Мне уже постелили.

— А Эльдар справится сам, — сказала она, выдавая парню комплект белья.

— Вот тебе раз, приехал к любимой бабушке, — шутливо насупился он.

— Спокойной ночи, — засмеялась я, оставляя его в одиночестве.

— Спокойной ночи, — рассеянно повторил он, глядя мне вслед — я это чувствовала. Наверняка ожидал прощального поцелуя, но не при бабушке же? Даже если она и ушла в другую комнату, я всё равно ощущала неловкость, поэтому… Позже. Может быть, позже.

Я думала, ночью буду ворочаться — мне всегда тяжело было засыпать в непривычном месте, да и мысли о случившемся не давали покоя, вызывая мандраж и заставляя улыбаться без перерыва. Но, на удивление, то ли и впрямь надышавшись свежего воздуха, то ли от переизбытка чувств и эмоций, я уснула почти сразу же и проснулась в восемь утра, вскакивая в постели и поскорее собираясь.

Я слышала, что деревенские жители рано встают и боялась, что выйду сейчас, а Элик и бабушка уже пьют чай по третьему кругу и думают, сколько еще будет спать эта соня и слишком ли безжалостно разбудить ее наконец.

Однако Раиса Николаевна суетилась на кухне одна, замешивая тесто.

— А где Эли… Эльдар? — в последний момент исправилась я. — Доброе утро!

— Доброе! Как это где? Спит, конечно. Этот хорек до полудня может проспать. Но мы с тобой его ждать не будем, я сейчас быстренько блинов нажарю, тесто уже готово.

Вопреки моим опасениям, как мы будем ладить без Элика, беседа с Раисой Николаевной потекла легко и ровно. Мы говорили о каких-то общих вещах вроде образования, погоды, школьных годах, и когда заспанный парень появился в дверях в середине трапезы, я даже растерялась, будто и забыла, что он тоже здесь, в этом доме.

Его удлиненные темно-русые волосы явно были наскоро приглажены рукой, мятая синяя футболка и вчерашние треники выглядели немного смешно — Элик был совсем другой, какой-то простой и ни капельки не колючий, как часто за ним водилось.

— Доброе утро, — пряча зевок за внешней стороной ладони, пробормотал он.

— Эльдар, — укоризненным тоном учительницы принялась отчитывать его бабушка. — Ну кто в таком виде появляется перед девушкой?

— Ба, эта девушка сама… — начал было он, но осекся.

Поймал сначала мой взгляд, потом бабушкин.

— Сама затмит кого угодно, нечего и стараться перед ней выпендриться, — явно изменил он концовку своей речи.

— Переоденься, пожалуйста. Нехорошо, — не отставала Раиса Николаевна.

Со вздохом мученика он развернулся на пороге и поплелся обратно. А когда через пару минут вернулся в черных джинсах, в которых приехал, и коричневом свитере, его уже ждал обжигающий кофе и новая порция горячих блинов.

— Спасибо, — усаживаясь за стол, он потер в предвкушении руки и тут же принялся за еду. — Твои блинчики, ба, это что-то. Ты Женю уже научила?

Я покраснела, потому что даже не предложила помочь. Но Раиса Николаевна ловко вышла из ситуации.

— А ты уже заслужил, чтобы Женя тебе готовила блины?

Он взглянул на меня удивленно, как будто не понимал, когда это мы уже спелись с ней.

— В смысле, заслужил? А как же путь к сердцу мужчины лежит через желудок?

— То есть это она тебя должна заслуживать? Неправильно мыслишь. Добиваться девушку должен мужчина. Ты цветы хоть раз подарил?

Я опять почувствовала, что краснею. Да и Элик смотрел на меня так, словно укорял в том, что я тут, пока он спал, нажаловалась его бабушке. Но у меня и в мыслях этого не было! Хотя цветы… да, цветов мне бы очень хотелось.

По красноречивому молчанию Раиса Николаевна поняла всё сама.

— Ай-ай-ай, вот они, современные рыцари. Им сразу в койку! И начинай стирать, мыть, готовить, чтобы не сбежал. Откуда у современных молодых людей такие приземленные взгляды на жизнь? Эльдар, ты хоть и мой внук, но обижать Женю не дам.

— А у вас с дедом как было? — спросил парень, пытаясь перевести стрелки и изменить неприятный ему ход беседы.

