– Это неизбежно, – едва слышно сказал Хартманн. – Соглашайтесь, молодой человек.

– Да ну тебя, – проворчал Хольцер без намёка на злобу. Милош уже понял, что они тут все закадычные друзья, но в отношении Хольцера к Хартманну всё же сквозило что-то угодливое.

– Давайте обойдёмся без ребячества, – безмятежно попросила мадам дю Белле и снова обратила свой холодный взгляд на Милоша. – А вы, господин Росицкий, я слышала, счастливо женаты.

– Истинно так, – охотно отозвался Милош. – Моя супруга происходит из знатного богемского рода. Не буду вдаваться в детали, но её способности впечатлили даже пани бабушку – а вы понимаете, что это значит.

И не соврал, и правды не сказал. Милош не придавал никакого значения тому, что Эва не ведьма, однако в здешних кругах делать на этом акцент явно не стоит. В случае прямых расспросов он лучше соврёт, а потом объяснит это папе и Эве. Мадам дю Белле удовлетворилась ответом и снова обратилась к Хольцеру, и тут до Милоша дошли сразу две вещи – во-первых, Хольцер всё-таки подумывал выдать за него Лауру, а во-вторых, он рассчитывал на общество Милоша по праву наследия Габсбургов! Проклятое пламя, да уж лучше Хартманн – этот хотя бы не заявит, что Милош должен подчиняться императору! Во всяком случае, из ворчания Хольцера на «этих непокорных славян» он сделал именно такие выводы. Может статься, и по ошибке.

Когда Рыцарский зал оказался забит до предела, распахнулась другая дверь. Все головы одна за другой повернулись к дверному проёму, и Милош с большой радостью увидел Берингара – достаточно высокого, чтобы его увидели вообще все.

– Дамы и господа, – голос Берингара, уже остуженный до нужной меры, чтобы подчинить толпу своенравных разновозрастных магов, прозвучал свистом обнажённого клинка. – Поскольку все уже прибыли, мы можем начинать. Пожалуйста, следуйте за мной.

Стражники перестроились, и Милош быстро повторил за ними. Послов и прочих высокопоставленных гостей не смущал такой конвой, ну и славно: кто-то остался стоять живым коридором, кто-то, как сам Милош, сопровождал. Второе интереснее, как ни крути. Возле папы Милош заметил всё того же угрюмого славянина, а низенького английского посла сэра Дерби пас очередной светловолосый громила – сочетание совершенно уморительное. Поскольку Хартманн не возражал против его общества, Милош не стал переобуваться в воздухе, а спокойно пошёл рядом, поглядывая, впрочем, на окружающих. Не с целью переметнуться – с целью оценить потенциальную опасность. Кажется, его звали как раз за этим.

Их колонной вели в другой зал, расположенный где-то внизу. Ближе к земле в замке ощутимо похолодало. Милош брёл рядом с прусским послом, цокавшим своей тросточкой по камням, и думал о своём выборе. Любопытная лисья морда то и дело всплывала в ходе их странствий, пусть и не так откровенно, как та же мадам дю Белле. Стоит опасаться или нет? Хоть бы Берингар не попросил шпионить за Хартманном – эти их с Арманом расследования никогда не казались Милошу хорошей идеей!

В тот самый момент, когда Милош размышлял о возможной опасности со стороны посла, Хартманн сослепу наткнулся на какой-то сундук.

– Осторожнее, господин посол, – сказал Милош, беря его за локоть и вытаскивая из тёмного угла.

– Спасибо, постараюсь, – слабым голосом отозвался тот и хмыкнул: – А я ещё гадал, зачем нам, дескать, постоянное сопровождение!.. А вот зачем… Можете меня отпустить – в зале, кажется, светло.

Если Хартманну и было неловко, он ничем этого не показал, и Милош невольно проникся к нему уважением. Правда, посол ошибался: в зале света тоже катастрофически не хватало. Милош не удивился бы, окажись они в скале – холод, мрак, сырость и давящие на голову своды были не очень приятны. В тёмном зале на стенах висели унылого вида факелы, неестественное свечение излучал лишь постамент в центре. Военные рассредоточились по периметру, горстка высокопоставленных магов окружила постамент, и кое-кто, включая Милоша, остался на расстоянии в полшага от них – как и велели, на всякий случай.

