Дейв давно не вспоминал эту пору своей жизни. В своих размышлениях о жизни он всегда стремился обойти печальные воспоминания. Между далёким прошлым и настоящим стояла возведённая им стена. Однако сейчас, когда он смотрел на реалистичную модель Марса и наблюдал за крохотной Новой Саванной, в его воображаемой стене возникла брешь. Из этой дыры пробился луч проектора, который стал неумолимо высвечивать перед мысленным взором человека сцены из его детства.

Среди множества мелькающих кадров Дейв почему-то выхватил один, на котором увидел мальчика за школьной партой. Этот ребёнок беззаботно рисовал на планшете робота-рабочего. Одна рука робота была с растопыренными пальцами, а другая – с клешнёй. Вообще-то шёл урок математики, а не рисования. Но мальчик был мечтательным, а потому не очень-то обязательным и собранным.

Учитель, надменно поглядывая на ученика, прошла мимо его парты, но неряха даже не заметил этого, настолько увлёкся своим рисунком.

– Дейв Беккер, если ты не будешь учиться как следует, кем ты тогда станешь? – строго произнесла мисс… мисс… Как её звали?

И как она выглядела? Дейв не помнил её внешность. На голове у этой мисс была странная копна фиолетовых волос. Такое точно никогда не забудешь. Ученики так и называли её за глаза – Копной-Свеклой.

Все одноклассники обернулись на Дейва, когда она сделала замечание. Он обмер и покраснел. Ему всегда было страшно, когда взрослые разговаривали с ним строго, он боялся множества взглядов, устремлённых на него. Но больше всего он не хотел падать в глазах Джейн.

В этот раз учитель потребовала встать. Дейв послушно поднялся из-за парты, чувствуя, как жар ударил в лицо. Он бегло поймал на себе взгляд Джейн. Кажется, вся эта сцена не представляла для неё ровным счётом никакого интереса. Как и он сам. Хотя другие ребята с интересом ждали, когда можно будет посмеяться над нелепыми ответами незадачливого одноклассника.

– Ты учишься хуже всех в классе, – продолжала учитель, дав повод даже самым отъявленным невежам почувствовать своё превосходство. – Ты не сосредоточен, ты всегда занимаешься на уроках чем-то посторонним. Вот сейчас… Почему ты рисуешь?

Дейв молчал.

– Почему ты рисуешь, когда мы решаем уравнения? Я кого спрашиваю?

– Потому что хочу рисовать, – тихо, но не так уж и робко ответил Дейв.

Одноклассники засмеялись, хотя он не сказал ничего смешного.

Мисс Копна-Свекла взяла с парты Дейва его личный планшетник и, проходя с ним вдоль ряда парт, показала изображение классу.

– Я не ханжа, – с тактом и расстановкой говорила при этом учитель. – Я всегда смогу разглядеть в ребёнке творческий задаток. Если я увижу среди своих учеников юного Ван Гога, кому безразлична математика, но кто рисует как настоящий гений, я дам такому ребёнку возможность раскрыть свой потенциал. Но, боюсь, художественное творчество не для тебя, Дейв Беккер. – Сделав паузу, Копна-Свекла сказала, глядя Дейву прямо в глаза: – В семье рабочего не родятся гении.

От этих едких слов сердце Дейва замерло, но лишь на миг. А потом разогналось с новой силой. Он сжал кулаки и почувствовал, как кровь в нём начала закипать.

Между тем учительница продолжала:

– Кого это ты здесь нарисовал? Что это за каракули? Это твой папа пришёл с работы с большим гаечным ключом? Он собирается побить тебя инструментом за то, что ты не сделал домашнее задание?

По классу прокатился хохот.

Зачем она издевается над ним и его отцом? Что ей такого плохого сделал папа, который трудится для каждого человека, в том числе и для самой Копны? И почему она выставляет его посмешищем перед всеми? Дейв сильнее сжал кулаки. Но он чувствовал себя как будто парализованным, потерявшим дар речи. Что он может сказать ей?

