— Ладно, — поджав губы, согласилась на авантюру маленькая принцесса.

Авалона кинула на альва короткий удивленный взгляд и сложила руки на груди, нацепив на лицо маску отчужденности. Всадник-рыцарь тоже молчал. А вот молчание Бальфура не сулило ничего хорошего.

— Муж? — он приподнял тонкую бровь.

— Сын, — огрызнулся всадник. Он прошагал мимо Авалоны, вставая рядом с Этери. Элфи медленно убрал от девчонки руки и даже отошел на несколько шагов. А лже-муж лже-Лилит приобнял ее за талию, все так же грозно смотря на стражей.

— Оставь их, Бальфур, — подал голос второй альв, изувеченный шрамом. — Король знает, что делать.

Бальфур был с таким исходом дела не согласен, но, тем не менее, развернулся и повел их вглубь леса, туда, где находились главные городские ворота.

Элфи гипнотизировал тяжелым взглядом спины стражников. Корни дрогнули и прижались к стволам деревьев. Лес их боялся, но самое тошнотворное было в том, что Элфи чувствовал, как деревья уважительно шуршат листвой. Он запутался в низко опущенных гибких ветвях и расчихался от пыльцы. А перед лицами стражей ветви отпрянули, позволяя им пройти вперед. Процедив несколько ругательств, король падших выпутался из веток и быстрым шагом догнал альвов.

Приморский лес навевал не самые приятные воспоминания.

Холод. Элфи ненавидел, когда его сердце покрывалось тонкой коркой льда. В ушах стояла ужасающая тишина. Он больше их не слышит. В голове пустота. Ничего, кроме бездушного холодного ветра, замораживающего его тело. Голос леса молчал, словно обиженный маленький ребенок. Побелевшими губами Элфи выдохнул облачко белого пара. Его жизнь разрушена. Кровоточащая спина окрашивала сухие жесткие ветви, на которых лежал альв, багровыми пятнами. Элфи повернулся и поморщился от яркой вспышки боли, дошедшей вплоть до шеи.

Бывший король Сидов валялся на колких сушеных ветках в жалкой шатающейся лачуге. Видела бы его королева… ужас не проявился бы на ее лице, разве что его далекий отголосок глубоко в глазах. Она не дала бы ему унижаться здесь, а самолично вонзила железный ржавый меч в сердце. Убила, чтобы спасти гордость, от которой ничего не осталось. Его гордость, как и его дом, были сожжены ублюдком, возомнившим себя королем. Элфи хотел рассмеяться, но смог только закрыть глаза. Еще чуть-чуть и его тело начнет сливаться с природой. Руки покроются каменной коркой, и по ним поползет ядовитый плющ. Он станет частью леса. Тем самым голосом, которому он не в силах ответить.

Элфи не увидел, но услышал, как в его размеренную тишину резко ворвались грубые шаги. В лачугу зашел тот, кого Элфи совсем не ждал. Он что, сумасшедший? Или думает, что напоследок Элфи не заберет его жизнь с собой к Создательнице?

Альв не чувствовал тела, только боль. Но, наплевав на горящую спину, он моментально оказался напротив мужчины, сжимая его горло слабыми пальцами. Создательница, как же он хотел сломать ему шею! Услышать хруст каждой раздробленной косточки, увидеть, как безжизненно застывают ярко-голубые глаза! Он хотел почувствовать горячую кровь на ладонях, попробовать ее, чтобы ощутить горький вкус победы. Нет, Элфи хотел услышать, как он кричит. Сначала от того, что его жизнь разрушается, как карточный домик, а затем от невыносимой боли.

Одно движение и он будет отомщен.

Элфи так ярко увидел в сознании картину под названием “Смерть короля”, что не заметил, как его ноги обвили растения и дернули назад, протащив по сырой земле. Раньше он этого не допустил бы. Лес не посмел бы напасть и подчиниться чужой воле.

“Ничего уже не будет, как прежде”, — подумал Элфи, чувствуя, как земля загрязняет раны на спине.

Король предстал перед Элфи во всей красе. Длинные, до плеч, золотые волосы, кончики которых едва касались волочащегося по земле темно-фиолетового плаща из парчи. Под плащом скрывался кожаный жилет, надетый поверх шелковой туники с короткими широкими рукавами. Через его плечо тянулась перевязь, а на уровне бедер крепились ремешками два меча. Мужчине понадобиться секунда, чтобы вытащить клинки и нанести смертельный удар. Особенно сильно король любил бить в спину.

