– У свадьбы есть цвет? – деловито интересуется Оливка, распахивая свой шкаф.
– Что?
– Ну, цвет. Цвет, Яна!
– Господи, да поняла я! – откидываюсь на кучу маленьких подушек и достаю телефон. – Сейчас узнаю.
Яна
У свадьбы есть цвет?
Глеб
Пятьдесят оттенков серого?
Яна
Очень смешно. Скажи мне цвет, Янковский, мне платье надо выбрать
Глеб
Ммм, платье…
Яна
Цвет!!
Глеб
*Фото приглашения*
Розовый? Бордовый? Что-то красное, короче
Яна
Спасибо, дальтоник
Глеб
Ты такая невежливая
Яна
Спасибо, мой милый дальтоник
Глеб Янковский печатает…
Глеб Янковский печатает…
Глеб Янковский печатает…
Но сообщения все нет. Так что я закрываю диалог и показываю Оливке фото приглашения. Смущаюсь от ее пристального взгляда.
– Что?
– Мне нравится, как ты улыбаешься, когда с ним говоришь.
Настя обнимает меня, потом отстраняется и возвращается к шкафу.
– Так, кажется, что-то подходящее было. Вот!
У нее в руках вешалка с очаровательным платьем. Цвета пыльной розы, тонкие бретели, юбка воланами, очень легкое.
Но я спрашиваю с сомнением:
– А оно не коротковато?
– Примерь и узнаем.
Скидываю футболку, надеваю платье прямо на джинсы и говорю:
– Ну как?
– Штаны хоть сними, чушка.
Я расстегиваю джинсы и опускаю их до щиколоток. Подруга поджимает губы:
– Ты издеваешься?
– Да что? – ворчу я, но подчиняюсь и наконец вылезаю из штанов.
Смотрю на себя в зеркало и замираю. Мне очень идет. Платье все-таки кажется коротким, из-под легких воланов видны мои колени, которые я ненавижу. Вырез более глубокий, чем я привыкла. Но оно очень красивое, и я в нем… красивая.
– Яна, тебе так идет, просто невероятно!
– А есть что-то подлиннее? – бормочу я. – Просто не очень люблю свои колени.
– Нет! – поспешно отвечает Оливка и загораживает собой шкаф. – Больше ничего нет.
– Да ладно? – я пытаюсь выглянуть из-за ее спины.
– Прохладно!
Настя берет меня за плечи и поворачивает к зеркалу:
– Только посмотри, какая ты в нем нежная. И, кстати, жутко сексуальная. И еще, – она ловко расстегивает мой лифчик, – его носят вот так, а то торчит некрасиво.
Я краснею. Но это мое платье. Я точно пойду в нем. Поднимаю подбородок повыше и расправляю плечи. Оливка ловит мой взгляд в зеркале и кивает.
Глава 26
ГЛЕБ
Мы стоим у дома Яны всего минут пять, но Алина на пассажирском сидении впереди уже начинает показушно вздыхать. Я не обращаю внимания. Перебесится. Водитель делает музыку чуть громче. Неужели тоже пытается заглушить вздохи моей сестрицы?
Отец уехал на другой машине за своей пассией. Сегодня вечером состоится наше официальное знакомство. Нервничаю ли я? Охренеть как. Чего я боюсь больше – познакомиться с женщиной отца, или познакомить с ним Яну? Я еще не решил. Я вообще не до конца понимаю, зачем пригласил ее с собой. Возможно, потому что мне сегодня до одури нужен рядом близкий человек. Или я просто хочу, чтобы она была рядом все время, каждую гребаную минуту.
Я гипнотизирую взглядом ее подъезд. Ну, выходи же.
Будто услышав мои мысли, пищит замок, тяжелая дверь открывается, и выходит Яна. Черт.
Я сглатываю. Она невероятно хороша. Сексуальное легкое платье открывает очаровательные круглые коленки. Мои любимые. На плечи накинута джинсовка, а густые каштановые волосы лежат сверху изящными волнами. Тонкие ключицы и длинная шея сводят с ума.
