– Ваших, да.

Архимаг моргнул. Ему показалось, что от усталости он начинает вырубаться прямо на ходу и ему мерещится… всякое.

– Моих? – уточнил он на всякий случай.

– Да-да! – радостно закивал Навал. – Тех, кто передала Констанция.

Кирион подумал, что ему послышалось и переспросил несколько раз для верности. Но нет, ответ остался тот же – заказ приносила Констанция от его имени. И обещала… ух, что она там обещала! И все будет роздано, как только Кирион займет свое по праву – сядет на трон мира Железа.

Принц с ужасом подумал, что если бы это где-то всплыло, или, что хуже, об этом бы узнала Демира… Последствия были бы необратимы. Это бы не просто вогнало клин между ними, это убило бы все их отношения на корню. Возможно, даже сломало бы принцессу. А в том случае, если бы теракт убил Демиру, Кирион бы остался в слепом неведении на всю жизнь.

– И для этого вы чеканили фальшивые деньги? – хмуро утонил принц.

Навал остался верен себе и еще больше выпучил глаза. Хотя, казало бы, куда больше.

– Фальшивые? – ужаснулся мужчина.

Вот теперь у принца сложилась вся картинка. И она ему ой как не понравилась.

– …Вот так, – закончил Кирион пересказ беседы с Навалом.

– Киллинджер? – переспросил Даян.

Как заевшая пластинка, он это переспрашивал уже раз десять за время монолога старшего брата.

– Киллинджер, – в очередной раз подтвердил Кирион.

– Армагеддец, – резюмировал Даян, запустив пятерню в волосы.

– Ну почему же… Я сейчас схожу к матриарху, расскажу ей все, что нам известно, попрошу подписать документы на аудит банка Киллинджеров… – неуверенно проговорила я.

– Готов поставить свое наследство, что это ничего нам не даст… – задумчиво проговорил близнец.

Мы помолчали, потому что спорить было не о чем. Королева-мать очень доверяла этому лорду и едва ли захочет расписаться в своей ошибке.

– В любом случае, попробовать нужно, – спокойно произнесла я, поднимаясь на ноги. – А пока я буду пробовать, вы придумаете какой-нибудь действенный метод поймать этого урода на горячем.

Братья нестройно угукнули в ответ. Я же, полная мрачных мыслей, направилась на прием к королеве-матери. Уже привычные бойцы отряда Клэр шли за мной тенью. И как часто бывало, одним из них был Вальтер. За это время я привыкла его не замечать в упор, игнорируя любые попытки сблизиться. И даже сейчас, когда мужчина открывал передо мной одни из дверей, я заметила разбитые костяшки его пальцев и героическим усилием воли промолчала. это не мое дело, не мое дело, не мое дело.

А вот лорд Киллинджер – мое дело.

И с этой мрачной мыслью я, шикнув на секретаря матриарха, вошла к ней в кабинет.

Королева-мать изволила заниматься делами важными и безотлагательными. А именно – вышивала полотно, которое планировала пожертвовать какой-то там нищей богадельне. Что любой богадельне в нашем мире лучше жертвовать даже не деньги, а аудиторскую проверку, она почему-то упорно игнорировала.

– О, без пяти минут невеста! – радостно заулыбалась матриарх. – Пришла посоветоваться с матерью, кого выбрать из двух оставшихся женихов? Прекрасная мысль, моя дорога! И я рада, что в финал вышли именно эти двое юношей. Как по мне, они лучше прочих подходят на роль твоего мужа и принца-консорта!

Я мысленно застонала. Мнению матриарха в этом вопросе не то, что нельзя было доверять. Вообще следовало действовать от противного!

– Нет, я пришла обсудить не это, – прервала я поток как будто заботливого щебетания.

– А что же? – слегка разочарованно спросила королева.

Я облизала губы и, глубоко вдохнув, выпалила одним махом, пока меня не перебили:

– Мы располагаем однозначными фактами, что Киллинджер спонсирует оппозицию и стремится сместить нашу семью с трона.

Матриарх побледнела, но лицо удержала:

– И что же это за… однозначные факты?

– Свидетельские показания, – спокойно ответила я, почувствовав робкую надежду, что все может не так уж и плохо.

