Когда начало темнеть, загнали бронетранспортеры в лесную чащу и стали отдыхать. Согласно Уставу караульной службы, метрах в двадцати по колее наших машин выставили дозор из двух фей, установили периодичность смены дозора в два часа. Дозорные спрятались в кустах и следили за обстановкой. А остальные задраились в машинах и уклались спать.

У нас было всего двое дамских часов, у меня и у Лизы. А ещё двое часов мы взяли в качестве трофеев в карманах у французских офицеров. Одни я отдала дозорным, чтобы через два часа нас разбудили. Вторые отдали девчонкам из второго бронетранспортера. Плохо, что нет будильника. Мы с Лизой улеглись спать в первой машине, а в третьей оставались Липа с раненой Лампой. Я специально оставила их одних, чтобы стоны раненой не мешали остальным спать.

Как ни хотелось спать, но ровно через два часа я вскочила, разбудила Лизу и пошла вместе с ней сменять дозорных. В дозоре я все два часа размышляла о дальнейших наших действиях. Завтра. Я рассчитывала, что Сарра и Фиса уже нашли наши войска, либо нашли, откуда позвонить командованию, поэтому уже через несколько часов нас найдут! Мы сможем вернуться домой!

А до этого я планировала идти по следам второй диверсионной группы, всячески им мешая и, по возможности, уничтожая живую силу и технику врага.

За час до рассвета разожгли костер. Гульнара и Лукерье, как бывшим кухаркам, я поручила сварить сытный завтрак. Продуктов питания у нас теперь было вдоволь: во всех трёх машинах салоны были завалены мародеркой с нашего поезда. Была и тушонка. Поэтому кухарки сварганили кашу ячневую с тушонкой, а мы очень плотно позавтракали.

Далее я объяснила всем феям, что мы будем делать дальше. Первым делом поручила закрасить французскую свастику на бортах машин и нарисовать взамен российские восьмиконечные православные кресты. Я была уверена, что нас уже через несколько часов настигнут наши бойцы, поэтому опасалась, чтобы они не приняли нас за врагов и не начали уничтожать.

А мы пока сидеть без дела не будем, а движемся навстречу второй вражеской колонне. Две феи-разведчицы движутся пешком по следам протекторов вражеских танков и машин. Наши три бронетранспортера едут сзади в пределах прямой видимости. Завидев впереди опасность, разведчицы подают сигнал и машины разворачиваются назад. Ищем укромные места, где их спрятать. Потом действуем по обстоятельствам.

Весь последующий день мы, обнаружив вражескую группировку в соседней деревне, следили за неприятелем. Подмога наша до вечера так и не подошла. Сами мы вступать в бой со значительно превосходящими силами противника не решались. Хотя и устраивали ему всяческие мелкие и крупные пакости. К примеру, подложили противотанковую мину на пути следования одного танка и уничтожили его. Танк, скорее всего ехал патрулировать округу.

Мои надежды на скорую подмогу оказались напрасными. Ещё целых три дня мы провели в противостоянии с отрядом неприятеля. Нападали на него внезапно, с разных сторон, не давая сосредоточиться и уйти на другую территорию.

На четвертый день случилось непоправимое: французы ведь тоже неглупые люди, тоже разведывали где мы, и что собой представляем. Лазутчики лягушатников выследили, где мы базируемся. Вражеские танки и бронетранспортеры окружили нас со всех сторон и начали расстреливать из танковых пушек. Мы ничего не могли им противопоставить с нашими пулемётами. Пытались, правда, отстреливаться гранатомётом и метать гранаты, но безуспешно. Двое девушек, Гульнара и Полина получили лёгкие ранения. Пробиваться на бронетранспортерах мы тоже не могли, потому что французы в первую очередь повредили нам колеса. Я понимала, что мы обречены, как бы долго мы не сопротивлялись.

Когда я уже была в полном отчаянии, в тылах противника началось что-то непонятное. Французы перестали обстреливать нас, перенесли огонь на другие направления. Через некоторое время то из одной вражеской машины, то из другой показывались белые тряпки, а потом начали выходить солдаты с поднятыми руками.

А к нам галопом выскочили всадники, обступили наши бронетранспортеры. Командиром у них оказался Фёдор! Я не могла поверить: Из-за дыма внезапно показался подполковник Паскевич на белом коне!

-Федя?!

