Остаётся Крудфрид. Бросать его я не стану ни при каких обстоятельствах. Когда меня признают графом (а они наверняка признают, потому что у меня есть все доказательства), с Крудфридом не будет никаких проблем, я пристрою его где угодно, пользуясь своим влиянием; можно даже отправить его домой; можно пристроить на какой-нибудь планете; можно… да что угодно! Фантазируй как хочешь, тут мои руки развязаны полностью. Единственная проблема – как объясниться с Крудфридом? Он-то думает, что я агент Элкапирро… Вот эта проблема так проблема! Очень не хочется обижать его и не хочется прослыть в его глазах предателем. Сказать ему всю правду?.. И надеяться, что он меня поймёт?..

Ладно, об этом подумаю в более подходящий момент, сейчас главное выжить.

Значит, курс на Маану.

***

Ещё около двух с половиной часов мы с Крудфридом метались из стороны в сторону, пытаясь пробить себе путь к Маане. На хвосте то и дело висли аппараты противника; стреляли из чего угодно. Один раз даже подбили слегка, но истребитель смог себя залатать, хотя пустил на это почти всю энергию.

Примерно два часа назад на координатной карте мигнула синяя точка – всё, флагман ушёл в гипер. Теперь мы здесь совершенно одни. Но это если не считать ещё трёх уцелевших, которые метались также, как и мы. Они тоже стремились к Маане и тоже решили вернуться на базу. С одной стороны, это хорошо – они могут спастись, но с другой – они указывают врагу, где находится база. Хотя, её рано или поздно всё равно нашли бы, так что переживать не о чем.

Маана была уже совсем близко. Враг появлялся с разных сторон. Одному нашему не повезло, его подбили, но он ещё держался, оставляя за собой длинный след.

Я попросил Крудфрида проанализировать последнюю атаку противника. Он покопался в данных и сказал, что тот истребитель был подбит ядерной шрапнелью замедленного действия. Эта гадость если уж попала на обшивку, то отделаться от неё совсем невозможно: миллиметровые шарики вгрызаются в обшивку, прожигают себе путь, словно кроты, при этом нарушая работу многих систем корабля, затем распространяются по всему кораблю и только потом взрывают его. Вся эта сложная процедура длится не более трёх секунд. Тот истребитель до сих пор может лететь только потому, что его корпус всего лишь слегка зацепило, системы не совсем повреждены, но он всё равно обречён; он взорвётся в любом случае, но только чуть попозже.

Сочувствуя тем парням, я ещё не знал, что и мы с Крудфридом попадём в такую же ситуацию.

Внезапно завизжали системы безопасности; сразу же панель управления почти вся потухла, энергия буквально испарилась, машина вздрогнула, голоштурвал практически перестал реагировать на прикосновения, управление почти на нуле! Что случилось?!!

Крудфрид кричал благим матом. Среди скоростного потока брани я выделил лишь самую суть: оказывается он пропустил момент выстрела врага и вовремя не среагировал на атаку. Наш истребитель подбит той самой ядерной шрапнелью! Ну что, нам конец!..

Мимо пролетел тот, кто устроил нам весёлую жизнь. Враг «махнул крылом» на прощание и оставил нас в покое; теперь он уверен, что мы всё равно уже не представляем никакой опасности и в самом скором времени испаримся в ядерном взрыве.

Бедный Крудфрид клял себя на чём свет стоит. Я пытался его успокоить, но видел, что шансов на это мало. Плюнул на Крудфрида – пусть орёт – сам сидел и копался в приборах, а вдруг что-нибудь ещё цело, ведь надо умудриться (всё-таки!) посадить корабль!

Разгерметизации пока нет – хоть что- то радует. Проанализировать состояние машины не представляется возможным. Придётся действовать наугад. А для того, чтобы так действовать, надо подумать, хоть и некогда думать.

Что мы имеем? Ядерную шрапнель. Каждый отдельный шарик шрапнели – это тот же ядерный реактор в миниатюре; распад атома со всеми вытекающими прелестями. И чтобы замедлить этот распад, нужно хорошенько охладить эти смертоносные элементарные частицы, из которых состоят зловредные шарики. Стало быть, моя задача состояла в том, чтобы максимально охладить машину. Как это сделать? Нужно что-то придумать и побыстрее!

