Милош спешно обвёл взглядом «незанятых» гостей и наткнулся на Хартманна – господин посол от Пруссии как раз появился в дверном проёме, оперся на трость и с любопытством завертел головой, ища своих знакомых. Чем плохо? Немец, конечно, так их тут навалом, но вроде дядька не противный. Разве что пани бабушка дурно о нём отзывалась, но это не показатель – у неё все мужчины были ослами и баранами вне зависимости от степени даровитости. А тут ещё и Хольцер заметил! Послал к нему очередного сержанта… Милош махнул рукой на предрассудки и решительным шагом направился к Роберту Хартманну.

– Добрый день, господин посол, – как можно вежливее сказал он, наблюдая краем глаза за драмой: дед Лауры разочарованно поник и отозвал ретивого сержанта. – Надеюсь, вы не откажетесь от моего общества? Я и сам недавно прибыл, готов составить вам компанию на первое время.

Хартманн взглянул на него с каким-то болезненным изумлением, которого Милош вовсе не понял, но ответил быстро и вполне дружелюбно:

– Ах, это вы, очень рад, очень рад!.. Вы весьма кстати; я, похоже, опоздал?

– Ничуть, – заверил его Милош. Вежливый и волнующийся по пустякам посол напоминал то ли Корнеля, то ли папу, и говорить с ним было несложно. Наверное, он и сам Густава вспомнил, вот и скорчился. – Большая часть зала – охрана, я и сам не ожидал, что их будет так много. Господин посол, нам лучше отойти от двери, а то затопчут.

– Да-да, – пробормотал Хартманн и послушно отошёл, продолжая озираться. Его рассредоточенный интерес живо напомнил Милошу давнюю комиссию в совсем другом замке, но для прочной ассоциации не хватало слишком многих: Армана и Адель, Лауры и прочих кандидаток, Юргена Клозе, где древний дух носит его сына… – Симпатичное местечко, весьма симпатичное. На первый взгляд здесь тесновато, но в письме наобещали чуть ли не королевские удобства.

– Пожалуй, – невпопад ответил Милош. Сам он замок видел только сверху и не хотел сразу об этом говорить. Хартманн с интересом потыкал ближайшие латы, перекинулся парой слов со знакомыми и снова обратился к нему:

– А вон ваш батюшка, господин Росицкий. Я полагал, вы выберете его общество.

– Мы решили не акцентировать внимание на нашем родстве, – без запинки выдал Милош и удостоился одобрительного кивка:

– Правильно, правильно… Мало ли, что подумают. Сейчас такие времена! Надеюсь, пан Михаил не будет на меня в обиде.

– Не думаю, – заверил Милош и на всякий случай обернулся на отца. Тот радостно улыбнулся и тоже покивал, как будто слышал их беседу; рядом крутился хмурый молодой человек славянской наружности, немало заинтриговавший Милоша, надо потом подойти. – Вот видите, всё прекрасно. Гм… как добрались?

Подобные ляпы случаются и с лучшими из нас. Хартманн поглядел на Милоша – снизу вверх, так как был немного ниже, – и иронически поднял брови:

– Дорога длиною в несколько секунд была чудовищно трудна. Честно говоря, я и не мог себе представить, какие нас поджидают опасности в дверном проёме…

Окружающие, кто слышал их диалог, рассмеялись, Милош фыркнул и сам – коли уж сел в лужу, не строй из себя обиженный бублик, но репутацию спасать надо. Поэтому он небрежно заявил:

– Прошу меня извинить, не подумал. Дело в том, что сам я добирался на метле…

Господин посол снисходительно улыбнулся, как будто чувствуя, что собеседник прикрывает свою промашку. Но промолчал, пока Милош излагал всем желающим сжатую версию своего рождения на шабаше. Шутка ли, ведьминское дело! Хартманну обижаться нечего, теперь все знают, что его охраняет самый сильный потомственный колдун. Ну, один из.

С этого момента беседа о погоде потекла более непринуждённо. Посол познакомил Милоша с парочкой своих коллег – представители Дании и некоторых невыговариваемых курфюршеств были у него в друзьях. Вместе обошли зал и посмотрели на другие доспехи. Хартманн склонился над ними, чтобы рассмотреть деталь узора, и в этот момент всё-таки нагрянул Хольцер.