-Ну, здравствуй, ненаглядная моя! – Федор соскочил на землю, сгреб меня в охапку и чуть не задушил. - Рад тебя видеть, Ваше Императорское Высочество! Тебя, между прочим, уже похоронили! Государь был в бешенстве: приказал днём и ночью разбирать все, что осталось от эшелона. Найти хотя бы твое тело! А там было такое месиво, просто ужас! Многих людей разорвало на кусочки, а от многих вообще ничего не осталось. Некоторые трупы обгорели до неузнаваемости. А я почему-то и не верил, что тебя нет в живых! Сердцем чувствовал!

Я почувствовала неладное:

-Постой, разве не Сарра Толстая предупредила вас о том, где мы?

-Нет, нам сообщили местные жители, что в тылах нашей армии постоянно слышатся звуки боевых действий.

-А где же тогда Сарра и Анфиса? Мы послали их найти наши войска.

-А в какую сторону они пошли? Знаешь? Пошлем людей, поспрашиваем крестьян, возможно, кто-то знает, куда они исчезли. А сейчас главное – сообщить императору, что ты, Слава Богу, жива и здорова! Императорский штабной поезд ещё, кажется, недалеко здесь, по пути на Варшаву! Надо послать гонца! Или ты быстрее доедешь?

-Никуда я не поеду, покуда не узнаю о судьбе Сарры и Анфисы. Кстати, у нас есть раненные, их надо тоже отправить в лазареты.

Позавтракав и немного отдохнув в компании моего суженого, я решила не откладывать поиски Сарры и Анфисы. Попросив Федора выделить мне сопровождение, я облачилась в униформу сестры милосердия. Елизавета Карамзина тоже выразила готовность ехать со мной. Нам выделили две лошади и мы верхом, вместе с небольшим отрядом казаков отправились на поиски. В двух деревнях не нашли никаких следов, хотя мы с Лизой в сестринском наряде заходили в каждый двор и спрашивали, не видели ли кто-нибудь двух таких же сестер, как мы.

А вот в третьей деревне к нам на улице подошла сгорбленная пожилая жненщина и обратилась ко мне по-польски. Я даже не сразу поняла, что она говорит:

- Пани сиостра милосердзя! Называм ше Малгожата! Мам для цебе една речь. Тутай в моих комнатах лежи бардзо хора кобета з вашего кляштору.

Я спрыгнула с лошади и подбежала к женщине:

-Ведите меня к ней, шановна пани!

В мрачной бедной избушке среди кучи тряпья лежала Сарра! Когда мы с Лизой подошли к ней, она открыла полные страдания глаза.

-Что с тобой, Саррочка? И где Анфиса?

-Долго рассказывать. – Сарра попыталась вымученно улыбнуться и снова закрыла глаза.

-Я принесу сумку с медикаментами! – сказала Лиза и поспешно вышла из лачуги.

-Пшепрашамы, друга сиостра поховалишмы на нашим вейским цментажу. А ото цо од них зналежлизмы.

Женщина приподняла лежавшую в углу на полу тряпку. Под ней я увидела берцы, одежду и оружие обеих фей. Значит, и это радовало, секретные разработки пока ещё не попали в руки врагу.

-Пани Малгожата! Бардзо дзенькуем за помощь! Мы вас щедро отблагодарим за это!

Я достала из кармана кипу ассигнаций, рублей, наверное пятьдесят (стоимость коровы?) и протянула женщине.

-Если девочка выживет, то, я думаю, её отец тоже вас как-то отблагодарит. Знаете, кто её отец? Граф! А она графиня!

-О, Матка Боска! Не моглем собе навет вобразич же залецам ше до грабины!

Рана на плече у Сарры была в очень плохом состоянии, гноилась. Вот почему она почти всё время была без сознания бредила. Мы с Лизой как могли обработали рану и перевязали. Возник вопрос, как довести такую тяжёлую больную до лазарета. Но вскоре на луг возле села совершил посадку вертолёт. Это прилетел Фёдор. Не ставя меня в известность, он приказал хорунжему отряда, сопровождавшему меня и Елизавету, прислать гонца, как только мы обнаружим пропавших девушек. Вот мой милый и примчался на вертолете. Так и закончилась наша с Елизаветой эпопея. Вместе с раненой пилоты быстро доставили нас прямиком во фронтовой госпиталь, который располагался в Варшаве. Там же недалеко, на вокзале, находился и штабной поезд, который император Всероссийский использовал для поездок по фронтам.