Санитарные поезда отправлялись на фронт совсе не так, как те, которые перевозили мобилизованных и воинские подразделения. Наш поезд стоял на дальних путях Варшавского вокзала Санкт-Петербурга. Никто и не подумал провожать нас с цветами и музыкой. Подъезжали к поезду грузовики и телеги. С них грузили в вагоны ящики, мешки, носилки и прочее оборудование. Суетились санитары, сестры милосердия и врачи. Врачи выделялись военной формой.
Когда поезд тронулся, я сразу же завалилась спать. Ничего не хотелось делать. В последние месяцы вымотались до предела. Мало того, что к вечеру очень сильно уставала, так ещё и хронически недосыпала. Девчата же мои пока я спала занимались кто чем: разговаривали, читали книжки, играли в карты.
Поезд ехал очень быстро. Остановки делали только на отдельных станциях для пополнения паровозу запасов воды и топлива. Даже в Варшаве почти не стояли. Спешили.
Не так далеко нам удалось отъехать от Варшавы, как на наш поезд был совершен налет вражеских бомбардировщиков и беспилотников. Мне случайно удалось увидеть в окно, какое количество летающих объектов летит на нас, поэтому я скомандовал всем феям хватать ящики и портфели, выскакивать из вагонов, как только услышала первые взрывы. Нам удалось покинуть вагон и отбежать в лес на значительное расстояние. А что творилось там, на железнодорожных путях, трудно и описать. Это был кромешный ад, очень немногим удалось уцелеть, как-то уйти и спрятаться.
Все феи собрались в одно место. Мы осмотрелись. Вроде все в отряде целы. Оружие и боеприпасы на удивление тоже удалось вынести. Я приказала разобрать автоматы, каждой фее взять по две гранаты. Троих фей, Сарру Толстую, Лампу и Липу послала ближе к железной дороге, издали наблюдать, что там происходит. При необходимости посылать кого-то с сообщением. Вскоре самолёты отбомбились и улетели, но остались несколько беспилотников. Мы подползли поближе к дороге, но, пока кружили беспилотники, выйти на помощь не решались.
На этом наши беды не закончились. Вскоре появилась колонна вражеской бронетехники, это были французские колесные танки и бронетранспортеры. Они довершили разгром медицинского эшелона. Я запретила феям идти на помощь и обнаруживать себя, понимая что силы далеко не равные. Насчитала более сотни вражеских солдат. Они добивали раненных и мародерили, а мы, чуть не плача от бессилия, сидели молча в укрытии.
Наконец, враги загрузили свои машины мешками и прочим добром, сели в них и уехали вдоль железной дороги в северном направлении. Мы вышли из укрытия и прошлись вдоль пожарища. Живых никого не обнаружили. Я приказала искать какую-то пищу, надо было в ближайшее время чем-то питаться.
Позвала к себе Лизу, Сарру и Глашу. Объявила, что они мои ближайшие помощницы. Если со мной что-то случится, то объявляю своей преемницей Лизу. Спросила девчонок:
-Как вы думаете, что произошло? Неужели гады прорвали фронт? Они же так скоро выйдут к Варшаве?
-Не думаю, - ответила Лиза, - иначе бы в Варшаве нам что нибудь сказали. Скорее всего это какой-то диверсионный отряд в нашем тылу.
-Я считаю, что нам следует идти по следу этих мерзавцев и где-то попытаться застать их врасплох. – я немного подумала и предложила: нужно бы послать кого-то гонцом до Варшавы или другого места, где можно найти телефон. Позвонить, предупредить наших.
Сарра предложила:
-Я бы пошла! Но хочу попросить послать со мной ещё одну девочку. Мы бы вдвоём добрались до ближайшей деревни, взяли лошадей и добрались бы к нашим значительно быстрее.
-Дельное предложение!
-Только хочу выбрать такую, кто очень хорошо ездит на лошади верхом!
-Спросим!
Тем временем остальные девочки рыскали вдоль горящего поезда, искали продовольствие. К сожалению, враги забрали все самое лучшее из продовольствия: консервы, сахар, солонину. Остались только сухари, крупы, сушеные овощи, сухофрукты. Решили перетащить часть оставшегося продовольствия в лес, создать тайник. В тайнике же оставили и часть боеприпасов, чтобы потом, если надо будет, вернуться и забрать их.
