командора отреагировала спокойно.

Выйдя из кабинета, оба молчали. Что тут скажешь? Их разнесли, как неразумных детишек. Но скосив глаза, Кристина с изумлением заметила улыбку. Шагая рядом, ее спутник улыбался во весь рот.

– Первый раз вижу, чтобы командора кто-нибудь так выбесил, – смакуя каждое слово, пояснил Зверев.

– Буду считать это комплиментом.

Потянулись насыщенные, интересные, порой заполошные дни. С семи утра до обеда Кристина сражалась с посудой, а как только заступала сменщица, мчалась в тренировочный зал. Зачем? А затем, что на кухне ей платили сорок жетонов, а за вступление в отряд к ним добавилось еще восемьдесят. И девушка не теряла надежды попасть в основной состав, ведь тогда ее зарплата вырастет до ста пятидесяти.

Пока ей удавалось совмещать обе работы. Более того, когда тело адаптировалось к нагрузкам, Кристина начала испытывать ни с чем не сравнимый драйв. Иногда, казалось, она проживает две жизни. Одна была наполнена мыльной пеной, сплетнями, девичьим смехом, вторая лязганьем железа, запахом пота, солдатским юмором и грозными криками Зверя.

Да порой приходилось тяжеловато, зато исчезли проблемы со сном. Едва голова касалась подушки, как Кристина тут же вырубалась.

Жаль только с Алисой они теперь виделись урывками, лишь иногда встречаясь в столовой. Судя по ее мечтательному лицу и рассказам, планы по завоеванию Эрика почти осуществилась. Он то и дело приглашал ее погулять вечерами, и почти каждая прогулка заканчивалась поцелуями. Слушая подругу, Кристина испытывала смешанные чувства. С одной стороны радовалась, с другой переживала за Алису. Ведь, судя по всему, Эрик был тем еще ловеласом, и ей не бы не хотелось, чтобы парень причинил Алисе боль. Как-то она намекнула насчет своих опасений, но та лишь отмахнулась. Посему Кристина решила не лезть. У каждого своя голова на плечах, пусть и затуманенная любовью.

Брат окончательно адаптировался к жизни на базе и даже записался в спортивные секции. Как оказалось, детей в «Аргоне» старались загрузить по полной и тем самым уберечь от праздного шатания и безделья.

В выходные дни заглядывала Рита и другие ребята. С собой они приносили угощения – печенье, булочки, реже шоклад. Кристина ставила чай, накрывала на стол и устраивала уютные посиделки. Постепенно дети натаскали много разных настольных игр, благодаря чему вечера превращались в веселые забавы. Она научила играть всех в мафию, очень зашли карты, в дурака все резались с азартом, криками и смехом.

В один из таких вечеров в их крошечной гостиной собралась вся компания. Сашка с Лешкой пришли с кульком конфет, приемные родители в них души не чаяли и баловали как могли. Рита с Аленой принесли по пачке печенья. Макс явился с заваркой. И как раз вовремя! Собственные запасы как раз подошли к концу. В общем, получился целый пир. По такому случаю Кристина нарядилась в платье изумрудного цвета, накинула на плечи накидку-паутинку. Не взирая на тонкую ткань, накидка отлично маскировала шрамы, так что насчет этого можно было не переживать.

Наряд хозяйки не остался незамеченным, и девочки упросили нарядить их «по-взрослому». Мальчишки тоже в стороне не остались, нарисовав себе усы и бороды фломастерами.

В разгар веселья в дверь постучали. Увлеченная игрой, Кристина открыла не глядя.

– Чур не подглядывать! Алена, я все вижу, – пригрозила она, улыбаясь, и только после этого взглянула на гостя.

Улыбка медленно сползла с ее лица. На пороге стоял командор в черной армейской форме и нечитаемым выражением на лице. Высокий, широкоплечий, казалось, он занимает весь дверной проем. Взгляд – рентген просканировал ее наряд и остановился на ногах. Проследив за ним, Кристина поняла, что мужчина смотрит на босые ступни, едва-едва прикрытые подолом платья. Захотелось немедленно убежать на второй этаж и спрятаться под кровать. Но вместо этого девушка покрепче запахнула полы накидки и поежилась от ледяных мурашек. И дело было вовсе не в распахнутой двери.

