— Мы, латиноамериканцы, тоже такие, — сказал он с вызовом.

— Я слушал ваши латиноамериканские ритмы, — сказал я. — Это сонная музыка по сравнению с нашим Шалахо, например. Для нас зарезать человека легче, чем курицу!

— Ну, давай, режь меня, раз такой крутой. Чего ты ждешь? — сделал он шаг ко мне.

— Дай мне повод, ударь меня и увидишь, что я с тобой сделаю! — сказал я и огляделся, чтобы убедиться, что есть свидетели.

— Ты угрожал, ты и начинай, — сказал он мне. — Ты ведь с Кавказа? Ну, я жду.

И он встал в позу готовности отражения удара.

— Зря надеешься, — сказал я. — Я сам выбираю время и место для атаки.

И тут вдруг из дома вышла его жена и позвала:

— Кванчо, ну мы едем в универсам?

— Вот такая жена тебе в самый раз — коротконогая и вислозадая. — Уцепился я за последнюю надежду вызвать его на драку. — Лучше трахай свою уродину, чем мастурбировать на чужих жен.

— Я с ней разведусь, — сказал он.

— Кванчо! — позвала его жена.

— Знаешь, что говорят в таких случаях кавказцы своим женам? — усмехнулся я.

— Что? — спросил он.

— Засунь язык в задницу, когда мужчины разговаривают! — сказал я презрительно.

— И так ты разговариваешь со своей женой? — спросил он.

— Кванчо! — уже требовательно позвала его жена.

— Поэтому она любит меня! — сказал Кванчо и пошел к своей жене.

Я все рассказал Леше.

— Да, крутой псих, — сказал он. — Не знаю, что и посоветовать.

— Мне кажется, надо сваливать, — сказал я. — Я всю ночь думал, как в шахматах просчитывал все варианты и пришел к выводу, что если для меня главное — семья, то надо перевезти ее в безопасное место.

— Здесь в Майами или в другой город? — спросил Леща.

— В Майами — полумера, все время сидеть и ждать, что он найдет нас. Надо уехать в другой город и даже в другой штат.

— А как работа? Дети, детский сад?

— Придется кое-чем пожертвовать. Проигрываем в темпе, выигрываем качество, — перешел я на шахматный язык.

— Ну, наверное, ты прав, — согласился Леша. — Я б не смог спокойно жить в такой ситуации… Как на пороховой бочке. Надеюсь, что когда волны улягутся, ты вернешься сюда.

— Я тоже надеюсь, — сказал я.

Людку я убедил в необходимости отъезда — жить в постоянном страхе ей (да и мне за нее) невозможно. А от психа всего можно ожидать. Раз решение было принято — мы не стали терять время. Вчера я взял расчет, сегодня мы собрали вещи, а на следующий день рано утром, как говорят «по зорьке», уложили в машину чемоданы, выехали по пустынным улицам на 95-е шоссе и взяли курс на север. В каком городе мы должны были осесть, я не знал, главное — чтоб этот город нам понравился.

И такой город мы вскоре нашли — это был город Шарлот в штате Северная Каролина. Он находился как бы в лесу — из любой части города в другую надо было обязательно проехать через лесной массив. Воздух был наполнен ароматами листвы, травы — тем, от чего мы стали отвыкать в Майами: из-за жаркого климата там практически нет никаких природных запахов. Даже запаха моря.

— И здесь будет более четкая смена времен года! — обрадовалась Люда.

— И овощи имеют здесь нормальный запах, — сказал я, разрезая купленный на рынке огурец.

Короче, мы решили осесть в Шарлоте. Правда, возникли непредвиденные трудности: квартиры в аренду здесь сдавали без мебели и минимум на полгода. Целую неделю мы жили в гостинице, пытаясь найти квартиру с мебелью, а потом смирились и переселились в абсолютно пустую квартиру, правда, чистенькую, аккуратную и двухбедрумную, то есть с двумя спальнями, как у нас в Майами. В трифте (это сеть магазинов, где продаются подержанные вещи) я купил несколько матрацев (простыни мы привезли с собой), купил там же стол, стулья, посуду, кастрюли-сковородки, телевизор — в общем все, что нужно для робинзонов, чтобы выжить. И каждый раз, покупая заварной чайник, например или подушки, я мысленно посылал проклятия этому Кванчо.

