Пожалуй, только так, по-армейски, подчиняясь командам, я и могла существовать в тот период. Уже умываясь, вспомнила, что даже не поинтересовалась, куда мы едем.

Оказалось, в Тарусу. Признаться честно, я и не знала об этом городе. Находится он в 140 километрах от Москвы, здесь нет ни аэропорта, ни железной дороги, и добраться можно лишь на автобусе или машине. Этот живописный городок в Калужской области расположен на берегу Оки и уже больше века привлекает художников и писателей: здесь каждое лето проводила Марина Цветаева, создавал картины Василий Поленов и работал над книгами Константин Паустовский. Здесь до сих пор обитает немало художников, работая не только с холстами, но и над посудой, аппликациями, элементами декора и даже расписывая одежду. Всё это по дороге мне рассказал Денис. А девушка его друга — Жанна — оказалась такой болтушкой и хохотушкой, что вскоре я нехотя, несмотря на то, что собиралась поспать в дороге, втянулась в беседу и вдруг поняла, что искренне улыбаюсь. Моя меланхолия впервые за пару недель отступила.

Город оказался чудесным: с небольшими уютными домиками, тихими скверами, задумчивыми улочками, а уж про вид у реки умолчу — слов таких не найдется. Я пыталась делать фото, чтобы потом перенести на холст, но эта попытка оказалась нелепой — и сотой доли той красоты, что стояла перед глазами, не удалось передать бездушному аппарату. А потому я жадно впитывала взглядом всё, что могла охватить. И даже нищий на паперти храма, куда мы заскочили погреться, не скрылся от моего взора.

Он полусидел-полулежал, и я сжала локоть Дениса, привлекая внимание:

— По-моему, этому мужчине плохо.

— Напился, наверное, — резонно выдал он.

Но я всё же колебалась.

— А вдруг замерз?

Денис не стал спорить и решительно зашагал в сторону бедолаги. Не брезгуя, хотя запах старых вещей и немытого тела стоял немыслимый, попытался его растолкать.

Тот приподнял голову и посмотрел на нас мутноватыми глазами.

— Вы тут замерзнете, — сказал Денис. — Где вы живете?

Виновник переполоха махнул рукой и опять откинулся на спину.

— Мы сейчас вызовем полицию, — не отставал парень, но его слова остались без ответа.

— Лучше скорую, — попросила я шепотом.

Денис посмотрел на меня и замялся на пару мгновений, словно решая дилемму: мы же приехали отдыхать, зачем нам связываться с каким-то непонятным типом? Но спорить не стал и, достав телефон, действительно, вызвал бригаду медиков.

Мы не отходили с места, пока мужчину не увезли.

— Он хоть живой? Всё нормально будет? — спросил у прибывших врачей.

Молодой грузный фельдшер махнул рукой, мол, не в первый раз с такими клиентами работаем.

— Да что ему будет? Подлечим сейчас и опять за старое.

— И всё-таки хорошо, что мы его не бросили, — произнесла я, глядя вслед отъезжающей машине скорой помощи.

Денис посмотрел на меня и сказал:

— И всё-таки ты меня удивляешь, Рита. Даже когда тебе самой плохо, ты всё равно думаешь о других. Это мне в тебе и нравится.

И он притянул меня в объятия, куда я уткнулась носом, пряча набегающие на глаза слезы. Потому что на самом деле обладала огромным счастьем — у меня был тот, кто мог спасти, когда плохо.

Женя

Элик снова испытывал мое терпение. После той встречи у моего дома пропал, забыв о данном мне обещании. Первые два дня я спокойно ждала с чувством легкого томления. Ну конечно, нужно выдержать паузу, проявить вежливость — кто же сразу звонит и назначает свидание? Или, может быть, он снова появится у моего порога как верный рыцарь и проводит до института. Поэтому на всякий случай я каждый раз, выходя из подъезда, была начеку.

Но Элик пропал. Разумеется, теперь у меня был его номер телефона, но вот дилемма: звонить или нет? У меня никогда не было комплексов и предрассудков, и я спокойно могла бы сама назначить встречу или напомнить о себе, но жутко хотелось узнать, насколько для него это важно. И чем он таким вечно занят, что не вспоминает обо мне неделями?