– Можно войти? – надменный голос, вывел ее из ступора.

Отступив назад, она впустила гостя. Войдя, мужчина обвел комнату равнодушным взглядом.

– Добрый вечер, командор. – сказала и тут же замерла от страха. На столе были раскиданы игральные карты, а на детских лицах виднелась раскраска – у кого-то усы, у кого-то шрам, Сашка сидел в шляпе и изображал ковбоя, Рита нацепила одно из ее платьев.

Представив, как это выглядит со стороны, Кристина внутренне чертыхнулась.

– Карты… – не спросил, констатировал Марк. – Рита, тебе пора домой.

– Папочка, ну пожалуйста-пожалуйста, тут так весело!

Папочка и командор – существа из разных вселенных. И сколько бы Кристина ни пыталась склеить эти два образа в один, у нее так и не получилось. Не могла эта глыба изо льда и ужаса называться «папочкой».

Заложив руки за спину, Марк прошелся по гостиной. Собственно, прошелся – громко сказано. После трех шагов гостиная закончилась. Да и рассматривать здесь особо нечего. Стандартный крошечный таунхаус для гражданских. Безликий, тесный, один в один похожий на соседние.

А вот компания здесь собралась занятная. Разглядывая пошлое платье на бретельках и помаду на губах дочери, он задумчиво пробормотал:

– Я все думал, почему Рита так стремится сюда.

Марку наконец-то удалось поймать ускользающую мысль, точнее, даже не мысль, сравнение. Кошкин дом – именно так Марку теперь виделось крошечное жилище. Место, куда впустили бедных котят погреться и поиграться. А они и рады. Только вот развлечения в этом доме мало напоминали детские. Карты, помада, усы – точно хорошему не научат.

Взгляд невольно вернулся к девушке. И почему эта пигалица неизменно пробуждает в нем интерес? К чему это шелковое нелепое платье? И почему босиком? Миниатюрные розовые ступни с аккуратными пальчиками ворвались в его картину мира террористическим взрывом. Чуждым, неправильным, разрушительным. Сам не зная почему, Марк почувствовал досаду.

Сама хозяйка дома молчала. На бледном лице ни кровинки, в глазах – паника. А еще минуту назад улыбалась. Но он привык к подобной реакции, и она его вполне устраивала.

– Пап, десять минут. – вновь попыталась торговаться дочь.

– Думаю, пора расходится, – тихо согласилась девушка. – Продолжим в следующий раз.

Один за другим гости потянулись на выход. Марк с дочерью ушли предпоследними. И всю дорогу до дома перед глазами стояла девушка в абсурдном наряде и с босыми ногами. Что-то неправильное, запретное было в этом образе. Но что именно Марк так и не смог разгадать.

***

10 мая.

Стрельбище – такое место, куда либо рвутся, как на самый занимательный аттракцион, либо улепетывают, сверкая пятками. Кристина сразу причислила себя ко вторым. Если в прочих спортивных дисциплинах – беге, единоборствах, силовых нагрузках она старалась и, к вящему удивлению отряда, показывала успехи, то в стрельбе – полный провал. Черный холодный пистолет никак не желал сливаться с рукой и уж тем более становиться ее продолжением. И хотя глаза оставались открытыми, Кристине так ни разу не удалось поразить цель. Грохот выстрелов, мишени, оружие действовали на нее угнетающе. Каждый день, направляясь на стрельбище, она шла, словно на пытку, а возвращалась оттуда контуженная на оба уха.

Зверь злился, снова и снова объяснял, орал, негодовал, но результат оставался неизменным. То есть плачевным.

– Какое у тебя зрение?

– Нормальное, – огрызнулась Кристина.

Она и сама не понимала, в чем дело.

– Дуй к докторам, проверь.