– Глеб, может ты выйдешь? – недовольно говорит Алина.
Но я парализован.
И тут за моей девочкой из подъезда выходит мужчина весьма сурового вида. Лоб изрезан морщинами, загорелая кожа контрастирует с коротким ежиком седых волос. Разрез глаз и нос кажутся очень знакомыми. Яна поворачивается к нему и что-то быстро говорит. Это ее отец, вдруг понимаю я, и тут же выскакиваю из машины.
– Яна!
– А? – она растерянно оборачивается. – Привет!
Ее отец сверлит меня взглядом.
Наверняка ему не нравится, как я одет. Хотя я выжал из себя максимум. Черные джинсы с разодранной коленкой и белая рубашка. Очень официально, разве нет?
– Здравствуйте! – я быстрым шагом подхожу к ним и протягиваю ему руку.
Он тут же подает мне свою натруженную широкую ладонь. Рукопожатие крепкое и теплое. Я вижу, что он простой человек, который всю жизнь честно работает и любит свою семью. Сердце почему-то ноет.
– Глеб.
– Виктор, – говорит он и наконец улыбается.
Лицо его удивительно преображается. Становится светлым и доброжелательным.
Я пересиливаю себя и неуверенно беру Яну за руку. Алина наверняка тоже прожгла дыру взглядом в моей спине.
– Просто хотел посмотреть, с кем отпускаю свою дочь.
– Пап, – ворчит Яна, – последние два месяца не смотрел же.
– А теперь хочу.
– Не волнуйтесь, – заверяю горячо, – это свадьба моего дяди. Я привезу ее и провожу до квартиры, как только все закончится.
– Как только разрежут торт, – уточняет он.
– Хорошо.
– Эй, я еще здесь! – возмущается Яна. – Пап, все, мы пошли.
Он быстро целует ее в лоб и хлопает меня по плечу:
– Ну, отдыхайте! Чтоб на связи были.
Я киваю и веду Яну к машине.
– Ты потрясающе выглядишь, – успеваю шепнуть ей на ухо.
Она улыбается и слегка краснеет. Открываю дверь, Петрова ныряет внутрь, я сажусь следом.
– Можем ехать? – интересуется водитель.
– Наконец-то можем, – язвит Алина.
Но мне все равно, я смотрю только на Яну. Она сегодня прекрасна.
– Ты извини, – шепчет Петрова, – папа просто захотел с тобой познакомиться. Ну, просто потому что я с тобой уезжаю.
– Все в порядке, я понимаю.
Я снова беру ее за руку и сжимаю пальцы. Сердце замирает. Рядом с ней я чувствую себя счастливым.
Яна смотрит на меня из-под накрашенных ресниц. Сегодня на ней макияжа чуть больше, чем обычно. Она выглядит как чертова сексуальная фея.
Смущаясь, Петрова заправляет волосы за ухо и просит:
– Не смотри так.
– Не могу, – шепчу я.
Алина на переднем сидении цокает языком. Хоть бы она провалилась!
Когда мы приезжаем, нас встречает отец. Дверь сестре открывает водитель, а я выбираюсь сам и подаю руку Яне.
Неловкость, которая висит в воздухе, практически осязаемая, она просто наваливается на грудь и не дает дышать.
– Это Яна, – говорит отец, указывая на женщину рядом с собой. Бордовый брючный костюм, светлые волосы по плечи, открытый взгляд. Кажется, она сильно моложе отца.
– Что ж, – говорю насмешливо, – и это Яна.
– Ага, Алина, очень приятно, – ядовито говорит сестра, – а это Глеб. Его дети.
Отец напрягается, но я не собираюсь ему помогать. Наконец, он улыбается и говорит:
– Тогда идем? Яны и мои дети. Меня, кстати, зовут Валентин.
Он мягко пожимает руку Петровой и хочет потрепать Алину по голове, но сестра уворачивается.
