— Удачи, — очень тихо сказали ему в спину. Арман отошёл назад. Из двух силуэтов напротив один оставался на ногах.

Милош не видел его лица, и это должно было помочь, а вышло наоборот. Засмотревшись на чёрный провал в области головы, он чуть не забыл вскинуть руку с пистолетом. Рука дрожала… Милош не боялся кого-то убить, он боялся умереть. Всё то, о чём он успел подумать раньше, поднялось из глубин сознания и ударило в голову с новой силой. Судя по тому, что неизвестные ему чары вокруг туннеля до сих пор не спали, второй колдун был сильнее — он одновременно поддерживал этот барьер, не пуская людей, закрывал глаза убитому другу и готовился стрелять. Только по-настоящему вышколенный боевой маг способен на такое. И хладнокровный, как Берингар: сначала дело, чувства — потом.

Так Милош не умел. И вряд ли когда-нибудь сумеет… Он с трудом поднял ставшую свинцовой руку, прислушиваясь к счёту. Drei, zwei, eins… Кто сильнее? Он или его? Он — или его? Dva, jeden… Нужно перестать трястись, иначе даже амулет матушки не поможет. Корнель был прав, когда говорил, что он легкомысленный болван. Лучше бы здесь был Корнель… нет! Хуже!

Один. Они выстрелили одновременно, и немая вспышка озарила сырые кирпичи. Милош знал, что его пальцы дрожат, но заговаривал-то он в полном спокойствии… Сейчас всё пойдёт прахом, если при противнике более сильный вспомогательный амулет. Конечно, они не проиграют до конца — Арман потянет время, притворяясь писарем, настоящего писаря и книгу спасут, придёт Берингар и уложит всех на лопатки, только Милош этого уже не увидит.

Он не сразу понял, почему до сих пор стоит на ногах, а стрелок напротив рухнул бесформенной кучей.

Звуки резко ворвались в туннель с обеих сторон: в спину затрещали ненасытные птицы, мешая свои вопли с гудками кораблей, а взгляд уже выхватил источник звонкого цокота — приближающуюся повозку.

— Есть! — воскликнул Милош, совершенно себе не веря. — Есть… а их — нет… Ты представляешь… Арман! Арман?..

Он осёкся, обернувшись через плечо: Арман как раз пошатнулся и, не сумев опереться на склизкую стену, неуклюже сполз вниз. Милош застыл, вместо того чтобы кинуться на помощь. Ранен?! Неужели их обманули так грубо и второй соперник целил в Армана-писаря? Наудачу, если получится пробить чары? Нет, это невозможно, иначе бы он почувствовал, он бы заметил… Пуля ведь ударила в стену…

Повозка приближалась. Заорал возница, и до Милоша дошло, что убитые им люди валяются на всеобщем обозрении, теперь, когда все могли спокойно проходить через туннель.

— Уходим, — судя по голосу и силуэту, Арман больше не мог поддерживать облик писаря. — Я всё, прости… но нам больше и не надо…

— Чтоб ты сдох, я думал, что ты умер, — пробормотал Милош и торопливо помог ему встать, вцепившись мёртвой хваткой. — Бежать сможешь?

— Бежать не надо. К воде, — с усилием выговорил оборотень. Свет ударил им по глазам, и Милош, не переспрашивая, послушно пошёл к воде. Ему казалось, что нужно улепётывать со всех ног по направлению к церкви, а не искать Адель и уж точно не соваться в гущу толпы, но потом он понял, что Арман был прав. Они быстро слились с толпой пассажиров, только сошедших с борта на сушу.

Сюда пока не успела добраться паника, поднятая людьми с Брюльше Гассе, и Милош из последних сил нацепил на лицо обычное выражение. Арман выглядел неважно, при этом он постоянно менялся — не очень заметно, но всё же ощутимо. Облик писаря ещё держался на нём, но собственные черты мелькали, подобно бредовому сновидению. При этом он то бледнел, то зеленел и едва стоял на ногах.

— Господа, — к ним подошёл какой-то человек с корабля, и его вежливая улыбка совершенно не соответствовала ледяным глазам. Они здесь все такие, что ли? — Я могу вам чем-нибудь помочь?

