— Мы были слишком юны, чтобы думать о таком, — ответила она. — Но все заметили, что местные красавицы перестали его интересовать. Он подолгу вел с кем-то переписки, не задерживался, и вообще выглядел крайне счастливым. Однако хранил молчание. Некоторые думали, что он договорился о стажировке в БионикаТек.

— Что это за контора?

— Вы что? — выпучила глаза Евгения. — Это передовой разработчик вакцин!

— А, да. Действительно, что это я… — виновато улыбнулся Марк. — Значит, вы не знаете, с кем встречался Горелов в последнее время перед отчислением?

— Увы, — она пожала плечами, как бы говоря, что добавить ей нечего.

Марк кивнул. Его, конечно, такой ответ не устраивал, но возможно некто Толик Воскресенский сможет пролить свет на исчезновение Павла Горелова.

Марк решил не откладывать свой визит к приятелю Павла Горелова. Адрес у него был благодаря Лилии Арсеньеве и, оказалось, что Толик жил совсем рядом с Альма-матер. Главное, чтобы за прошедшие несколько лет бывший студент не поменял место жительства. Тогда придётся просить Шилова подсобить с поиском людишки.

Сев в свой Эскалейд Марк выехал с парковки института. Снова начался дождь, который уже порядком надоел жителям города. Скоро снова все станет серым и угрюмым. Еще немного и последние деревья скинут золото на промозглую землю, и Марка точно накроет апатия. Осень он не любил, даже несмотря на всю ее красоту.

Воскресенский, как оказалось, жил в относительно новом жилом комплексе, который градостроители умудрились воткнуть между старыми пятиэтажками.

Человейник был огорожен забором, однако пройти к домам, облицованным зелеными и синими фасадными панелями, можно было свободно, а вот место для машины пришлось поискать.

Когда Марк наконец-то прошел на территорию, то скривился. Его чувство прекрасного было задето. Современные дома вызывали тошноту и желание запереть архитекторов в Солянке. Но да, планировки в таких домах были куда лучше, чем в старой застройке. Единственное, Марк надеялся, что когда-нибудь кричащие фасадные плитки заменят на что-то более надёжное и приятное глазу.

Воскресенский жил на пятнадцатом этаже, но для начала нужно было попасть в подъезд, и при этом не звонить в домофон, чтобы не спугнуть Толика. Благо дверь нужного подъезда была открыта нараспашку. Кто-то переезжал, и рабочие, носившие мебель, сняли доводчик, подперев дверь коробкой.

Марк вышел из лифта и сразу нашел нужную дверь. Он потихоньку нажал на ручку, и она поддалась. Вот беспечные людишки! Слишком верят в то, что все плохое случается с кем угодно, только не с ними.

Марк вошел в прихожую и тихонько затворил за собой дверь. Ремонт в квартире был не слишком свежий, но вполне соответствовал хозяину квартиры. Молодые люди нынче предпочитали минимализм. Прислушавшись и не обнаружив при помощи сущности признаков человека, Марк прошел в одну из комнат. Торопится теперь некуда, можно и подождать хозяина здесь.

Комната оказалась спальней. Кроме кровати и зеркала во всю стену напротив нее тут ничего не стояло. Марк глянул на зеркало, где отражалось ложе, и усмехнулся. В его понимании это было извращением.

Внезапно Марк почувствовал, как что-то невидимое обхватило его, прижав руки к телу. Он попробовал освободиться из захвата, но ничего не вышло.

— Дементьев — идиот! Присылать ко мне домой своих шестерок додумался! Смешно. Я ведь могу внушить тебе прикончить хозяина, и ты об этом даже не вспомнишь, — раздался за спиной уверенный в себе, нахальный голос. — Но сначала, ты будешь страдать, а я пить твои эмоции.

— А потом отъедешь в Солянку за нападение на сотрудника Седьмого отдела, — недобро усмехнулся Марк и выпустил сущность, пока до Толика не дошел смысл сказанных Голицыным слов.

Видеть противника Марку не требовалось. Он послал ленты силы за спину и крепко спеленал ими Воскресенского. Затем немного усилил давление, и оппонент не выдержал. Марк почувствовал, что снова может двигаться, и повернулся к хозяину квартиры. Он вернул человеческое зрение, но при этом продолжил крепко держать мужчину силой сущности, чем немало удивил того.