– И кто свидетель? – тем же напряженным голосом спросила матриарх.

– Лорд Навал.

Королева обдумывала мои слова целую минуту, прежде чем ответить:

– Чушь собачья.

– Это еще почему? – возмутилась я такому себе аргументу.

– Потому что Навал завистливый выскочка и только и мечтает, как бы заполучить власть. Своими писульками или попытками подсидеть дядю – не важно, он что угодно соврет, лишь бы утопить Киллинджера.

Хотелось бы мне сказать, что палачам Турреты не врут и даже не преувеличивают, но спорить с матриархом бесполезно. имея определенную точку зрения по какому-то острому вопросу она ее ни за что не изменит. Эта принципиальная позиция была хороша для детских ферм или попыток насильственных браков, но в неоднозначных вопросах она была слепа и упряма в своей слепоте.

– Позволь мне провести аудит банка Киллинджеров и все сама увидишь, – мягко попросила я.

– Нет. Еще чего! – возмутилась матриарх.

– Он угрожает твоей безопасности и безопасности твоей семьи! – не выдержала я.

– Он никогда не причинит мне вред! – рявкнула матриарх. – А теперь выметайся отсюда с глаз моих, бессовестная девчонка! И когда я увижу тебя в следующий раз, ты скажешь мне имя своего будущего мужа!

Хотела бы я сказать матриарху пару ласковых слов обо всем этом, но с трудом взяла себя в руки и вышла, громко хлопнув дверью напоследок.

– Надеюсь, вы что-то придумали, – с порога заявила я, вернувшись к братья.

Вместо ответа Кирион сказал:

– Даян – гений!

Я выразительно приподняла бровь, все еще чувствуя раздражение от проведенной с матриархом беседы. Близнец мое настроение уловил тонко, а потому перешел сразу к сути вопроса:

– Что ты знаешь о «коротком сжатии» акций?

– Это что-то на умном, – честно ответила я, плюхнувшись на диван.

Даян закатил глаза:

– Тебе очень и очень надо подтянуть экономику.

– У меня есть ты, – парировала я, – этого достаточно. Так что ты придумал?

Близнец неодобрительно покачал головой, но читать мне нотации не стал. И это правильно, я и так после визита к матриарху была не в самом адекватном состоянии.

– Значит, смотри. Наша гипотеза, что Киллинджер выпускает фальшивки в оборот, так?

– Так, – кивнула я.

– Его банк частный, и акции его банка торгуются на Ирониумской бирже. Так?

– Так, – тут я кивала уже е так уверенно, потому что не понимала, к чему клонит брат.

– Мы создадим бешенный спрос на ценные бумаги банка. Заставим цену расти перпендикулярно вверх. А затем придем в банк и предъявим их. Точнее, попытаемся продать банку.

– Но он не обязан их выкупать, – заметила я.

– Не обязан, – согласился Даян, – но принцессе мало кто может отказать в такой малости.

– И как это поможет нашему вопросу? –приподняла я бровь, не до конца понимая сути, зато чувствуя, что афера будет очень дорогая.

– У всех банков должен быть свой золотой резерв. По идее, ему придется выгрести все, чтобы оплатить собственные бумаги. Все и еще кое-что сверху.

– То есть ты думаешь, что нам вынесут ящик золота, и где-то внутри будет запрятана парочка фальшивых монет? – уточнила я.

– Не парочка, а стопочка или даже несколько. Но смысл тот, да, – кивнул Даян.

Я задумалась, чувствуя некоторый подвох в происходящем.

– Так, и что в этой идее мне должно не понравиться?

Близнец замялся, и я вздохнула:

– Выкладывай.

– Нам нужны люди и… деньги.

– И много? – уточнила я.

– Ну… – протянул Даян. – Половина твоей казны.

У меня глаза на лоб полезли:

– Ты издеваешься?!

– Мы прижмем Киллинджера, его земли, недвижимость и производство отойдут короне. Ты останешься в плюсе, я посчитал, – невозмутимо возразил брат.

Каждый раз, когда мы решали провернуть какую-нибудь пакость, у меня на языке вертелся вопрос «А если не выгорит?». Обычно размер убытков был пренебрежимо мал или приемлем, и я молчала. Но рисковать половиной личной казны?