Постепенно он начал ускоряться, усиливая ощущения.

Да, уже почти…

Лава текла вместо крови по животу и ногам. Мышцы напряглись в ожидании разрядки, когда Марк вышел из меня.

Да он издевается?!

Зло посмотрела на него, такого широко улыбающегося. Он шлепнул меня по бедру, затем сел так, чтобы упираться в спинку кровати. Ладонью прошелся вниз и вверх по своему члену, приглашая продолжить в другой позе. В горле пересохло. Подползла и села сверху, член легко проскользнул внутрь. Вверх. Вниз. Облизала пересохшие губы, его ладонь сразу накрыла мою грудь, сильно сжимая. Мужские пальцы другой руки начали массировать клитор, а я — скакать все быстрее.

Разряды разлетались по моему телу. Стоны стали просто оглушительными. Марк подмахивал бедрами, чтобы входить еще глубже и жестче. Я горела вся на границе оргазма.

Тело взорвалось наслаждением с какой-то первобытной силой, мышцы содрогались, пока волна за волной проходил оргазм. Крик вырвался из моего горла, между ног стало обжигающе горячо. Волны удовольствия еще не до конца прошли, как в меня начали вбиваться особо яростно, держа за поясницу.

Стон мужчины тоже оказался громким. Наше дыхание сбилось. Марк притянул обессиленную меня к себе.

— Звать тебя замуж еще рановато, да?

Я засмеялась.

— Думаю, да. Подожди хотя бы месяц.

— Ладно, месяц потерплю.

🎵Vendetta — UNSECRET feat.Krigare

Марк довез меня до общежития и поцеловал так, что я с трудом оторвалась от его губ, сразу вспоминая сегодняшнее утро. Была предельно счастлива, будто парю в облаках. Тот случай, когда в животе порхают те самые романтичные бабочки, лаская крылышками. Когда хочешь прикасаться к своему парню, хочешь радовать его и заботиться. Когда любишь каждой клеточкой.

Уснули мы только глубокой ночью, а утром меня разбудили ласковые поцелуи и горячие ладони, блуждающие по моему телу. Его полный любви взгляд невозможно передать. А тот факт, что я спала в его футболке, только добавляло в его копилку эго-собственника. Теперь я мечтала, чтобы так начиналось каждое утро, поэтому нужно было взять хотя бы часть своих вещей.

— Не хочу тебя отпускать, — прошептал он, покрывая мои губы, щеки и подбородок короткими поцелуями.

Я тихо засмеялась. Оказывается, этот железный дровосек на самом деле имел сердце, большое и полное нежности. Просто спрятано оно было за стальной оболочкой.

— Скоро заберешь меня и поедем домой. А сейчас тебе нужно на стрельбы.

— К черту стрельбы.

Уперлась ладонью в его грудь.

— Ну уж нет, мистер. Время наедине у нас еще будет. А твои стрельбы важны. Не позволю тебе ради оргазма прошляпить свой талант.

Марк страдальчески простонал, но сел ровно. Знал, что я права. В конце концов, ради отношений мы не должны забывать о желаниях и целях друг друга. Знала, насколько для него это важно, поэтому тянуть одеяло на себя, чтобы только понежиться в его объятьях и получить очередную дозу удовлетворения, не собиралась. Марк не должен зарывать свой талант.

— Бесишь, — буркнул Истомин. — Люблю тебя безумно. Но сейчас бесишь.

— Знаю.

Чмокнув его в щечку, открыла дверь и выпрыгнула наружу, пока этот пещерный человек не затащил меня на заднее сидение Раптора. Веронике я написала еще по пути в кампус и рассказала обо всем. Сейчас подруга еще была в больнице, пыталась охмурить врача, но обещала прискакать в Сальватор холл через полтора часа, чтобы успеть посплетничать.

Зашла в общежитие с улыбкой на улице, по лестнице практически взлетела на наш этаж. В гостиной сидела Шерил и что-то печатала в ноутбуке.

— Привет, — весело сказала я. — Как статья?

— Привет. Хорошо.

Форбс проследила за тем, как я направилась прямиком в свою комнату. Чтобы было удобнее, сняла пальто, а потом достала рюкзак и начала складывать туда вещи первой необходимости. Первым положила белье.

— Куда-то собираешься?

— К Марку.

Шерил захлопала глазами, отчего стала походить на совенка.

— Так это правда. У вас все серьезно?

