И надо было отпустить. Объяснить Эми, что он не просто связан меткой, он крепко влюблен в другую. Но в этот момент дверь в гостиную открывается и раздаются неуверенные шаги. Даже спиной Нейл ощутил опаляющий взгляд Митчелл. Он почувствовал ее кожей, нутром, всем своим существом – ее, злую, взбешенную, ревнивую.

Медленно отстранив от себя Эмилин, обернулся.

Эви стоит на пороге. Сжимает кулаки, стискивает зубы и глядит сердито. И она – что б ее! – великолепна. Этот ее рот… о, как он хочет его!

– В чем дело, Митчелл? – Нейл нарочито спокоен.

Вскидывает бровь, усмехается. Снова эта усмешка, способная напугать самого дьявола. И снова от него веет холодом и жестокостью. Но он забывает об Эмилин, когда рядом Митчелл, когда кровь со всей силы долбит в голову. Его снова терзает голод – нестерпимый, потому что Нейл уже знает, как приятно заниматься с Эви любовью.

– Прощу прощения, – цедит Митчелл.

А что же ты хотела, маленькая гордячка? Нейл не из тех, кто демонстративно страдает от неразделенной любви. Отвергаешь? – он найдет другую.

– Нейл, – вдруг тянет Эмилин, и Олсен бросает на нее рассеянный взгляд.

– О чем мы говорили? – хмурится он, потирая виски.

Все как-то разом вылетело из головы.

– Она живет здесь, с вами? – вдруг спрашивает Эмилин, вглядываясь в его лицо.

– Временно, – поспешно отвечает Митчелл. – Вам не о чем беспокоиться.

А затем она разворачивается и уходит, а Нейл стискивает зубы, ощущая, что проваливается в холодную бездну.

– Где будет помолвка? – задает он вопрос, и сам себя не слышит.

– В загородном родовом имении Лесли.

– Я буду там, Эми. Когда дам знак, уедешь. Сделаешь все так, как я скажу, – и открывает дверь, чтобы выпроводить ее: – А теперь возвращайся домой, пока никто не заметил твое отсутствие.

Нейл проводил Эмилин до самой кареты, постоял на крыльце, пока экипаж не скрылся из виду, а затем развернулся и направился обратно в дом. Злой, как черт. Почти безумный.

Он нашел Эвелину на кухне вместе с Греймом. Весь дом еще спал, как и ее родители с сестрами, и Грейм варил для единственной проснувшейся гостьи крепкий кофе. Но Нейл вряд ли думал об этом, когда бросил камердинеру:

– Оставь нас.

– Пожалуйста, господин Грейм, не уходите, – занудно протянула Эви и сверкнула глазами: – Господин Олсен, нам не о чем разговаривать.

– Правда?

– Да.

– Уверена?

– Совершенно точно.

Нейл усмехнулся.

– Хорошо, Митчелл. Раз уж ты решила держаться от меня подальше, договоримся сразу. Если забеременеешь, дай знать. Я не то, чтобы этого жду, просто этой ночью несколько увлекся и не подумал о последствиях.

Грейм сухо откашлялся, а Эвелина застыла. Кажется, не дышит. Лишь щеки наливаются жгучим румянцем.

Ноги несут эту фурию к дракону, а затем она набрасывается и колотит его в грудь:

– Мерзавец! Негодяй! Ненавижу!

Нейл молча подхватывает ее, перекидывает через плечо и хлестко лупит по заднице. Также молча несет вверх по лестнице, лишь сокрушительно подавляя любую ее попытку вырваться. А она рычит и дергается, как сумасшедшая.

– Пусти! Пусти, Нейл! – шипит.

– Отпущу, не волнуйся.

И отпускает – бросает в ванну, наполненную водой. И брызги летят во все стороны. Склоняется, упирается руками в бортики, пока Митчелл отплевывается и смахивает капли с лица.

– Остынь, Митчелл!

– Ты невоспитанный мужлан! – рычит она. – Монстр! Чудовище!

– Я сказал – остынь, – бьет пальцами по воде, брызгая в нее. – Уже скоро станешь свободной.

– И стану!

– Конечно, Митчелл. Даже не сомневайся. Вылетишь отсюда, как только я покончу с твоим Лесли.

– Чудовище, – снова повторяет она, но тише. Испуганно.

– О, да, детка. Даже не представляешь, какое.

– Жалею, что, вообще, тебя встретила! – ударяя кулаками по воде, закричала она.

