Так и сегодня, возникнув на пороге кабинета, Кожин в своей манере доложил:

– Командор, в больнице случился пи… драка.

Марк поднял на него тяжелый взгляд.

– И как это меня касается?

– Случай особый и требует вашего участия. – майор едва сдерживал ироничную ухмылку. – Девушка, которую мы привезли из Афимолла разъе… напала на психолога. Подоспевшие медсестры также пострадали. Усмирить ее смогли только солдаты.

У Марка выпал глаз и забралом упала челюсть. Казалось, его давно ничего не удивляло, однако визитеру это удалось.

– Сколько солдат?

– Три.

– Причина нападения?

– Мозгоправ занимался с ее братом. Мальчишка немой и тот предложил изучить язык жестов. За что и получил по морде.

– Неожиданная реакция, учитывая, что предложение звучит вполне разумно.

– Там какая-то история, – собеседник поморщился. – Он вроде как раньше разговаривал, по крайней мере, так утверждает нападавшая.

– Напомни, как ее зовут.

– Кошкина Кристина.

– Где она сейчас?

– В изоляторе.

– Приведи.

Получив приказ, помощник исчез. Через пять минут бунтарка стояла перед командором. Растрёпанная, с разбитой губой и таким выражением лица, словно готова все повторить. Некоторое время Марк разглядывал ее. Отмытая от грязи и вони сейчас она выглядела гораздо лучше. И все же скорее походила на облезлую кошку, чем на воительницу. Солдатский комбинезон самого маленького размера висел на ней мешком. Исхудавшее лицо можно было бы назвать привлекательным, если бы не темные круги под глазами и разбитая губа.

Приоткрыв желтый глаз, монстр пренебрежительно фыркнул и вновь затих.

Пожалуй, единственное, что в ней было красивым – волосы. Густые, необычного пепельного оттенка они тяжелой волной покрывали ее плечи и доходили почти до талии.

После того ужасного вечера они встретились впервые. И если для командора это был всего лишь досадный эпизод, Кристина до сих пор просыпалась ночами в холодном поту. И сейчас под прицелом ледяного взгляда, ее трясло от страха.

– И чем вам не угодил психолог?

При упоминании о хлыще с усиками девушку вновь накрыло волной негодования. Он предложил изучить жестовый язык! Идиот! И как она сама не догадалась?!

– Любой доктор знает, если у человека есть язык и голосовые связки, он может говорить. Вместо того чтобы делать свою работу, придурок решил отделаться дерьмовым советом.

– Попрошу не выражаться в моем присутствии. – строго предупредил Марк и припечатал, – на базе за драку вменено наказание. Вы лишитесь половины месячного пайка.

Девушка никак не отреагировала, упорно продолжая смотреть в окно за его спиной.

– Если приметесь вновь размахивать кулаками, загремите в изолятор на три дня.

– Давайте сразу в изолятор.

Даже так? Командор раздраженно выдохнул. У него достаточно забот, а тут еще приходится разбираться с неуравновешенными девицами.

– У вас есть минута, чтобы изложить суть проблемы и предложить решение.

Кристина набрала в легкие побольше воздуха и на секунду прикрыла глаза. Это был ее шанс.

– Кирилл раньше разговаривал, после смерти матери замолчал. Насколько я могу судить, на базе есть дефектолог и логопед. Они могут помочь.

– Я вас услышал. А теперь свободны. – он подал знак помощнику отпустить девушку.

Она не особо надеялась на помощь командора. Для него они – всего лишь лица из толпы. Более того, Кристина была уверена, стоит ей выйти из кабинета, как Страхов тут же забудет о разговоре. Но по крайней мере, она попыталась.

– И займитесь уже чем-нибудь полезным. Помимо драчунов, в «Аргоне» не терпят бездельников, – слова ледяной сосулькой прилетели в спину, да там и застряли.

Отлично сказано, командор! Проще сказать, чем сделать. Раздумав уходить без боя, Кристина медленно обернулась.

Ей показалось или командор предупреждающе клацнул зубами?

– Я хотела примкнуть к военным, но мне отказали.

– Мы не привлекаем к военной службе женщин и детей. – отрезал мужчина.

– Дайте хотя бы доступ в зал. – тут вспомнилось, что немного вежливости не помешает. – Пожалуйста…

– Зачем?

