В Москву мы прибыли, когда уже совсем стемнело. Я осведомилась у мама́н, во сколько завтра будет молебен и сообщила, что у меня есть дела в городе, касающиеся организации помощи фронту. Государь, узнав об этом, лично распорядился выделить мне и моим пажам автомобиль. Мы завезли Андрея Ростоцкого к его Ксюше. Приказала, чтобы через пару часов она собрала своих подруг и друзей своего брата: я приеду, и у нас состоится серьезный разговор. Сама же с остальными фрейлинами поехала к Королевым.

Михаил Леонтьевич лично вышел меня встречать и сокрушался, что я снова приехала без предупреждения, поэтому он не сможет оказать подобающий великой княжне прием.

-Михаил Леонтьевич! Сейчас идёт война, поэтому не до приемов. Я приехала не просто в гости, а заскочила на пару часов порешать с вами и с Наташей несколько очень важных вопросов. Распорядитесь, чтобы нам где-нибудь в укромном месте организовали чаю! И мы могли бы там поговорить без свидетелей.

-Прошу Вас в дом, Ваше Императорское Высочество! Сейчас будет сделано. Посидите несколько минут тут, в гостиной, я пока сделаю необходимые распоряжения.

С радостным визгом со второго этажа прибежала Наташа. Я обняла её и усадила рядом с собой. Спросила:

-Как поживаешь, подруга? Очень рада тебя снова видеть!

-Спаси Бог! У нас всё хорошо.

С Михаилом Леонтиевичем и Наташей мы проговорили где-то часа три, хотя я планировала намного меньше. Разговор шел о выпуске солдатской обуви, о том, чего не хватает, чтобы резко расширить производство. Оказалось, что главным препятствием является недостаток кожи. Я вспомнила, что кожу в некритических местах сапога, например, голенище можно заменить кирзой. Первоначально кирза представляла собой несколько слоев хлопчатобумажной ткани, пропитанной синтетическим каучуком. А ведь можно синтетический каучук заменить натуральным! И надо спросить у Татьяны, могут ли они наладить производство синтетического каучука. Вспомнила про телефон, заказала междугородние переговоры с Санкт-Петербургом. У Тани какой-то странный голос. Оказалось, что она спала, несмотря на столь ранний час. Я извинилась и спросила за каучук. Она ответила, что сейчас под силу наладить производство двух видов синтетического каучука: изопренового и бутадионового. Спросила, для чего нам нужно и ответила, что для кирзы сапожной эти каучуки вполне подойдут, это на автомобильных шинах они быстро стираются.

Я попросила Михаила Леонтиевича подумать над строительством завода по производству искусственных кож. То ли сам пусть этим делом займётся, то ли создаст акционерное общество, то ли передаст это дело кому-то из своих хороших знакомых-предпринимателей.

А ещё я вспомнила, но Королевым ничего не сказала, где можно найти резервы получения свиных кож. Где-то читала, что во время войн запрещали смалить туши свиней, заставляли сдавать эти кожи государству. Надо сказать императору, пусть введёт соответствующий запрет, особенно в малороссийских губерниях.

А ещё я озадачила Михаила Леонтиевича изготовлением настоящих армейских берцев образца 21 века. Долго по памяти рисовала и объясняла детали этой обуви, попросила как можно скорее изготовить опытный образец.

Распрощавшись с Королевым, я поехала к Ксюше Сыромятниковой. Там провела беседу по мобилизации молодежи в институте благородных девиц, в гимназиях и университете на помощь фронту. Рассказала, по каким основным направлениям надо работать: учиться на сестер милосердия, организовать сбор средств, медикаментов и прочее.

К царскому поезду мы вернулись за полночь. Я сразу же завалилась спать – утром рано надо было вставать, готовиться к молебну.

