Тошнота поднялась к горлу, и Кристи закашлялась. Скривившись от отвращения к самой себе, ведьма поднялась на ноги. Кристальные блики исчезли из ее глаз, колдовская сила успокоилась и затаилась, свернувшись густой, липкой тьмой в глубине души.

Оскверненная. Искусственная.

Собственное колдовство вызывало у нее отвращение.

Ведьма зашагала вперед. Пустой взгляд заскользил по обломкам, пламя пировало на останках деревни, медленно и урчаще подбираясь к распростершимся на земле телам.

Тела!

Кристи подняла голову к небу и зажмурилась. Отчаяние заполонило ее душу. Боль и гнев боролись за главенство.

«Я все потеряла: дом, родных и… магию».

Кристи сглотнула.

– Почему? – ведьма обхватила себя руками за плечи и вздрогнула, когда за спиной раздался насмешливо-рычащий голос:

– А ты не догадываешься?

Кристи резко обернулась и судорожно вздохнула.

Аарон!

За ее спиной стоял Громовой зверь и радостно скалился, глядя на окружающий его хаос.

Пульс гулко бился у нее прямо в висках, пока Кристи во все глаза недоверчиво рассматривала замершего перед ней мужчину. Могла ли то быть иллюзия? Или это действительно правда?

– Не может быть, – прошептала Кристи и горестно скривила уголки губ. Она стиснула кулаки и отчаянно закричала. – Скажи, что это сделал не ты!

– А зачем? – равнодушно уточнил Аарон и, подняв руку с длинными черными когтями, с наслаждением слизал капельки алой жидкости. Кристи моргнула, и вдруг дыхание у нее перехватило. Руки бессмертного были покрыты кровью. Множество ручейков стекало у него между пальцев и крупными каплями срывалось на опаленную землю.

Прижав руку к груди, ведьма молча смотрела на высшего, в голубых глазах сияли капли непролитых слез.

– Почему? – тихо спросила она. – За что?

Аарон одарил ее ледяным взглядом и пожал плечами.

– Потому что я эфементум? Потому что вы люди?

Губы ее задрожали, и Кристи зажмурилась. Все ее страхи воплотились в реальность. Вот почему ее сила напоминала клубок свернувшихся в груди змей. Боги наказывали ее за вмешательство. Нельзя было оставлять высшего у себя, нельзя было вмешиваться.

Все это… только ее вина.

Она ведь знала, как это опасно, и все же…

– И что теперь? – слезы сорвались с черных ресниц и потекли по щекам. Кристи окинула взглядом догорающую деревню. – Что дальше?! Убьешь и меня?

– Заманчиво, – ухмыльнулся Аарон, блеснув острыми клыками. – Но я не настолько бесчестен, чтобы убить того, кто спас мне жизнь.

Кристи ломано рассмеялась и обхватила себя руками за плечи. Сжавшись, она прошептала:

– Но бесчестья хватило, чтобы уничтожить все, что было мне дорого.

– Разве я уничтожил «всё»? – хмыкнул Аарон, медленно подступая к ведьме. Ее окутал аромат дыма и крови, когда мужчина остановился в шаге от ее тела и мягко подцепил подбородок острым когтем. Окровавленным когтем.

Кристи сглотнула, вытягивая шею, и сквозь слезы взглянула в лицо предателя.

– Что может быть дороже собственной жизни? – склонившись, прошептал Аарон ей на ушко, и ведьма зажмурилась, подавив всхлип. Она не хотела смотреть, не желала видеть его настолько же красивое, насколько и жестокое лицо. Однако аромат крови был оглушающим, Кристи задыхалась, ощущая это мерзкое зловоние в воздухе.

– Семья, – выдохнула она, поднимая ресницы. Сапфирового цвета глаза мерцали в считанных сантиметрах от ее лица. – Родные и близкие!

Аарон рассмеялся, запрокинув голову вверх, и одарил ведьму жалостливым взглядом.

– Слабые вечно сбиваются в кучу, – губы высшего скривились в мрачной усмешке. – Но только до той поры, пока кто-нибудь не вонзит остальным в спину нож. Выживает сильнейший, моя дорогая, – ледяная ладонь легла на ее щеку, большой палец в притворной ласке погладил шею, и Кристи вздрогнула, стискивая кулаки и пряча охватившую руки дрожь. Она замерла, как замирает добыча перед охотником. Сердце гулко билось у нее в груди, дыхание срывалось со свистом, впервые она чувствовала себя так… беспомощно. Колдовская сила лениво клубилась в ее душе, напоминая собой густую, липкую грязь.