– Как всегда, Роберт, – сказал он вместо приветствия. Милоша старик проигнорировал, видимо, затаил обиду. – Я так и знал, мимо пройдёшь – не увидишь.

– Друг мой Эрнест, – пробормотал Хартманн и поправил монокль. – Ради древнего духа, не мелочись. Вы посмотрите, как искусно выполнен орнамент! Меня всегда восхищала работа старых мастеров, знаете ли.

– А как же, – отозвался Хольцер, уставившись на латы без особого интереса. Будь его воля, все эти полые рыцари были бы выкинуты в окно. – Не удивлюсь, если в следующий свой визит обнаружу эту вещь в твоей коллекции.

– У меня дома есть оружейная комната, – объяснил Хартманн, обращаясь к Милошу. – Скромная, но всё же лучше, чем ничего. В замке Эльц должен быть отдельный зал под это дело…

– А то как же, – повторил дед Лауры. – Бывшая крепость! Славно всё-таки, что граф согласился уступить нам место…

Послы увлечённо рассуждали о том о сём, и Милош через какое-то время потерял нить разговора. Праздная болтовня о былых временах да о старых друзьях, ничего интересного. Милош был занят досадой на собственную глупость: знал же, что Хартманн дружит с этими поганками Хольцером и дю Белле! Надо было цеплять англичанина, пусть он и зануда, зато водит дружбу с папой… в последнее время. Прав был Корнель, стариковский круг всё больше и больше напоминал детский класс. Утешало только то, что круг знакомств прусского посла не ограничивался двумя врединами: похоже, он так или иначе знал почти весь зал.

В отличие от Милоша, прочие временные охранники от скуки не страдали. Им было велено стеречь, и они стерегли, есть приказ – надо выполнять. Когда им всё-таки дадут полные инструкции? В пригласительном письме оказалось столько воды, что его впору выжимать, и хоть бы абзац по делу! Милош рассчитывал только на старейшин, потому что они достаточно старые, и на Берингара, потому что он достаточно Берингар. Больше ни от кого тут правды не жди.

Хартманн и Хольцер с азартом бранили старых приятелей, вскоре к ним подошла Вивиан дю Белле. Она прохладно, но с уважением кивнула Милошу, немного помолчала и обратилась к нему же:

– Где же ваш друг оборотень? Насколько мне известно, Армана Гёльди допустили к охране книги.

– К сожалению, Арман нездоров, – ответил Милош. Тон Вивиан ему не понравился, но папа просил ни с кем не ссориться. Очень просил.

– Ну вот, какая досада, – расстроился Хартманн. – Я так и не успел познакомиться с ним поближе.

– Тебе диковинок мало? – проворчал Хольцер, злобно покосившись на латы и какой-то драный гобелен. – Оборотень, Гёльди… это слишком.

– Не бывает лишних знакомств, – нараспев сказал прусский посол, и его приятели заулыбались, будто услышали любимую присказку. – Вовсе не обязательно, друзья мои, искать их в высших кругах. Не хочу показаться грубым, но мы непростительно редко смотрим под ноги, а ведь наша древняя земля таит в себе так много ценного.

Разительный переход от вселенского дружелюбия к откровенному снобизму возмутил Милоша до глубины души, но остальные, разумеется, таких взглядов не выражали. Дошутились про червяков! Надо было записывать… Ладно, бес с ними, с этими послами, пирог с ними если и делить, то весьма недолго. Хартманн хоть не врал – теперь Милош вспомнил отчётливо, какая была гримаса у господина посла на их встрече в замке Лавут-Полиньяк. Может, оно и к лучшему, что Армана здесь нет? Нарвался бы на какую-нибудь гадость по доброте душевной, с него станется.

Впрочем, стоять молчаливым амбалом за плечом какого-то посла Милош и не умел, и не собирался, поэтому на правах родовитого болтуна ввязался в разговор старших.

– Герр Хольцер, – с почтением, хотя и натянутым, позвал он. – Как поживает Лаура?

Произошло именно то, чего Милош ожидал – вредный старикан расплылся в улыбке и принялся отвечать ему с большой охотой:

– Хорошо, очень хорошо, моя девочка освоила новый способ плетения амулетов. Вы слышали о таком? Новый способ! В нашем-то веке! Считается, что нашими ведьмами давно всё открыто и освоено, однако это не так. Если хотите, я вам покажу при случае.