– Для поддержания физической формы, – туманно ответила девушка.

Конечно, причина крылась в другом, но Марку Страхову об этом знать не обязательно.

– Майор, выпиши пропуск, – только чтобы отделаться от нее, отдал распоряжение Марк.

Вот ведь неугомонная! Мало ей крысиных бегов, захотела к военным. Окинув визитершу прощальным «вон отсюда!» взглядом, он покачал головой. Такую нежную фиалку в два счета сожрут. Ладно на себя плевать, но брат? То, как самоотверженно она заботилась о детях, подкупало, но взбалмошная дурь в ее голове напрочь перечеркивала это впечатление.

Справку о Кошкиной ему положили на стол уже давно. Увы, Олегу удалось раздобыть совсем немного информации.

«Кристина Кошкина, 20 лет. До пандемии училась на менеджера. Отец – водитель, мать – работник офиса. По отзывам на контакт идет неохотно, сторонится людей. Ценными навыками не обладает. Есть брат, Кирилл Кошкин, 10 лет».

Одним словом, пустышка.

Выдохнув, он поднялся с кресла. На сегодня с делами покончено, в том числе и с Кошкиной. Значит, пора домой. Радуясь, что сегодня освободился раньше обычного и сможет это время провести с дочерью, Марк переступил порог и тут же наткнулся на умоляющий взгляд Риты.

– Папочка, пожалуйста, отпусти в гости к Кристине!

Услышав просьбу, командор не удержался от досадливого вздоха. Медом ей там, что ли, помазано? Каждый субботний вечер Рита проводит в доме Кошкиных. Дай ей волю, наверное, торчала бы там безвылазно. Уму непостижимо! Детская комната завалена игрушками, в доме хоть на голове ходи, он ничего не скажет, по вечерам с ней сидит лучшая няня на базе. Но стабильно два-три раза в неделю, происходило одно и то же. Рита умоляла отпустить ее к Кристине.

– Уже слишком поздно, – как можно спокойнее ответил Марк.

От этих слов губы дочки задрожали. Она побежала по ступеням, но вдруг остановилась на середине лестницы и резко развернулась.

– Тогда пусть Кристина переедет к нам!

От такого заявления ему и вовсе поплохело. Святая простота, Рита даже не представляла, о чем просит. На секунду представив совместное проживание с девицей, Марк внутренне чертыхнулся.

Няня переводила растерянный взгляд с Риты на него и обратно.

– Это невозможно.

– Сашка и Лешка живут в одном доме, почему нам с Кристиной нельзя?

Час от часу не легче.

– Потому что она взрослая девушка. У нее есть свой дом.

– Тогда я перееду к ней!

– Не говори глупостей, – излишне резко одернул Марк. – Иначе в гости больше не пойдешь. Твои капризы переходят всякие границы!

Риту окончательно прорвало, разрыдавшись, она умчалась наверх. До слуха донесся грохот захлопнувшейся двери.

С капризами он, конечно, погорячился. После плена дочь словно подменили, вместо избалованного, взбалмошного ребенка, вернулась тихая, послушная девочка. Она искренне радовалась подаркам, сладостям, его вниманию. Но за все это время, несмотря на его возможности и положение, ничего не просила. Кроме Кошкиной, разумеется.

Няня переминалась с ногу на ногу и явно чувствовала себя неловко из-за сцены, невольной свидетельницей которой стала. После тягостного молчания в холле раздался ее робкий голос:

– Не лишайте Риту общения с этой девушкой. Она всегда возвращается от нее… умиротворенная, что ли.

Кивнув, Марк отпустил няню домой, а сам пошел успокаивать дочь.

27 апреля.

С тех пор как они поселились на базе, минуло чуть больше месяца и судя по отсутствию работы, у нее был только один шанс закрепиться в «Аргоне» – стать солдатом. Так что уже на следующий день Кристина в припрыжку помчалась в зал. Пропуск лежал в кармане и жег бедро. Нет, четкого плана не было, она собиралась импровизировать. Примелькаться, втереться в доверие, а дальше дождаться удобного случая и вступить в один из отрядов. Понятное дело, понадобится время и упорство, но и того и другого у нее было в избытке.