Нейл напряженно сглотнул. Смотрел омертвевшими глазами, и губы его дрожали от бешенства.

Он резко разогнулся, вычертил в руке руну, и когда в помещении возник Тень, Нейл молча толкнул его к стене. Мощно впечатал, прижимая рукой грудную клетку. И наемник, обескураженный происходящим, просто затих, в панике бросая взгляд то на мокрую Митчелл, то на взбешенного Нейла:

– Глаз с нее не спускай, – прорычал Олсен. – Понял?

И голос у него был тихим и надтреснутым, словно чужим.

– Понял, Нейл, – ошарашенно отозвался наемник.

***

Он курил, сидя в карете.

Просто смотрел в пол и скуривал одну сигару за другой, пока Мэтти не взмолился:

– Пожалуйста, босс. Ты теперь неуязвим, но я еще хочу жить… кхе-кхе… – и высунув голову в окно, жадно глотал кислород.

Плевать.

Почему, Митчелл? Почему ты так глубоко? Когда успела проникнуть в самое его сердце?

Мерзавка.

Не будет он умолять и в ногах валяться. Как бы ни любил – не будет.

– Нам точно сюда, босс? – Мэтт снова плюхнулся на сидении, увидев снаружи что-то странное. – Это управление правопорядка!

Нейл равнодушно затушил одну сигару и взял другую. Ни одна женщина того не стоит. Еще убиваться из-за нее. К черту Митчелл.

Выбравшись из кареты, он молча пошел в сторону управления, а Барлоу обескураженно направился следом. Не такие уж они здесь частые гости, чтобы чувствовать себя уютно. Мэтт слегка ослабил ворот рубашки.

Внутри их, отъявленных негодяев, никто не ожидал увидеть, и тем не менее, сразу отправили в кабинет к Беррону. А уж там, Нейл придвинул стул к столу главного имперского дознаватели и мрачно выдал:

– У меня плохое настроение, Беррон, – и даже не улыбался в этот раз. – Я думаю, ты уже чувствуешь, что все несколько изменилось?

Лорд Беррон, лицо которого дрожало от ярости, лишь прикрыл веки – конечно, чувствует. Вожака, лидера, дракона. Нейл хоть и полукровка, но теперь истинность скреплена, и драконья сила плещется в нем, словно магма в вулкане. И другие драконы это знают, ощущают зверем на совершенно иных плоскостях.

– Завтра у моей сестры помолвка, – спокойно говорит Нейл.

– Поздравляю, – Беррон наклоняется над столом, стискивая свою механическую руку.

– Я планирую убить Хэмилтона, Лесли и еще парочку гостей, – продолжает Олсен. – А ты сиди в сторонке и не мешай мне, договорились?

Кажется, даже Мэтти немного в шоке – раздается его судорожный вдох.

– Что ты придумал, Олсен? – Беррон, кажется, порывается встать и его глаза наливаются золотом.

Напрасно.

Стальная хватка Нейла возвращает его на место, буквально вдавливая в стул. Нейл перегибается через стол, смотрит Беррону в глаза:

– Будь благоразумен. Я не хочу тебя убивать. Не вмешивай своих людей, – а затем вынимает из внутреннего кармана письмо и кладет на стол: – Здесь имена. Повяжешь всех, как только скажу. Все. Больше от тебя ничего не требуется.

Беррон бледнеет и вдруг задыхается:

– На кого ты работаешь, Олсен? Ты… – и его зрачки вытягиваются иглой: – Неужели?...

– Да, и совсем скоро мы с тобой станем друзьями, не разлей вода, так что не порти мое хорошее к тебе отношение, – он распрямился, поправляя камзол и манжеты рубашки: – И еще, – вертит головой: – У тебя здесь пыльно, старина, – и усмехнувшись, направляется к выходу.

Щелкнув пальцами перед носом Мэтти, забирает его с собой.

– Завтра нас ждет веселье, босс? – Барлоу почти вприпрыжку бежит за Олсеном, впечатленным всем произошедшим.

– Да, дружочек. Развеемся, – Нейл снова сжимает в зубах очередную сигару.

Мэтт лишь закатывает глаза – придется снова торчать головой в окне.

Этот страшный тип не отходил от меня ни на секунду, и я в полной мере осознала, почему его звали Тень. Он следил за мной, когда я бродила с сестрами в саду, когда помогала Грейму с уборкой и готовкой, когда вызвалась заняться счетами или помогала с ответами на письма.