— Если вы не в курсе, господин Юн Донджин, — едко начала Пак Сумин, — то ваш будущий зять тоже оказался прямо вовлечен в эти дела. Мне пришлось привлечь Мун Джина для того, чтобы смягчить наказание Кан Ён Сока. На сговор можете его не ждать. Но не беспокойтесь, я обещала приготовить для вашего зятя тофу к моменту, когда он выйдет из тюрьмы.

От этих слов лицо Юн Донджина побелело, и девушка уже испугалась, что убила мужчину — от таких новостей можно и сердечный приступ получить — но гадкий советник выдержал. Только покрепче сжал зубы и бросил короткий взгляд на своего патрона, который все так же безмятежно наблюдал за разворачивающейся бойней.

— Тофу? — уточнил Пак Ки Хун.

— Мун Джин пошел на достаточные жертвы, чтобы искупить свои ошибки, — ответила Пак Сумин. — Думаю, он сумеет заслужить мое прощение.

— Вот как… — протянул Пак Ки Хун. — Слышал, Юн Донджин? Твой зять будет вдвойне достойным человеком.

Звучало это, конечно, как издевательство, ведь судимость — это клеймо, но Юн Донджин этот удар выдержал, а Пак Сумин в очередной раз убедилась, что Пак Ки Хун любит только свой бизнес, если позволяет себе так издеваться над ближайшим соратником.

— Касательно же вмешательства NIS… — начал Пак Ки Хун. — Я ждал, когда ты закончишь активные действия. Что ты еще планируешь, Сумин-ян?

— Зачем тебе это? — уточнила чеболька.

Старик опять сделал глоток кофе, после чего довольно прищурился и сообщил:

— Я просто не хотел тебе мешать, милая Сумин-ян, и ты отлично справилась. Теперь же я планирую сделать пару звонков, ищейкам из NIS стоит заниматься настоящими делами, а не влезать в наши семейные дрязги, ты так не считаешь? Или мне повременить?

Опять хочет, чтобы она просила. На секунду Пак Сумин захотелось вскочить, перевернуть этот проклятый столик прямо в лицо старой сволочи, что сидела напротив, и выбежать прочь. Дико болела голова, ее бросало в пот, а от запаха дорогого кофе хотелось блевать. Но перед ней встала картина, на которой Кан Гванджин лежит посреди кухни с заломанными за спиной руками, а пара спецназовцев деловито затягивает на его запястьях белые стяжки. И это воспоминание за мгновение привело ее в чувство.

— Пожалуйста, дедушка, делай, что считаешь нужным, — согнулась в поклоне Пак Сумин, едва не положив голову на собственные колени, отчего в глазах запрыгали черные точки.

Но вот разогнуться она уже не смогла. В глазах окончательно потемнело, голова стала ватной, а мягкий ковер, который был постелен перед столиком, подозрительно быстро бросился ей навстречу.

Последнее, что услышала Пак Сумин перед тем, как отключиться, стал властный рык Пак Ки Хуна:

— Врача сюда! Немедленно!

Пак Минхо на встречу не пришел, но с Юн Хян Ми с удовольствием встретился Пак Хи Шунь.

Мужчина не стал больше ходить вокруг да около и без затей пригласил дочь Юн Донджина в свой любимый французский ресторан, где он время от времени ужинал с отцом.

— И что за срочность привела тебя ко мне? — улыбнулся Пак Хи Шунь после коротких приветствий.

Юн Хян Ми пока молчала, позволяя официанту налить в ее бокал вина. Женщина не была голодна, но и встречаться с младшим сыном Пак Бо Гома в головном офисе не хотела.

— Наверное, ты уже слышал, — издалека начала женщина.

— Что твоего жениха упекли за решетку за то, что дал северянину пистолет? — уточнил Пак Хи Шунь. — Да, такая информация проскакивала, у меня есть свои люди в прокуратуре.

— А ты знаешь, почему вообще началось это разбирательство? — спросила женщина.

После чего Юн Хян Ми задумчиво взяла бокал и посмотрела на цвет вина. Как всегда, Пак Хи Шунь пил только лучшее. Наследник чеболя же понял, что у Юн Хян Ми есть какие-то подробности, которых он не знает, отчего лицо Пак Хи Шуня расплылось в недоброй улыбке.

— Я вижу, тебе есть что сказать…

— Если тебе есть, что мне предложить, Хи Шунь, — резко ответила Юн Хян Ми.