— Мой король? — издевательски протянул альв, с ненавистью рассматривая мужчину. — Какая честь.

Артур не отреагировал на подначки Элфи. Вместо этого он подошел ближе, и зеленые растения, шипя, словно клубок змей, освободили альва от хватки.

— Я больше повторять не буду, — сказал король властным хлестким голосом. — Подчинись.

Элфи расхохотался, запрокинув голову наверх. Этот выродок человеческого рода действительно желает подчинить короля Сидов?

“Павшего короля”, — поправил себя мысленно Элфи, морщась, —“Ты больше не король, Элфи Серокрылый. Ты никто”.

Альв внимательно посмотрел на Артура. Мужчина не шевелился, застыв каменным изваянием. От короля волнами исходила сила, огромная мощь, которой он подчинил Приморское Королевство. Быть может, он не был злом в чистом виде, но он точно далек от народного образа героя.

— Прогуляйся к троллям. Альвы никогда не подчинятся человеку, — потеряв всякий интерес к нему, проговорил Элфи. — Возомнил себя истинным правителем Примории? Нет, — протянул он, ядовито улыбаясь и чуть ли не капая ядом на остроносые ботинки Артура, — ты не лучше Арагда, мальчик. Только в отличие от него ты трус, маскирующий свою жестокость благом.

Король прищурился, быстрым движением выхватил меч, и когда Элфи подумал, что умрет от рук того, кто исказил всю его жизнь, Артур рассек свою ладонь. Лезвие мягко резануло кожу там, где находилась линия жизни. Кровь потекла по запястью, окрашивая ладонь в багряно-алый цвет. Артур достал из внутреннего кармана белоснежный платок и зажал им рану, а спустя несколько мгновений, когда на платке образовалось кровавое пятно, кинул его в Элфи.

— Поступим иначе, альв. Найди мою дочь и верни домой. Ее и только ее. Тогда я верну тебе крылья.

Элфи заинтересованно взглянул на платок, а затем на короля. Малышка Лилит сбежала? Ах, да… сколько прошло лет с тех пор? Два десятка? Пока он медленно разлагался в этой дыре, в королевстве кипела жизнь. Пока он занимался тем, что проклинал Артура, его дочь выросла и, очевидно, не захотела всю жизнь провести под гнетом отца-тирана.

— У тебя целый двор фэйри, а ты просишь об этом меня? — презрительно фыркнул альв, — Павшего и отказавшегося от твоего покровительства?

— Ты не предашь меня. Не предашь, если хочешь жить.

В его руке что-то блеснуло. Когда мужчина разжал ладонь, Элфи увидел тонкую золотую цепочку, звенья которой состояли из маленьких оранжевых цветов с нежными лепестками. Лачуга, в которой пахло кровью и дымом, наполнилась сладким ароматом апельсинов и теплом, которое так и ластилось к его ногам. Вереск. Глаза Элфи засияли. Это необычное растение поможет ему продержаться еще немного. Артур прекрасно знал об этом. Вот только откуда он достал цветущий вереск? Альв думал, что эти цветы уже давно обратились в пепел.

Элфи усмехнулся и уже в следующую минуту стоял около короля, сжимая в руках мягкую ткань его плаща. Он встряхнул Артура, с ненавистью заглядывая в его глаза.

— Я уже мертв, мальчишка, — хриплым, по-животному страшным голосом прорычал альв.

— Еще нет, — король брезгливо освободился от хватки, — но в моих силах сделать так, что ты больше никогда не проснешься.

Чья-то теплая ладонь опустилась на его плечо и крепко сжала. Элфи прогнал навязчивое воспоминание и повернул голову. Авалона внимательно следила за девочкой и ее рыцарем. Они быстро вошли в роль, и хотя Этери напряженно улыбалась, ее личный всадник-рыцарь хорошо отыгрывал заботливого мужа.

— Спасибо, — невпопад сказала всадница.

Элфи поспешно убрал ее руку. Она не убьет его на глазах девчонки, слишком глупо. Но рисковать он все равно не хотел.

— За что? — безразлично отозвался альв.

— Ты спас Иэну жизнь.

— Я ничего не далал, — все больше раздражаясь, бросил Элфи. У них с Этери нездоровое желание слепить из него героя. — И закрой свой ротик, всадница, впереди идущие идиоты слышат каждое наше слово.