— Котел, — рассмеялся Хагалаз. — Котел Возрождения - опасная, но сломанная игрушка. Ты не хуже меня понимаешь, почему мы не можем им воспользоваться. Пока у нас Котел, мы под защитой. Артур не посмеет объявить нам войну, но это не мешает ему нападать на наши территории. Сколько их было?

Йера все еще глядел на Иэна, и тот занервничал. Хагалаз прикажет высечь его за неповиновение, а ходить с искривленным от боли лицом - последнее, о чем он мечтал. Он шикнул на ворона, и птица расправила крылья.

— Йера? — спросил дьерд, не дождавшись ответа. — Что там?

Его шаги стали приближаться. Сердце в груди Иэна громко забилось, и он постарался как можно плотнее прижаться к бревнам. Может, повезет, и отец его не заметит?

Ворон раскрыл клюв и издав крик, вернулся в дом.

— Сирены? — Хагалаз остановился. — Напомни приказать отряду Марло перебить этих тварей. Нечего им делать в окрестностях столицы. Кто еще? Пикси? Пущу несколько отрядов по их следу, пусть святой Деррак порадуется.

Он замолчал, но тишину нарушил Йера.

— Мы не можем начать войну, — проговорил Хагалаз, — Не сейчас и не так. Нам понадобиться поменьшей мере несколько лет, чтобы быть готовыми не только к нападению, но и к обороне. Я знаю, что у нас нет столько времени! Знаю… Император требует активных военных действий, и я рад, что он прислушивается к тебе. Иначе страна бы уже давно пала…

Пламя, полыхнувшее среди деревьев, оказалось настолько неожиданным, что Иэн сорвался с крыши дома и полетел вниз. В последний момент, сгруппировавшись, удалось получить лишь безобидный ушиб. Он вскочил на ноги и успел скрыться за домом до того, как на улицу выскочили Хагалаз и Филберт. Они бросились в сторону Часового Архива. Иэн, прячась за деревьями, последовал за ними.

Остановившись поодаль и укрывшись в низине, он наблюдал за тем, как горят бесценные знания часовых и всадников. В какой-то момент Йера сорвался с плеча Филберта и влетел внутрь горящего здания. Его не было всего несколько минут, но огонь начал уменьшаться, пока не исчез совсем. Дьерды бросились внутрь, и каково же было удивление Иэна, когда из Часового Архива вышла Авалона Кэрролл. Девчонка шаталась, ее усталое лицо было измазано сажей. Она прошла совсем рядом, но не заметила прячущегося в тени Пожирателя Душ.

Иэн двинулся следом, ведомый любопытством. Авалона вышла к озеру Сожалений, упала рядом с водой на колени и, схватившись за сердце, горько заплакала. Она кричала, и лесные птицы подхватывали ее крик. Иэн впервые почувствовал себя неловко. Он не мог ей помочь, не мог ничего сделать. Оставалось только стоять и наблюдать, как девчонка задыхается. Ее слезы постепенно высохли, она умыла лицо холодной водой, поднялась. Глаза хэллы подернулись дымкой равнодушия, в них не было ни единой эмоции. Она развернулась и направилась к общежитию.

Всадник никогда не подумал бы, что вновь ощутит эту неловкость и страх за чужую жизнь. Но Авалона Кэрролл чуть не умерла у него на руках. Он злился на нее за предательство, но смерти ей не жалал. Теперь в голове Иэна вертелся только один вопрос.

Как Авалона выжила, если Котел Возрождения сломан?

Ладно, был еще один, связанный с Чужестранкой. Но о ней Иэн старался не вспоминать. Каждый раз, когда перед ним мелькали золотые кудри, от которых сладко пахло апельсинами, мужчина вспоминал ее холодные губы, податливые и умелые. Он помнил все и чуть не сошел с ума от желания. Никогда он еще не чувствовал ничего подобного рядом с женщиной. В Часовых Городках любые симпатии всадниц в свою сторону он давил на корню. Его и так обходили стороной, но те редкие девушки, которые решались с ним заигрывать, уходили на следующее утро ни с чем.

Всадник помнил, какими несчастными глазами смотрела на него мать, и не хотел того же своей возлюбленной.

И все же… Чужестранка манила его. Он хотел разгадать все ее секреты.

— Насколько больно умирать? — спросил альв, широко улыбнувшись.