— Я уже не мальчик, не смей так со мной разговаривать, сестрица, — огрызнулся наследник, но такая Юн Хян Ми ему нравилась. Дерзкая, недоступная. Ни ему, ни братцу не удалось затащить ее в койку во времена, когда они вдвоем не пропускали ни одной юбки и в полной мере наслаждались молодостью. Как потом выяснилось, они были просто не в ее вкусе — вообще, предпочтения в мужчинах у Юн Хян Ми оказались весьма специфичными. Большинство женщин назвали бы Мун Джина омерзительным верзилой, который вообще никак не соответствует стандартам корейской красоты, начиная от поросячьей морды и заканчивая его размерами.

— Мун Джин сел в тюрьму по приказу твоей сестрицы, — наконец-то выложила карты на стол Юн Хян Ми, внимательно наблюдая за реакцией Пак Хи Шуня.

— Ах, вот как, — хмыкнул наследник. — И что мне с этого?

— Только не говори, что ты решил ограничиться только уголовным делом против северянина, — продолжила Юн Хян Ми. — Не знаю, чем он тебе насолил, но уверяю, таких людей нельзя оставлять позади. С ними надо разбираться.

Брови Пак Хи Шуня в удивлении взлетели вверх. Вот это кровожадность! Давненько он не видел Юн Хян Ми такой злой.

— То есть, ты решила срочно дать мне совет? — уточнил Пак Хи Шунь. — А если это вообще не я?

— Не отрицай очевидного, Хи Шунь. Я решила помочь тебе разобраться с северянином, — ответила женщина. — А взамен мне нужны гарантии.

— Гарантии чего?

— Что Мун Джин не пострадает во время этих разборок. Этот дурак склонил голову перед твоей сестрицей, но буквально подставил свою шею. Мне нужно это исправить.

Да, ей нужно это исправить. Ее мужчина сунулся в мясорубку разборок семьи Пак, просто чтобы заслужить одобрение капризной девчонки Пак Сумин? Сейчас все шло к тому, что удача вскорости отвернется от ее бывшей подруги и Пак Ки Хун перестанет быть столь благосклонным к девушке. Слишком много ресурсов она тратит на спасение своего подручного, слишком много внимания уделяет этому вопросу.

Пак Ки Хун однозначно всегда давал понять своим работникам — компания для чеболя превыше всего. Что бы не происходило в жизни семьи основателя конгломерата, он никогда не игнорировал нужды своего бизнеса. Даже когда погибли родители Пак Сумин, старик Пак Ки Хун продолжал работать, Юн Хян Ми это хорошо помнила, ведь в те времена ее отец уже всюду сопровождал чеболя. Если ее не обманывала память, то сразу после символических похорон Пак Ки Хун отправился на очередную встречу, где улыбался и шутил со своими бизнес-партнерами, пока Пак Сумин пребывала в тихой истерике и прострации.

Именно такого отношения ждал от своих наследников Пак Ки Хун — бизнес превыше всего. Семья Пак не имела права проявлять слабость или человечность, если это шло во вред делам конгломерата, это она четко усвоила по поведению своего отца, ведь Юн Донджин перенял многие взгляды своего патрона. А это значит, сейчас надо выбирать сторону победителя, ведь Пак Сумин обречена. Эта девчонка не только поставила личное превыше рабочего. Она посмела вообще отказаться от своих рабочих обязанностей, фактически покинув пост руководителя службы технической поддержки пользователей. Просто оставила вместо себя какого-то менеджера и погрузилась в собственные дела.

Такой халатности Пак Ки Хун ей в итоге не простит. Сейчас он может быть ослеплен дерзостью Пак Сумин, но рано или поздно этот старик сделает правильные выводы. Тем более, Пак Сумин всего лишь женщина, она никогда не рассматривалась и не будет рассматриваться как реальный наследник, во всяком случае, пока будет жив Пак Ки Хун, его старший сын и его внуки.

— Значит, ваш разлад с Пак Сумин не просто девчачья ссора? — усмехнулся Пак Хи Шунь, удивленно покачивая головой. — Ты точно хочешь отказаться от старой подруги, Хян Ми?

— Я хочу служить семье Пак, как служил мой отец, — с уверенностью и достоинством ответила Юн Хян Ми, вздергивая подбородок. — Мы оба знаем, что Пак Сумин просто гулящая девка, которая позорит всех вас. И я тоже наконец-то прозрела. Из нее ничего не выйдет, от нее только одни проблемы, в которые она тащит всех вокруг.