Как хорошо, что это судно — пассажирское. Разгадав примерно план Армана, Милош попытался объяснить, что они только прибыли издалека и ищут Фрауэнкирхе, но акцент у него от волнения прорезался чудовищный, хуже прежнего, и собеседник ничего не понял. В Праге удавалось лучше…

— Просим прощения, — Арман поднял голову и слабо улыбнулся. Его бы сейчас не узнала и родная сестра — лицо словно застыло в переходном этапе между им и не им. Незнакомцу было не с чем сравнивать, и он не насторожился. — Мой друг хочет сказать, что мы только приплыли и… прошу прощения…

— Ничего, здесь обычное дело, — пробормотал собеседник и спешно отскочил. Неизвестно, старался Арман с расчётом времени или нет, но его вывернуло наизнанку прямо на то место, где только что были чужие надраенные до блеска туфли. — Что ж, тогда я вас оставлю…

Милош растерянно поглядел ему вслед и всё понял. Прибывшие издалека пассажиры, судя по состоянию некоторых из них, страдали жестокой морской болезнью и не могли в должной мере насладиться моментом высадки на твёрдую землю.

— Ты это нарочно, да? — спросил Милош, выкапывая из кармана платок. — Удачно получилось. Присядем?

— Нет, мы всё-таки пойдём… только медленно. И не говори больше ни с кем, ты привлекаешь внимание…

— Не подумал. — Милош дождался, пока ему полегчает, и первым осторожно пошёл через толпу. Судя по крикам и столпотворению, тела уже обнаружили. Сколько им понадобится времени, чтобы опросить свидетелей и найти убийцу? Во имя древнего духа, искать-то будут его! — Что с тобой случилось? Обычно ведь не так…

— Лучше спроси, что случилось с господином писарем, — мрачно ответил Арман, сглотнул и поморщился. — Никогда такого не было. Очень тяжело быть им… Единственное, что приходит в голову — меня отторгали защитные чары, но…

— Но?

— Не знаю, Милош. Странно это всё…

Они брели молча, убедительно разыгрывая полное неведение; пару раз даже осведомились, что произошло. Милош напрочь забыл, что там дальше следовало по плану, и нацелился в сторону церкви, выбитый из колеи Арман не возражал — он явно пытался удерживаться в сознании, а не думал о каких-то планах. К счастью, церкви всегда старались строить так, чтобы их было видно, и Милош дорогу нашёл. Они врезались в Берингара на последнем повороте.

— Я их убил, трупы лежат, — Милошу хватило одного взгляда Бера, чтобы начать докладывать. — Их уже нашли, мне жаль… Нас не засекли, но, возможно, догадались.

— Что Адель?

— Не видели.

— Какое у меня лицо? — неожиданно спросил Арман.

— Чужое, — ответил Берингар, осмотрев его внимательно. — Лаура узнает, другие — нет.

— Тогда я пошёл, — оборотень по привычке выдавил улыбку и кивнул на стены Фрауэнкирхе. — Всё в порядке. Отыщите её…

— Можешь быть спокоен. — Берингар проводил его взглядом и, убедившись, что Арман не шатается, отвернулся. — Было бы безопаснее для всех тебя отправить с ним, но может понадобиться ещё огневая мощь. Они были сильны?

Милош кивнул, вспоминая, как ловко враги заколдовали туннель. Может статься, эти мастера следили за ними с самого начала, но теперь уж не узнать…

***

В отличие от остальных, Адель боролась совсем недолго. Боевая колдунья, светленькая красавица с обманчиво милым лицом, выбесила её одним своим видом, и Адель на какое-то время забыла, что дерётся не за себя: она контролировала свои действия и наслаждалась этим, но была разочарована скорым концом. Соперница явно была натренирована на рукопашный бой, Адель же хватило одного небрежного взмаха рукой, чтобы та под порывом искусственного ветра поскользнулась на влажной гальке и упала спиной на торчащий из-под воды штырь. Воды было по щиколотку — они встретились на мели, позади какой-то лодки, перевозившей товары или людей с берега на борт пришвартованных вдали тяжёлых кораблей.

Хозяева отсутствовали и не застали трагедию, но, кроме них, мог заметить кто угодно. Стонущую от боли ведьму, полулежащую в воде, не было видно с берега; Адель забралась в лодку, свесив наружу мокрые сапоги, и догадалась несколькими круговыми жестами развести воду так, чтобы кровавые волны не доползли до берега. Алое пятно рассасывалось по всей Эльбе, словно его и не было никогда…