Беспомощная. Слабая.

Отверженная.

– Неправда, – Кристи резко дернула головой, вырываясь из хватки бессмертного, и отступила на шаг, не сводя с Аарона пристального взгляда. Ведьма напряженно сжала губы, с вызовом глядя на высшего. Остатки храбрости удерживали ее волю целой, но Кристи уже чувствовала, как рассыпается. Деревня, семья… ее жизнь превратилась в пепел, покрывающий догорающие останки родного дома.

– Как отчаянно ты цепляешься за свои убеждения, – хохотнул Громовой зверь и плавно заскользил вокруг ведьмы. Хищник. И Кристи была добычей.

– Тебе не понять, – голос ее дрожал, но не от страха, а от боли и гнева, рвущих ее душу на части. Ведьма опустила голову вниз, глядя на черную землю, покрытую серым пеплом. – Бессмертные никогда не поймут. Для вас узы представляют опасность, вы жестокие и свирепые, вы одиночки, всегда ожидающие удара в спину, – слезы вновь потекли по ее щекам, и Кристи вскинула голову, отчаянно глядя на высшего. – Люди не такие! Семья и друзья делают нас сильнее!

– А что же насчет тебя? – мурлыкнул Громовой зверь и вдруг оказался прямо напротив Кристи. Сильные пальцы больно обхватили ее руки немного выше локтя, острые когти впились в кожу, и ведьма поморщилась, когда по коже заструилась теплая кровь. Синие глаза смотрели на нее с ледяным голодом, Кристи впервые видела у Аарона такое выражение лица, и дыхание у нее перехватило. – Ты не такая, как все. А ведь люди боятся всего, чего не понимают.

– На что ты намекаешь? – напряженно спросила Кристи, хоть и понимала, что не стоило поддаваться провокациям высшего.

Аарон улыбнулся.

– Ты ведьма, даже не маг. Странная магия, секреты и тайны, ограниченный круг общения, – синие глаза замерцали от удовольствия, когда кровь покинула и так бледное лицо девушки. – И, самое главное, такие, как вы, общаются с бессмертным народом. С главным врагом всего человечества.

– Отпусти меня! – вскрикнула Кристи и забилась, вырываясь из хватки высшего. Она пристального посмотрела в глаза Аарону и процедила. – Мы не требуем всеобщей любви, мы просто выполняем свою работу.

Громовой зверь торжествующе улыбнулся, и ведьма осеклась, напряженно замерев перед высшим.

– То есть вы такие же, как и мы, – усмехнулся Аарон. – Однако что же случится, если кто-то из вас допустит ошибку?

– Замолчи, – Кристи зажмурилась. – Зачем ты говоришь мне все это? Разве мало страданий ты мне уже причинил?!

– Я сделал тебе одолжение, – округлил глаза Аарон и нацепил на себя обиженное выражение лица. – Я избавил тебя от слабостей, теперь ты свободна.

– Я не просила тебя об этом! – закричала ведьма, задыхаясь от ярости.

– Ты спасла мою жизнь, я не мог остаться в долгу. Больше никто не причинит тебе боли. Теперь ты станешь сильнее.

Кристи прижала руку к губам и замотала головой. Она всхлипнула, слезы вновь заструились по ее лицу.

– Ко мне всегда все были добры! – вырвался из ее души отчаянный крик, и колени ее подогнулись. Кристи рухнула в пепел, прижимая руки к лицу. Слезы хрустальными каплями срывались с ее подбородка и падали на шипящий пепел.

Больно, как это больно. Невидимые когти разрывали ее изнутри, сердце дрожало, покрываясь трещинами. Кристи чувствовала, как рассыпается ее сила воли. Осколки гнева и ярости вонзались в легкие. Она не могла с этим справиться. Не могла. Не тогда, когда вокруг догорал ее дом. Не тогда, когда тот, кому она рискнула поверить, предал ее и разорвал ее жизнь на куски.

Больно.

– Ты так в этом уверена? – Кристи подняла голову и опустила руки. Аарон возвышался над ней, глядя на нее сверху-вниз. Синие глаза пылали высокомерием.

Справа что-то мелькнуло, и ведьма повернула голову. Глаза ее изумленно расширились, и Кристи практически уже вскочила на ноги, как вдруг увидела этот взгляд. Злоба. Неприкрытая злоба горела в глазах приближающегося человека. Женщины.