Мы неслись к Маане, при этом машина крутилась, как сумасшедшая, невозможно было сконцентрироваться и поймать хоть какой-нибудь горизонт.

Вдалеке мелькала громадина газового гиганта под названием Сатт, в другой стороне крутилась атмосфера Мааны. Больше ничего не было видно.

Двигатели не слушались, очевидно, повреждены основательно; но иногда на них «находит», и они пытались что-то из себя выдать. Но тщетно. К тому же энергии практически не было.

Нам с Крудфридом пришлось пристегнуться, иначе мы просто воспарили бы от действия невесомости.

По кабине носились какие-то предметы, постоянно натыкаясь на что угодно и иногда врезаясь в наши головы. Мы отмахивались от них, словно от назойливых мух.

Хвала Создателю, Крудфрид перестал орать. Но то, что он сел наконец в своё кресло и пристегнулся, ничего не меняло, – он не пилот и не может ничего предпринять. Поэтому всё на мне. А я лихорадочно ищу способ посильнее охладить наш аппарат.

И я нашёл этот способ! Способ сумасшедший и рискованный, но другого я придумать не смог. В данный момент я могу обмануть тупую систему безопасности истребителя и попытаться спастись. Для этого мне понадобится один совсем сдохший двигатель. Можно запустить процесс самоликвидации «отмершей» части корабля; это чем-то похоже на операцию по удалению какого-нибудь органа у человека; вслед за этим неминуемо последует реакция защиты – машина будет в ускоренном темпе заделывать пробоину для того, чтобы избежать разгерметизации. Но если вовремя остановить этот процесс, то пробоина в корпусе удалит весь воздух из аппарата и заменит его вакуумом, а вакуум холодный. Как раз то, что мне надо! Мы с Крудфридом будем в скафандрах, и поэтому перемена давления, радиация, отсутствие воздуха и остальные «прелести» нам почти не страшны. Единственное условие – надо пристегнуться покрепче, чтобы, если истребитель начнёт разваливаться на части (а он обязательно начнёт разваливаться), нас не унесло в космос.

Если всё пойдёт хорошо, то мы даже сядем! (Ну… это я, конечно, сильно сказал…)

Говорить Крудфриду или пусть это будет для него сюрпризом?..

Ладно, промолчу. Тем более что, времени для объяснений совсем нет. Надо запускать ликвидацию двигателя, благо, системы ликвидации начинают работать, только когда машина находится в аварийном режиме и не в каком больше. А сейчас самый что ни на есть аварийный режим, поэтому этот канал уже давно активирован системой.

Я полез в «наладку», нашёл нужные сенсоры, вывел их как основные на панель, внедрился в систему, нашёл сдохший движок, дал команду на ликвидацию… Система заработала. Теперь бы не пропустить тот момент, когда машина начнёт залечивать свою рану.

Крудфрид выпученными глазами смотрел на меня.

Как мне ему ответить, что я делаю?

Я молча кивнул и попытался успокоить его жестами. Он сидел и хлопал глазками. Ну, пусть хлопает, что ему ещё делать! Главное, чтоб не мешал. Думаю, если он узнает, что́ я хочу провернуть, повторится потасовка, как тогда, когда я пытался завязать ему оторванную ногу. Он просто не даст мне нормально работать!.. Поэтому, пусть лучше непонимающе хлопает глазками и сидит спокойно. Единственное, что я ему сказал, чтобы он покрепче пристегнулся и активировал скафандр на сто процентов. Спорить он не стал; сделал всё быстро и правильно. Молодец!

Тем временем процесс ликвидации почти завершился. Ошмёток двигателя полностью рассыпался, а подвижные крепления просто отвалились и исчезли где-то позади.

Вот теперь этот момент… поймать бы… Ведь если я начну отмену раньше, система безопасности меня отстранит; у неё одна функция – защита. А я хочу совершить саботаж. Как это будет расценено системой? Правильно: я враг кораблю и террорист, система сразу же лишит меня доступа. Так что отключить её можно только в момент её активации, когда начнётся переадресация сценариев; в этот момент я смогу её обмануть.