Вместе с Саррой вызвалась идти Самотейкина Анфиса. Я предложила Сарре и Фисе оружие оставить здесь в тайнике. Взять с собой только потайные револьверы и финки. Обосновала это тем, что они вдвоём в любом случае не отобьются даже от банды местных крестьян. А так у них есть легенда, что они обычные сестры милосердия из разбомбленного поезда, помогите, чем можете!
Перекусив размоченными в воде сухарями, а также найденными возле пожарища некъсколькими банками мясных консервов, начали собираться в рейд за диверсантами. Сначала отправили Сарру и Фису вдоль железной дороги на юг, а потом выдвинулись сами тоже вдоль дороги, но на север. Предварительно основательно загрузившись вооружением и боеприпасами, но так чтобы нести их было не очень тяжело. Захватили с собой и все четыре противотанковые мины. Я пожалела что у нас их так мало. Решили идти следующим образом: двое впереди, метрах в ста, как бы разведчики и следопыты, далее - основная группа, четверо фей, а сзади метрах в пятидесяти – замыкающая двойка. Примерно через час нашего рейда обнаружилось, что вражеская колонна свернула в сторону от железной дороги и дальше двигалась по просёлочной дороге. Ещё через полчаса идущие впереди Лиза и Глаша махнули рукой, чтобы мы остановились. Лиза вернулась и сказала, что далее перекресток и вражеская группа разделилась там на две небольшие. Посоветовавшись, решили идти по следам меньшей. С нашими небольшими силами хоть бы с этими управиться.
Мы настигли этот отряд примерно часа через три. Спрятались поглубже в лесной чаще. Я с Лизой, взяв бинокль подкрались поближе. По красному цвету штанов мы определили, что это французы. Они остановились на привал и на прием пищи. Разожгли костры, соорудили над ними подобие барбекю. Насчитали семнадцать солдат и два офицера. Три бронетранспортера стояли от костров метрах в десяти. Я не была уверена, что внутри их нет ещё солдат. Прошептала Лизе, что будем нападать, когда лягушатники начнут трапезничать. Можно по двое прокрасться к машинам, залезть вовнутрь, задраить люк, убить тех, кто там может оказаться. Одна к пулемёту и начинать строчить по оккупантам на полянке, а вторая за руль, попробовать завести, а дальше либо угонять машину в лес, либо, если всё хорошо, ожидать унмичтожения всех французов.
Оставила Лизу с биноклем продолжать наблюдение, а сама пошла к основной группе, отдавать распоряжения и планировать атаку. Приказала всем снять униформу сестер милосердия. Захватить с собой автоматы, гранаты револьверы и финки. Начертила на земле схему расположения лагеря врагов и бронетранспортеров. Распределила девушек по две на каждую машину, а сама с Лизой буду наблюдать со стороны, стрелять и бросать гранаты. Сказала Глаше, что она там, у машин, будет главной, она по своему усмотрению подаст сигнал к штурму всем трем группам.
Вся операция прошла не настолько успешно, как хотелось бы, но всё же неплохо. У первых двух машин все прошло по плану. Беспечные французы оставили их без никакой охраны. Поэтому феи спокойно влезли вовнутрь и задраили люки. А у третьей девчонок (это были Липа и Лампа) застал какой-то подвыпивший француз. Он успел тяжело ранить в плечо Лампу, прежде чем Липа его обезвредила очередью из автомата.
Услышав выстрелы, французы у костров повскакивали с мест, но тут уже начали своё дело я и Лиза. Забросали мерзавцев гранатами и начали стрелять из автоматов. Через какое-то время к довершению разгрома подключились два пулемета из первых двух бронетранспортеров. В живых не оставили никого! У нас одна трехсотая – Лампа. Пришлось в полевых условиях делать нехитрую операцию – пулю всё же извлекли, рану хорошо обработали, сделали дренаж и забинтовали. Этим занимались я и Лиза, как самые опытные в сестринском деле, работавшие в лазарете Зимнего дворца даже операционными медсёстрами. Помогала нам Липа. Как сестра, она плакала, не могла смотреть, как мы потрошим рану, отыскивая пулю. Но помогала нам, подавала то, что просили. Потом мы затащили Лампу в третью машину, оставили под присмотром Липы, а сами пошли осматривать трофеи и обыскивать трупы. Девчонкам в первых двух машинах запретили на всякий случай выходить и даже открывать люки. Сказали держать поляну постоянно под прицелом пулеметов.