Судя по ощущениям, на постаменте лежала книга: за спинами старших магов Милош её не видел, только чувствовал. Похоже, их милый артефакт за несколько месяцев ничуть не ослаб, а прям-таки разожрался, напитавшись новыми силами. После смерти писаря её не должны были дополнять, но многие ведьмы и колдуны с энтузиазмом восприняли затею только после успеха, так что старейшинам пришлось напрячь мозги и присоединить к громадному фолианту дополнительные главы. А после бала – ещё раз, благо колдунов, желающих оставить след в истории, резко прибавилось (что вполне понятно: перестрелки уже кончились, а новые проблемы ещё не начались). Милош чувствовал нечто среднее между трепетом, возбуждением и болезненным любопытством – мощная штука, лежавшая в центре зала, не отпугивала его, а вот некоторым явно стало не по себе. У Корнеля точно разыгралась бы мигрень. Книга то ли притягивала, то ли отталкивала, то ли делала и то, и другое одновременно. Впору забыть, что в ней ещё и что-то написано!

– Нам лучше отойти, – сказал вполголоса сосед, очередная немецкая физиономия. – Здесь мы не нужны.

– Да ладно вам, сержант Хубер, – добродушно прогудел здоровяк, сопровождавший сэра Дерби. – Я думал, наоборот.

– Я бы попросил отойти вас всех, – донёсся голос услышавшего их Берингара – очень вовремя, потому что Милош пытался не заржать над фамилией Хубера. Это ж надо так человека назвать! – Прежде мы с госпожой Морганой расскажем всем присутствующим об актуальном состоянии книги.

При имени Морганы многие зашептались. Та самая? Вряд ли, хотя как знать… Милош и прежде подозревал, что под капюшонами старейшин прячутся всякие легендарные, бессмертные или условно погибшие личности, но впервые слышал хотя бы часть имени хотя бы одной из них – Берингар почтительно указывал на одну из пожилых ведьм, перед которыми расступались все и всюду.

Велено – отошли. Милош оказался зажат между Хубером и мрачным земляком, ну не мог же это быть НЕ земляк. Воспользовавшись случаем, он спросил шёпотом:

– Как твоё имя?

– Небойша, – отозвался тот, почти не разжимая губ. Неужто серб? Милош обрадовался. – Не надо со мной разговаривать. Я с подпевалами Габсбургов не общаюсь.

На этот раз Милош совершенно не обиделся – он уже почувствовал родственную душу.

– А кому мне ещё подпевать в этом здании, если ты первым пристал к моему отцу?

Небойша смерил его долгим взглядом, а потом кивнул – понял и одобрил. Слева от Милоша раздражённо засопел сержант Хубер.

– Здравствуйте, – просто и коротко поздоровалась пожилая ведьма в капюшоне: та самая, у которой был на удивление звонкий и чистый голос. – Здравствуйте все. От лица всех старейшин благодарю вас за то, что вы откликнулись на зов и пришли сюда сегодня; благодарю и отсутствующих хозяев замка Эльц, многая лета господину графу и всем его кровным родственникам. Вам всем известно, для чего мы здесь собрались – должна решиться судьба книги чародеяний, того самого артефакта, над созданием которого мы работали несколько лет.

Я могла бы сказать многое, но для многого нет ни слов, ни интонаций, – продолжала она. – Поэтому сперва я уступлю слово одному из тех, кто был наиболее близок к созданию книги. Господин Берингар Клозе с самого начала поддержал нашу идею, собственнолично возглавил команду по сбору историй, охране книги и господина писаря, и он имеет право на вступительное слово не меньше, чем уважаемые старшие маги, которые приложили руку к созданию артефакта.

Милош едва не прокусил губу. Право на слово! Ох и рискуют же они! Но нельзя не признать, что Берингар лучше всего подходит на эту роль, с его-то навыками шпарить с подготовкой и без. Старейшина говорила вроде бы по делу, а вроде бы ни о чём, так что не помешает и толкового человека послушать… Бер вышел из тени и остановился рядом с почтенной ведьмой, на некотором расстоянии от книги. Он снова был при полном параде, и здесь такой вид казался ещё уместнее, чем на балу в ирландском замке.