– Поглядите-ка, он хочет рисовать, – продолжала издеваться учитель так, как будто это действительно доставляло ей удовольствие. – А я хотела этим утром заняться выпечкой, приготовить пирожки своему ненаглядному сыну, вместо того чтобы распинаться здесь перед тобой. Но я почему-то пришла на работу, которую выполняю честно и профессионально. В этой жизни каждый должен что-то делать на высшем уровне. Каждый должен выполнять свою миссию. Какая у тебя миссия, Дейв Беккер? Расскажи нам. Может, ты хочешь стать художником?

Дейв молчал.

– Каково твоё предназначение в этой жизни? Мы выслушаем тебя и поймём, если ты внятно объяснишь свои цели. Ну же! Почему ты молчишь?

Дейв не проронил ни слова. Копна решила, что ему нечего сказать.

– Плохо, Дейв Беккер. Очень плохо. Тебе уже девять. В этом возрасте пора твёрдо знать, чего ты хочешь от жизни. Ну что, может подумаешь получше?

Дейв силился ответить что-то внятное. Он напряг воображение, чтобы прямо сейчас понять, чего же он хочет. И тотчас стены класса словно отступили перед ним. Здание школы рассыпалось как карточный домик, а земля ушла из-под ног. Перед его взором нарисовалась необъятная ширь космоса. Миллиарды звёзд и туманности, в которых от края до края можно блуждать сотни лет даже на сверхскоростном звездолёте. Миллионы необжитых планет и никем невиданных миров, пустынных или ликующих причудливой жизнью. Все эти картины побежали перед глазами мальчика. Сколько всего удивительного может приключиться там, в космосе, если ты – путешественник. И как мало для этого нужно – только свой космолёт. Может быть, самый простой и старый. Дайте только свободу.

– Я хочу путешествовать и увидеть много разных удивительных вещей, – сдавленным голосом наконец ответил Дейв. Но как это было слабо, невыразительно в сравнении с тем, что он только что видел!

С новой силой разразился хохот в классе, особенно когда Копна сказала:

– У тебя в голове чушь.

Дейв опустил глаза.

– Такие, как ты, – сказала она, – которым ничего не интересно, но которые хотят удивительных вещей, то есть, говоря прямо, хотят только острых ощущений от жизни, вырастают преступниками!

Все замолчали, как будто узнали о страшном преступлении давнего знакомого, которого ни в чём плохом не подозревали.

– Смотрите, да это же знаменитый гангстер Дейв Беккер, – после немой сцены выкрикнул заводила Джейкоб с задней парты.

Смеялись все. Кажется, даже Джейн. Или ему показалось? Опустив глаза, он точно не видел, но отчётливо слышал девичий смех из той части кабинета, где сидела она – его первая мальчишеская любовь.

То, что чувствовал Дейв, даже нельзя было назвать обидой. Кажется, он начинал ненавидеть. И ехидную Копну, и своих одноклассников. Почему она только что назвала его будущим преступником? Почему никто не заступится за него, не скажет, что Дейв – хороший парень, сын Энатона Беккера – самого честного гражданина Марса.

Копна заметила его взгляд, направленный исподлобья. Кажется, если бы этот мальчик мог жечь глазами, именно это он и сделал бы сейчас – испепелил бы учительницу вместе с её уродливой фиолетовой шевелюрой.

– Ты можешь сесть, – сказала учитель, как будто немного испугавшись той тёмной энергии, которую источал разъярённый ребёнок.

Но Дейв продолжал стоять как вкопанный, сжав кулаки так, что побелели костяшки. Он хотел, чтобы она увидела боль и злость в его глазах и больше никогда, никогда не издевалась над ним.

Однако немая ярость Дейва стала лишь поводом для новых шуток в классе.

– Смотрит точно как бандит… – подыграл учительнице Джейкоб.

– Может, он сейчас бросится кусаться? – с фальшивой настороженностью шепнул другой одноклассник.

– Я сказала, сядь, Дейв Беккер! – подняла голос Копна.

Копна не хотела терять авторитет в глазах учеников, для чего нужно было заставить Дейва выполнить её команду так, как если бы он был дрессированной собакой. Поэтому она набрала полные лёгкие воздуха, чтобы гаркнуть. По её мнению, это был лучший способ добиться своего. Но вдруг…

Невидимая волна прошла по помещению, заставив содрогнуться парты и экраны на стенах. Учитель потеряла равновесие и замахала руками, чтобы устоять, так, точно наступила на скейтборд.