Торжественный молебен в Успенском соборе Московского Кремля запомнился мне длинным рядом архиепископов и епископов в облачениях из золотой парчи, в их митрах, сверкающих драгоценными камнями. Сверкали также драгоценные камни на золотых окладах икон и расписанные золотом фрески на стенах собора. Вся царская семья: Государь-император Николай Павлович и Государыня-императрица Александра Федоровна, наследник цесаревич Александр Николаевич и цесаревна Мария Александровна, великая княгиня Мария Николаевна с супругом герцогом Максимилианом Лихтенбергским, великая княжна Ольга Николаевна, я, наши младшие братья великие князья Константин, Николай и Михаил, - стояли всю торжественную церемонию с мрачными и подавленными лицами. Я заметила слезы на глазах у Ольги. Да и до меня самой наконец-то дошло, насколько тяжёлые наступают нынче времена.

После молитв и церковного пения Государь выступил с небольшой речью, сказал, что почти вся Европа ополчилась против России для того, чтобы её уничтожить. Что мы все должны сплотиться и приложить максимум усилий для победы над супостатами. В конце службы Государь Николай Павлович со своей семьёй обошел весь храм, преклоняя колени в глубоком почитании перед каждой святыней. Митрополит Московский и Коломенский Филарет подносил особо почитаемые иконы и мы их по очереди целовали.

Война продолжалась уже почти год. В отличие от предыдущих войн, наличие значительного количества попаданцев и внедрённых ими изобретений, как со стороны Российской империи, так и со стороны вражеской коалиции, коренным образом изменило способы ведения боевых действий.

Хотя шел только 1841 год, но военные действия временами походили на сражения первой мировой войны, а иногда даже напоминали битвы 21 века. Обе противоборствующие стороны имели винтовки, автоматическое оружие, пулеметы, танки и и бронемашины, самолёты и вертолёты, дельтапланы, минометы и реактивные системы залпового огня. Война быстро переросла в позиционную: накрыли окопов, блиндажей, установили проволочные заграждения. Конечно же при таком количестве орудий убийств было очень много убитых и раненных. Ведомству императрицы удалось таки наладить четкую систему эвакуации раненных и их лечения.

Попаданцы, работавшие в России как-то совершенно упустили из виду беспилотные летательные аппараты, а англичане и их союзники, к ужасу русских солдат, стали применять их в большом количестве. Но такое продолжалось совсем недолго: в один прекрасный день, когда в воздух были подняты около сотни дронов, россияне их все перехватили на своей территории с помощью системы радиоэлектронной борьбы и захватили в качестве трофея.

Вражеская коалиция к этому времени отказалась от высадок морских десантов, поэтому война шла только на границах с Австро-Венгрией. Но воевали там на стороне австрийцев все страны коалиции, они прислали в Австро-Венгрию свои войска, современную технику и вооружение, снабжали всем необходимым. Линия фронта установилась по городам Вроцлав – Краков – Львов - Тарнополь, прежде, чем война переросла в позиционную. И вот теперь ни одна из сторон не могла наступать. Все чего-то ожидали.

А лично я с самого начала войны не помнила, когда и отдыхала. Крутилась, как белка в колесе. Закончила краткосрочные курсы сестер милосердия, дежурила в госпитале, даже иногда ассистировала при операциях. Часто выступала по радио: произносила патриотические речи, пела военные и лирические песни, читала стихи о войне. Выступала и перед ранеными в госпиталях. Организовала несколько творческих групп артистов для выезда на фронт. Кроме того, почти тайно от всех, создавала специальный женский спецназ. Пока у меня было всего десять девушек, но я надеялась, что в недалёком будущем это число увеличится в несколько раз.

Когда заговорила о девичьем спецназе с императором, то он и слушать не захотел, категорически запретил мне о таком даже думать. Пришлось заниматься этим полулегально. Переговорила с Иваном Ивановичем Пылиным. Он сказал, что среди попаданцев на Урале есть один бывший спецназовец, бывший майор, а теперь восемнадцатилетний паренёк. Пообещал мне прислать его. Чтобы полностью этого специалиста задействовать, я решила поговорить со старшим братом. Цесаревич Александр Николаевич тогда руководил подготовкой обороны столицы на случай возможного нападения с моря. Резиденцией цесаревича по традиции был Аничков дворец. Я договорилась о встрече, но когда приехала туда с Лизой, то Сашу дома не застала. Мило побеседовали с цесаревной.