Иэн моргнул. Его позорно связали и закинули на спину ярой лошади. В первый день хэлл рычал и пытался выбраться из пут, но все бесполезно. Узлы вязала самая умелая всадница в Часовых Городках. На второй он обреченно смирился с пленом и прислушивался к их разговору. Авалона выглядела бодрой, не такой потерянной, как пару дней назад. А вот Чужестранка, закутавшись в плащ, нервно вздрагивала от каждого резкого звука. Она отошла от него как можно дальше, и Иэн криво усмехнулся. Она его боится. Эта мысль неожиданно расстроила. Он мотнул головой, прогоняя образ Чужестранки из своей головы прочь.

— Невыносимо больно, — медленно ответила Авалона.

— Еще бы, — хмыкнул альв. — Просто задумайся, не будь рядом с тобой артефакта, ты была бы мертва.

Авалона повела плечами, словно сгоняя назойливую муху, а Чужестранка нахмурилась и шикнула на него.

— Не пугай ее.

— Чем чаще я повторю это, тем быстрее она осознает ценность жизни, — парировал альв. — Ей это необходимо.

Авалона криво улыбнулась.

— Неужели тебе не все равно, альв?

— Не льсти себе, всадница. Но я бы погрустил о твоей смерти. Ведь тогда наша сделка была бы аннулирована.

Сделка? Иэн взглянул на Авалону. Всадница демонстративно игнорировала его, и это неимоверно раздражало. Иэн допустил ошибку, когда полетел на поиски Авалоны без подмоги, он всего лишь хотел доказать свою правоту. А в итоге… лишь подтвердил слова отца.

“Авалона Кэрролл предатель”.

Эта мысль никак не укладывалась в голове. Он помнил ее с малых лет и всегда удивлялся бунтарскому характеру и преданности империи. Кто мы подумать, что она уроженка Приморского Королевства. На удивление, Иэн быстро смирился с этим досадным фактом. Он больше не испытывал раздражения и ярости. Даже когда он нашел ее, то готов был принять факт предательства, простить. Но она солгала ему. И это задевало больше всего.

Чем ближе они подходили к Часовым Городкам, тем громче становился шум воды. Они вышли к противоположному от городков берегу озера Сожалений и сделали привал.

— Как стемнеет, — сказала Авалона, ополоснув руки в воде, — я подберусь к Часовому Архиву и заберу Котел. Вы останетесь здесь.

— Ты не пойдешь одна, — возразила Чужестранка. Она надела темные очки и сложила руки на груди.

— Хочешь составить мне компанию? — улыбнулась уголком губ Авалона.

Чужестранка качнулась вперед, но альв не позволил ей ответить.

— Не хочет. Один раз нас уже бросили в темницу. Опыт впечатляющий, но я бы не хотел его повторять.

— Она не может пойти одна! — яростно произнесла Чужестранка.

— Ты тоже не можешь!

— Тогда пойдешь ты.

— Что?! — воскликнули в унисон Кэрролл и альв. Последний оскалился и медленно, выделяя каждое слово, произнес, — Я не обязан помогать ей. Тем более Авалона по собственной глупости упустила Котел, когда он практически находился у нее в руках.

— Мне не нужен балласт, — фыркнула хэлла.

Чужестранку аргументы не впечатлили.

— Тебе нужен тот, кто сможет прикрыть спину.

Авалона звонко рассмеялась, а Иэн не смог подавить улыбку.

— Он скорее убьет меня, когда я отвернусь, чем прикроет спину.

— Она права, дорогуша, — встрял альв.

— Пока мы не добрались до Приморского Королевства, нам нужно научится доверять друг другу, — сказала Чужестранка. Иэн бросил в ее сторону заинтересованный взгляд. Девушка вздрогнула, поймав его, но продолжила говорить, — Можете хоть поубивать друг друга, но только когда мы ступим на территорию Примории. Сейчас вам нужно работать сообща. Элфи, — обратилась она к альву, — без Котла Авалона не поведет нас в Ланию. Хочешь попасть обратно домой? Помоги ей.

Альв замер, исподлобья сверля Кэрролл недовольным взглядом. Затем поморщился и махнул рукой.

— Ладно, твоя взяла. Обещаю, всадница, сегодня ты не умрешь.

Брови Авалоны взлетели вверх. Только что он дал нерушимое слово фейри. Это означало, что при каких бы обстоятельствах они с Авалоной не оказались в этот день, он не убьет ее, насколько сильно не захотел бы. Слово альва имеет вес, в отличии от слов людей.