Но были и положительные моменты: так, например, в пятнадцати метрах от нашего дома начинался лес и там бродили олени, в пруду плавали утки, а рядом в речке бобры строили запруду. Вечерами в лесу роились светлячки. Для детей сплошное удовольствие — зоопарк рядом с домом.

И детский сад оказался поблизости, Людка устроилась на работу в библиотеку, а я первое время ничего не мог найти для себя подходящего, а потом дал объявление в газету и начал делать сайты на заказ. Худо-бедно — на жизнь нам хватало.

И вот когда мы уже почти прижились в Шарлоте и стали поговаривать с Людкой о покупке кое-какой мебели, вдруг появился Кванчо.

Я сидел днем дома, работал на своем лаптопе, делал для клиента сайт во флешэ — очень муторная работа: встал размяться, подошел к окну и глазам своим не поверил. На парковке стоял черный Форд-трак, а неподалеку прогуливался Кванчо, высматривая, очевидно, когда выйдет на прогулку Людка с нашим Бобиком. Впервые в жизни я почувствовал слабость в ногах и сел, потому что мне показалось, что я могу упасть. Вот так на меня подействовал вид прогуливающегося Кванчо в нашем дворе в городе Шарлот.

Как он смог нас найти? Я стал соображать и понял, что совершил одну непростительную ошибку: я оставил ключ от почтового ящика соседке по лестничной клетке, чтоб она забирала нашу почту, а недавно позвонил и дал ей адрес, на который попросил выслать пришедшие нам письма. Ясно, что Кванчо под каким-то предлогом узнал у нее наш адрес, других вариантов просто быть не могло. И что теперь этот маньяк намеревается делать — будет жить в Шарлоте или приехал на несколько дней?

Я перебрал возможные варианты его поведения — не буду вам голову морочить, потому что уверен, что в подобной ситуации человек не всегда соображает адекватно. Но главный вывод, я думаю, был сделан мною верно: не прятаться под кровать или в шкаф (ни того, ни другого у нас не было), а выйти и вызвать его на разговор. Что я и сделал, предварительно выпив сто грамм коньяку, чтобы вернуть свою нервную систему, потревоженную его приездом, в нормальное состояние.

Я подошел к Кванчо и спросил:

— А где твоя собака?

— Оставил жене, — ответил Кванчо. — Хотя теперь она мне не жена.

— Почему? — спросил я.

— Я развелся с ней.

— Понятно. Хочешь жениться на моей жене?

— Да, — сказал Кванчо уверенно.

— И ты думаешь, что мы пойдем тебе навстречу, и несмотря на то что у нас двое детей, разведемся? — спросил я.

— Детей я усыновлю, — сказал Кванчо.

— И им с тобой будет лучше, чем с родным отцом?

— Я их буду любить, — сказал этот псих.

— А что будет со мной? — спросил я. — Мне ведь будет очень плохо… Без жены, без детей…

— В жизни всегда кто-то теряет, а кто-то находит, — сказал он.

Да, без сомнения, этот больной находился в очень тяжелой форме, может быть, даже на пике обострения своей болезни. У меня был школьный товарищ, который стал врачом-психиатром, так вот он как-то мне сказал, что есть психи, которые говорят вроде бы правильные, логичные вещи, но эта их логика изощренно шизофренична.

— Ну и что ты сейчас собираешься делать? — спросил я, подавив в себе желание сказать ему прямо в лицо, что ему надо лечиться и притом немедленно.

— Я хочу увидеть Люду, — сказал Кванчо.

— Ты приехал сюда в отпуск? — спросил я.

— Нет, я приехал сюда жить, — ответил Кванчо.

— Будешь опять нашим соседом?

— Да, я снял уже апартамент в этом кондо.

— Заплатил за полгода вперед?

— Да, — ответил Кванчо. — Здесь такие правила.

— А если мы завтра уедем, что ты будешь делать?

— Поеду за вами.

— Но пропадут ведь твои деньги, — сказал я. — Ты что, миллионер?

— Если вы уедете, уеду и я.

— Ты — полный идиот! — сказал я ему с душой.

— Меня твои оскорбления не задевают, — сказал он.

Я повернулся и пошел прочь, соображая, что теперь делать. Ясно было одно, что придется все же уезжать из Шарлот. Его присутствие по соседству сделает нашу жизнь невыносимой, даже если он ничего не будет предпринимать, а просто будет маячить во дворе возле своего трака. А в Америке таких мест, как Шарлот, полно, подбадривал я себя.