Танька с Галькой тоже тетради убрали, и мы все двинулись на русский язык.

На всех уроках я разглядывал наших и думал: «Неужели это кто-то из них?» Вот, значит, как в жизни бывает. Учишься вместе с людьми, общаешься. Одни, конечно, тебе нравятся меньше, другие больше. Но ведь все ребята нормальные. Часть из них я вообще с первого класса знаю. А кто-то взял и задумал такую подлянку. Это что же должно внутри человека делаться? А главное, на лице ни у кого это не написано. Вот и пойди разберись. Или все-таки Доброжелатель не из нашего класса? Мне очень хотелось, чтобы именно так и вышло.

На переменах мы как проклятые продолжали дежурить возле цветка на желтой лестнице. Он по-прежнему пользовался большим успехом. Однажды возле него остановился даже Ника. Он с задумчивым видом потыкал пальцем в землю, что-то пробормотал, вытащил из кармана платок, громко высморкался и пошел вверх по лестнице.

Но анонимка тут ни при чем. Если бы он узнал про тараканов, мы бы уже сегодня явились сюда в почетном сопровождении родителей.

На первой и второй больших переменах перед нами встал вопрос: идти в столовую или не идти? С одной стороны, есть, конечно, хотелось. Но ведь Доброжелатель, возможно, так и рассчитал и, пока мы в столовой, дунет к горшку. И Тимка уговорил нас в столовую ходить по очереди. Один на посту, а два едят. Потом, наоборот, двое на посту, один ест. Такая вот схема.

Однако все жертвы были напрасны. Потому что никого более подозрительного, чем все остальные, мы так и не обнаружили. К концу уроков Тимка забил тревогу:

— Ребята, а если это все-таки кто-то не из нашего класса и у него сегодня учебный день короче, чем у нас?

Я было решил, что у Сидора крыша съехала, и спрашиваю:

— Какое нам дело, сколько у Доброжелателя сегодня уроков?

А Тимур мне в ответ:

— Так он ведь уйдет раньше нас и подумает, что мы отказались с ним сотрудничать. А завтра с утра нас заложит.

У меня прямо волосы на башке зашевелились.

— Надо, — говорю, — скорее крестики рисовать.

Клим возражает:

— Что же мы зря столько времени промучились? Нет уж, надо рискнуть и довести эксперимент до конца.

Сидор согласился. Хотя было видно: чем ближе к концу дня, тем он сильней волновался. В общем-то, понятно: как ни крути, основной удар обрушится на него.

Поэтому, когда последний урок у нас наконец кончился, Сидор прямо понесся на желтую лестницу. Мел-то он спер заранее. Но, думаете, нам сразу удалось крестики нарисовать? Как бы не так! Мимо постоянно кто-нибудь шастал. Целых двадцать минут мы пережидали. Наконец народ схлынул. Одни по домам, другие — на уроки. В некоторых классах учебный день еще продолжался.

Мы с Климом загородили Сидора. Он быстро нарисовал три креста.

Потом мы поднялись на пол-этажа выше и, делая вид, будто что-то обсуждаем, стали следить за подоконником с горшком. Мы толкались там минут тридцать, пока звонок не возвестил о следующей перемене. В коридорах и на лестнице вновь возник народ. Правда, его в школе уже оставалось мало, и эти люди цветком как-то вообще не интересовались.

Мы все же честно дождались конца перемены. Кто-то ушел домой, другие вновь разошлись по классам. Коридор и лестница опустели.

— Наверное, Доброжелатель завтра утром горшок проверять будет, — очень тихо сказал Клим.

— А может, еще подождем? — Сидору явно хотелось скорее вычислить автора писем.

— Мне домой надо, — возразил Клим. — Звонить должны, и вообще...

Он умолк. Видимо, они с Агатой договорились созвониться. Я, в отличие от него, никакого звонка не ждал, но у меня тоже были дела. И я решительно произнес:

— Ребята, сегодня мы точно уже ничего не дождемся.

— Зато завтра дождемся, — многозначительно изрек Тимур. — Вот прямо чувствую: заложит он нас.

— Даже если и так, мы уже на него повлиять не сможем, — первым двинулся вниз по лестнице Клим.