— Ага. Лучше не бывает.

— Через сколько уезжаешь?

Хотелось пританцовывать и петь, практически порхала по комнате, складывая одежду и собирая разбросанную косметику в косметичку. Какое-то навязчивое плохое предчувствие просто отбрасывала от себя подальше. Я счастлива, полна любви и меня ожидал прекрасный вечер в компании своего горячего парня и роллов. Что может быть лучше? Не знаю, что должно произойти, чтобы все это испортить.

— Через три часа. Но я не съезжаю полностью. Пока только на выходные, а там посмотрим.

— Может, чайку?

Я перевела взгляд на Шерил, так и застыв с футболкой в руке. Соседка теребила рукав и выглядела не особенно радостной. Какая же я плохая подруга. Вероника сейчас бегает за врачом, я съезжаю к Марку.

— Да, давай.

Лицо Шер просветлело. Она кивнула, будто самой себе, и побежала заваривать чай. Вздохнув, отложила вещи. Соберу чуть позже. Когда я вышла в гостиную, Форбс носилась около кухонного островка, доставала печенье и заварку. Бурную деятельность она развила однако.

— Что-то случилось, Шер?

— Нет, ничего. Не бери в голову. Как всегда, голова забита.

С широкой улыбкой она поставила передо мной чашку с травяным чаем и вазочку с песочным печеньем.

— Я продолжу работать в газете. И буду часто приезжать. Честно.

— Все в порядке, — уверенно сказала она и прислонилась губами к чашке.

Я сделала то же самое и отхлебнула глоток. Шерил как-то перестаралась с чаем. Заварилось уж слишком крепко. И сахара Форбс вбухала много. Не хотелось ее обижать, она и так выглядела как побитый щеночек, поэтому я отхлебывала чай, заедая печеньем. Тем временем Шерил что-то говорила, пытаясь либо себя отвлечь, либо доказать мне, что все в порядке. Я слушала и продолжала пить. А Форбс все болтала и болтала. О новом профессоре, о полетевшем принтере, о новой статье, о скором балу. Ее монотонная речь вводила в какой-то транс.

Пока в один момент я не почувствовала головокружение. Перед глазами все поплыло, рука ослабла и чашка упала на пол, напиток разлился по ковру, оставляя уродливое пятно.

Что…что со мной?

Глотать было тяжело, тело стало ватным. Я бы упала, если бы Шерил не подхватила меня и не положила на диван.

— Мне что-то…нехорошо…

— Я знаю.

Видела, как Шерил подошла к раковине со своей чашкой в руках и вылила содержимое. Холод сковал душу. Форбс не выпила ни глотка.

— Шер…

Она повернулась ко мне лицом, которое уже не казалось дружелюбным. Оно исказилось презрением.

— Тебе выпала такая важная роль. Такая честь. — Шер сжимала кулаки, ее практически трясло от злости. — Ради процветания всей общины пожертвовать своей никчемной жизнью. А что сделала ты? Трепала языком! Из-за тебя ритуал не завершен!

— Ты больна… Тебе нужен…психиатр.

— Я не больна!!! Это все правда!

Закрыла глаза, не желая верить в происходящее. Это просто невозможно. Только не Шерил. Сознание путалось. Я уже и Форбс видела расплывчато. Тем не менее в голове сошелся пазл.

— Это ты…подбрасывала… визитки.

У Шерил всегда был доступ к моей комнате и пальто. Она была поблизости, слушала, смотрела, следила, налаживала доверительные отношения. Вела себя как дружелюбная болтушка. Мы все время были рядом с настоящей коброй. Теперь я вспомнила, как Шерил распиналась насчет легенд. Ее мозг воспринимал все мистическое как настоящую реальность.

— Догадалась... Только уже поздно. Ритуал нужно закончить, иначе проклятие падет на нас всех.

Она планирует убийство…И жертвой явно стану я… Сознание поддалось действию какой-то дряни в чае и померкло.

Возвращаться к реальности оказалось сложно, словно выплывала из состояния невесомости. Воняло сыростью и пылью. Голова безумно трещала. Не с первого раза, но открыла глаза. Вокруг было темно и холодно, тело в джинсах и свитере била дрожь. Мышцы занемели от долгого лежания в одной позе. Кое-как села, привалившись к холодной стене, подошвы ботинок поскребли по камешкам. Случайно чиркнула спиной о какую-то острую кромку и зашипела.