Дав ему на раскачку целых пять дней, написала сама: «Ты не забыл про должок?»

Получилось грубовато, но пусть не думает, что я буду с ним церемониться.

Ответил он минут через двадцать — как раз на скучной паре по философии, так что я с предвкушением предстоящего развлечения втянулась в переписку.

«Во-первых, привет! Не здороваться невежливо, Жу. Жаль, что тебе никто не сказал этого раньше».

Вот умник! Будет еще меня учить!

Но сильно разгорячиться и придумать язвительный ответ я не успела, следом пришло еще одно сообщение.

«Во-вторых, я помню, просто у меня есть еще другие дела. На случай, если ты не заметила».

Вот жук! Специально меня поддевает!

Я уже открыла клавиатуру, намереваясь настрочить ему достойный ответ, но третье сообщение выбило из колеи.

«А в-третьих, могу тебя встретить сегодня и выполнить обещанное. Ты когда заканчиваешь учиться?»

Тут уж пришлось сменить гнев на милость, а то еще, чего доброго, передумает. И когда я стала таким пластилином — растеклась по блюдечку как какая-нибудь рафинированная барышня.

Прикинув, что с последней пары можно сбежать, а заодно проверить его желание встретиться, написала коротко: «Через полчаса».

Элик прочитал сообщение и подзавис на пару минут. Я язвительно усмехнулась. Просчитывает в голове свою скорость? Или придумывает другие варианты, чтобы дать заднюю?

«Ок. Там же, где расстались», — пришел ответ.

У меня удивленно взлетели вверх брови.

— Что у тебя там происходит? — толкнула меня в бок соседка по парте Яна, многозначительно вращая глазами.

Я отмахнулась, на всякий случай отодвигая от нее телефон — это не прошло незамеченным, и она обиженно отвернулась.

Едва дождавшись звонка, я припустила к гардеробу, а после, вспомнив о важном, сделала крюк в сторону дамской комнаты. Нужно же припудриться, подкрасить губы, пройтись расческой по волосам и выйти к нему с чувством собственного достоинства. И вообще, куда спешить? Вдруг он всё-таки опоздал, и что мне тогда, стоять и ждать его на морозе? А если вообще не придет, и написал так специально, чтобы меня обдурить? С него станется.

В итоге на сборы ушло почти пятнадцать минут. Я еще встретила в коридоре девчонку из параллельной группы и остановилась обсудить предстоящий зачет, а заодно и злющего преподавателя, который на лекциях и семинарах не давал спуску и ухитрялся наблюдать за всеми одновременно, как будто у него не два глаза, а, по меньшей мере, с десяток.

И, наконец, поправив пояс на белоснежном пальто, вышла на улицу. Стараясь не сильно «палиться», всё же высматривала фигуру своего знакомого за забором института, и когда обнаружила его, переступающего с ноги на ногу от холода, победно улыбнулась, но шаг не ускорила.

— А где кофе? — спросила, приблизившись. И, вспомнив, добавила: — Привет!

— Ты делаешь успехи, Жу! — усмехнулся он. — Привет! Кофе в кафе, зачем мерзнуть? Кстати, где твоя шапка?

— А твоя? Вон, смотри, нос уже красный.

Он смешно свел глаза к переносице, силясь разглядеть собственный нос, а затем обреченно вздохнул и признался:

— Не вижу.

— Тогда поверь на слово, — стараясь сохранить серьезное и даже суровое выражение лица, заявила в ответ.

— И капюшона нет, — взглянув на мое пальто сзади, продолжил игру в «мамочку» Элик.

— Ты всегда такой заботливый? — приторно-сладким голоском поинтересовалась у него.

— Это досель незнакомое мне чувство просыпается исключительно рядом с тобой, — приложив к груди руку, пропел он, словно серенаду.

— Ладно, где твое кафе? Тут и правда холодно, — поежившись, сдала позиции я.

Завернув за угол и заметив приветливую вывеску, поспешили туда. Народу в середине дня было немного, и мы заняли один из свободных столиков у окна.

— Что желает прекрасная дама? — раскрывая меню, галантно поинтересовался мой спутник.