Толик оказался невысоким, но крепким молодым человеком с копной кучерявых волос, торчащих в разные стороны. Он уже вернул глазам человеческий облик и со страхом, смешанным с удивлением, смотрел на Голицына. Узнал. Явно был слабее и понимал, что Марк при желании может сломать ему ребра.

— Я облажался, — улыбнулся Марк. — Не думал, что ты акудзин, хотя фамилия показалась знакомой. А я не у твоих ли родственников купил дом?

— У моих, — кивнул Толик. — Может отпустите?

— Отпущу, если ответишь на мои вопросы, — согласился Марк.

— Какие вопросы?

— Мне нужен Павел Горелов. Знаешь, как его найти?

— Нет, — слишком быстро ответил Толик.

— А если подумать? Солянка, знаешь ли, не курорт.

Угроза сработала. Парень задумался.

— Я правда не знаю где он, — ответил Воскресенский. — Просто уехал и сказал, что, если его кто-то будет искать, надо идти в отказ.

— Не говорил, куда собирается?

— Сказал куда подальше, — Толик отвел взгляд, и от Марка не ускользнуло его волнение, даже несмотря на то, что эмоции сородичей он чувствовать не мог.

— Но ты, тем не менее, знаешь, как его найти, — констатировал Марк.

— Зачем он вам?

— Затем, что он может помочь нам поймать убийцу.

— Значит слухи не врут? Среди акудзин появился еще один маньяк? — словно воодушевился Толик.

— Не врут. И Павел возможно знает имя этого акудзина, — подтвердил Марк. — Не люблю угрожать — для этого у меня есть специально обученные акудзины, но, если ты мне сейчас не поможешь, пытки тебе обеспечены. Толик, Паша ведь был с человеком? Точнее с человеческой, не так ли?

Воскресенский отвернулся, будто обиделся, и кивнул.

— С Лерой. Они жениться собирались, — буркнул он, понимая, что выбора нет, и придется говорить.

— Значит, мы сейчас прыгнем к Лере, и ты свободен, — весело заявил Марк.

— Ага! Сейчас! Только шнурки поглажу со стрелками! Пашка сказал, что они уедут далеко, чтобы даже десятки не достали. А я хоть семерка, но прыгать не рискну. Вдруг они так далеко, что не допрыгну? Окажусь по пути в какой-нибудь тайге безлюдной. Как домой вернусь?

— Твоя правда, — задумался Марк. — Хорошо, я сам. Я смогу прыгнуть куда угодно. Фото Леры есть? Она училась с вами?

— Нет, она вообще не училась. Приехала поступать и пролетела. Работала официанткой в кафешке рядом с институтом, — нервно огрызнулся Толик.

Марк вздохнул. Тянуть клещами информацию ему надоело.

— У кого может быть ее фото? Родственники, подруги? Хоть кто-то.

— Ну наверное есть… — нахмурился Толик. — Отпустите, она соседка моя. Вместе тусили. Человечка.

Марк ослабил хватку и, убедившись, что Толик бежать не станет, убрал силу. Воскресенский размял затекшие конечности и взглянул на Марка.

— Я бы никуда не делся.

— Но я же этого не знал, — пожал плечами Марк. — Как ты думаешь, с чем было связано бегство Паши?

— Не знаю. Видимо с отцом. Он строго запретил хоть кому-то говорить про Леру. Сказал, что ей грозит опасность. Может его папаша наметил ее следующей жертвой? — словно догадавшись спустя пять лет о причинах отъезда друга, спросит Толик Марка.

— Это вряд ли, — отмахнулся Марк. — Веди уже к своей соседке.

Толик махнул рукой и направился к входной двери. Пересек коридор и позвонил в дверь напротив. Ответа не последовало, и Толик еще раз вдавил кнопку звонка, но палец не убрал. Противный трезвон, не переставая, раздавался с той стороны, пока дверь резко не открылась. Воскресенский еле успел отскочить.

Перед ними предстала красивая девушка с пучком светлых волос на макушке, маечке и коротких шортах.

— Ты офонарел Воскрик? — наехала она было на соседа, но, увидев Марка, поправила лямочку майки и мило улыбнулась.

Марк решил, что в другой раз задержался бы у человечки, но маньяк нынче важнее. Так что он плечом отодвинул Толика, подошел к девушке, положил руку ей на плечо, а сам потянулся к сущности.