— А у нас с дедом было по-другому, — забирая у него пустую тарелку, чтобы подложить новую порцию блинчиков, заявила бабушка. — Я на его предложение выйти замуж только с третьего раза согласилась. И свадьба была через погода после знакомства. Это сейчас модно пять лет пожить, потом год готовиться к свадьбе, потом еще пять «жить для себя», необремененными детьми — так это у вас называется?

— Не обобщай, ба, — принимая тарелку обратно, отозвался Элик. — Мы с Женей еще знакомы меньше шести месяцев. Может быть, я последую вашему с дедом примеру, — и он подмигнул мне, отчего у меня моментально отпала челюсть.

Выйти замуж за Элика через полгода после знакомства? Ну, не знаю… Так себе идея, конечно. Мы же поубиваем друг друга! Или всё же найдем комфортный обоим способ сосуществования… Но это маловероятно.

После завтрака я решила исправить собственную оплошность и предложила помыть посуду, однако Раиса Николаевна махнула рукой, мол, сама справлюсь. Да и Элик сказал, что пора собираться на электричку, чтобы к вечеру быть в Москве.

На прощание мы обнялись с Раисой Николаевной, и я видела, как трогательно она прижала к себе внука, по которому очень скучала в разлуке. Видела, как пыталась сунуть ему денег в дорогу, но он решительно отказался. А после мы шли к железнодорожной станции, и Элик пытался меня развлекать беседой, но мне было грустно… Грустно, потому что я не знала, что будет дальше, когда мы вернемся в столицу. И значило ли что-нибудь то, что было вчера между нами на чердаке? Пока за всё утро, даже расставшись с бабушкой, Элик ни разу не попытался меня поцеловать или хотя бы приобнять.

В электричке грусть сменилась на раздражительность, и, поскольку Элик по-прежнему вел себя как приятель, с которым мы просто случайно оказались здесь вместе, я назло ему и себе стала строить глазки оказавшемуся напротив нас парню. Он был постарше и сперва косился на меня с подозрением, потом оценил взглядом Элика, но, видимо, решив, что угрозы он не представляет, разулыбался в ответ и уже не сводил с меня глаз всю дорогу.

Элик насупился и отвернулся к окну, вставив в уши наушники. И когда единственный зритель моего шоу перестал обращать на нас внимание, раздражительность стала еще сильнее. Даже на парня, который повелся.

— В город едешь? — бесцеремонно вторгся он в мое личное пространство, наклонившись вперед и сокращая дистанцию, не утруждая себя вежливым «вы» и сразу же хватая быка за рога.

Я бы могла притвориться глухонемой, но до этого мы с Эликом немного общались на его глазах, поэтому вариант оказался нежизнеспособным.

— В Самарканд, — выпалила первое, что пришло в голову.

Он удивленно приподнял густые брови. Вот-вот, пусть думает, что я сумасшедшая.

— Будем охотиться на крокодилов, — «добила» я.

— А-а-а, — протянул парень и больше вопросов не задавал.

Так что тактика оказалась рабочей.

Последовав примеру Элика, я тоже включила в наушниках музыку и перевела взгляд на окно, но немножко еще косилась на Элика. Опять хотелось положить голову ему на плечо, но теперь это казалось еще менее разумным, чем на пути в деревню. Кажется, расстояние между нами лишь увеличилось.

[1] Камилла Вернер

Женя

До Москвы мы добрались без приключений. Общались мало. После моего флирта с незнакомым парнем в электричке Элик вел себя отстраненно. Впрочем, он и до этого с самого утра был немного не в себе, а моя попытка «расшевелить» его только усугубила положение.

Прощаясь у метро, я невинно спросила:

— Даже не поцелуешь?

Он посмотрел на меня, чуть поджав губы, словно раздумывая над предложением, а потом выдал, сунув руки в карманы:

— А надо?

Первым порывом было стукнуть его сумкой по ногам, чтобы перестал издеваться, но тут проснулась пресловутая женская гордость. Ему не надо, а мне тем более.

— Как знаешь. Пока!

— Жень, — позвал он, когда я уже сделала несколько шагов в противоположном от него направлении. Привыкнуть к своему имени, звучащему из его уст, никак не могла. И даже, если честно, скучала по старому доброму прозвищу «Жу».