Добравшись до дома, я первым делом глянул в почтовый ящик. К счастью, там было пусто. Хотя какое уж тут счастье! Просто короткая отсрочка. А что за ней последует? Как говорится, и так плохо, а по-другому еще хуже. Или выкуп потребуют, а где его брать? Или заложат. Тогда прощай школа. И летние каникулы все наперекосяк пойдут. Ох, лучше об этом не думать.

И, отогнав от себя грустные мысли, я поднялся в квартиру. Расслабляться сегодня мне было некогда. Ребятам-то я не сказал, но у меня с сегодняшнего дня начиналась работа. Дело в том, что мне позарез нужны деньги. На компьютер.

Какой же современный человек живет без компьютера? Но мать у меня решительно против. Говорит: «Вырастешь, успеешь еще наоблучаться!» От телевизора, видите ли, она облучаться не боится, всю дорогу свои сериалы смотрит, а мне компьютер нельзя. Предок меня сначала поддерживал. Наконец в этом году мы с ним совместными усилиями перебороли мать, и он мне купил компьютер. Однако потом я совершенно случайно влип в одну историю. И мама заставила предка компьютер продать, чтобы компенсировать убытки. А я подумал, подумал и принял решение самому теперь заработать на компьютер. Если я на собственные деньги его куплю, никто отобрать уже не сможет. Потому что это вроде будет только моя собственность.

Но каким способом заработаешь? Во-первых, времени мало, школа мешает. А во-вторых, кто же меня возьмет? Да и предки не каждым делом разрешат мне заниматься. У них по этому поводу множество предрассудков.

Все же на прошлой неделе мне повезло. Целых два раза, и всего за один день. Сначала явилась наша соседка слева.

— Нам, — говорит, — срочно надо достраивать дачу. Сейчас как раз отделка дома идет. Самый ответственный этап. С рабочих глаз нельзя спускать, а то такого напортачат. Пол к крыше прибьют или еще что-нибудь в этом роде. В общем, мы с мужем туда на целый месяц едем. Отпуск специально взяли. Так я вот чего, собственно, пришла. Вы, Поленька, не могли бы за нашим зверинцем приглядеть, ну, а заодно и цветочки поливайте. Может, Митенька возьмется? — И заглянув мне в глаза, она так ласково добавила: — Естественно, не задаром. Я заплачу.

— Согласен! — немедленно согласился я. — А сколько заплатите?

— Митька! — прикрикнула на меня мать. — Да как тебе не стыдно?

— Наоборот, вполне нормально, — возразила соседка. — Поленька, у их поколения, — она указала на меня, — здравый подход. Каждый труд должен быть оплачен.

В общем, мы с ней договорились, ударили по рукам, и она вручила мне подробную инструкцию, что и когда поливать, кого кормить, а заодно и пол раз в неделю пылесосить. На фига, спрашивается, пылесосить, если там целый месяц никто, кроме рыбок, птичек и хомячка, жить не будет? Но, как говорится, у каждого барона своя фантазия. Да мне и нетрудно. Расчет договорились произвести по их возвращении. А сегодня мне как раз, согласно договоренности, следовало приступить к своим обязанностям.

Но к соседке я собирался сходить ближе к вечеру. А сейчас у меня было другое дело. Это — второе везение. Потому что в то же воскресенье явилась к нам еще одна соседка. Она этажом выше нас живет.

— Ох, что делать? Ах, что делать? Мама моя свалилась, упала. Мы начали кухню ремонтировать, и маму зачем-то на стремянку понесло. И, конечно, она свалилась. Хорошо, в свои восемьдесят лет ничего не сломала. Просто настоящее чудо. Но все равно она в ближайший месяц выходить из дома не сможет. А у меня отпуск через неделю кончается. Специально ведь за свой счет взяла, чтобы кухню в порядок привести. Но вместо этого придется матерью заниматься. А главное, кто теперь днем с собакой будет гулять? И вечерами мы с мужем часто допоздна на работе задерживаемся. Я и заплатить готова. Только бы кто согласился. Но человек-то нужен не посторонний. А то по нынешним временам вернешься, а в квартире, кроме моей мамы и собаки, вообще ничего не осталось.