— Деньги не нужны. Приказ уже есть, и мы его выполним. Тем более что в этой миссии у нас своя... — Фугаку стих, не договорив фразу и словно прислушался к чему-то прежде, чем попросить: — Попросите свою жену сделать радио погромче, Хирому-сан.

Хозяину дома потребовалось несколько секунд, чтобы осознать вопрос Учиха и крикнуть жене, чтоб она выполнила просьбу гостей. Вскоре уже и обычному человеку в комнате стали слышны слова, раздающиеся из радиоприемника. Несмотря на шум помех, ровный и сильный голос был разборчив и понятен. И очень хорошо знаком Итачи. Голос отца.

— ... единый враг и единая цель. Ради нее создана коалиция трех великих стран шиноби, королевства Роуран и Унии Дракона. Лишь недавно Воля Дракона претерпела испытание в братоубийственной войне Двух Листов, и вот вновь показали себя силы, желающие проверить ее на прочность. Учиха Мадара, отступник благородного клана Конохи, однажды уже отверг Волю Огня Сенджу Хаширамы и вверг Страну Огня в Хаос, ослабивший державу перед Первой мировой войной. Он вернулся из мертвых, чтобы навязать миру свою волю. Он собрал Хвостатых Монстров других стран. Он собрал невиданную по численности армию. Он жаждет поработить души людей, подчинив их своей воле. Это война не шиноби. Это война двух миров. Нового и старого. Воли Дракона и Проклятия Ненависти.

Итачи спокойно выслушал четкую и идеологически заряженную речь отца. Он действовал типично для себя. Попрекая противника в желании поработить волю людей, сам погружал их в нужное эмоциональное состояние и побуждал действовать так, как того желал сам. Но после не особо интересного вступления была более практичная часть. В Унии объявлялось военное положение. Ограничение на передвижение по транспортным магистралям, комендантский час, предупреждение о возможном переходе на особые хозяйственные отношения. Отец мобилизовал не только шиноби, но и всю Унию, заставляя направлять все ресурсы объединенной системе какурезато.

— Гм... — лицо Хирому после окончания речи Орочимару покрылось сетью глубоких морщин, человек хмуро шевелил губами, словно размышляя о чем-то тягостном.

— Непростое положение, но вам не о чем переживать, — попытался успокоить Хирому Итачи. — Скорее всего, война вас не заденет.

— Что?.. — отвлекся от своих мыслей хозяин. — А! Нет, нет... Просто, если владыка собирает армию, то ее нужно будет кормить. Я не думал, что новая война начнется так скоро после предыдущей. У меня есть несколько стад овец и коз, которые готовятся к отправке на летние пастбища. И скот на продажу на запад. Там неустойка небольшая выйдет, так что их тоже можно забить. Но у меня нет людей, чтобы потом все переработать и отправить шиноби. Сейчас к эта в Унии относятся неплохо, но работать на бойне желающих не прибавилось. Что же делать?..

— А вы спокойно отнеслись к новостям, Хирому-сан, — заметила Микото.

— Если такова воля Наруками-сама, то как мне еще поступать? — не понимающе посмотрел на Учиха эта. — Мои дети никогда не знали голода, а мои внуки, боюсь, забудут, почему они равны с другими детьми. Но я не всегда жил в богатом доме. Если будет нужно, то я отдам все, чтобы сохранить главное — будущее, которое есть у меня и у моих потомков на земле Рюджина.

— Твою бы силу да многим шиноби, — с признанием посмотрела на Хирому Юко. — Мы приведем тебе людей, которые не боятся запятнать руки кровью животных.

— Вы отправитесь в Страну Деревьев? — удивился мужчина. — Но как же...

— Еще есть время, — перебил эта Фугаку. — Но его не много, поэтому в сторону лишние разговоры. Кто купцы, с которыми ты договорился, и как с ними связаться?

Покинув дом бывшего неприкасаемого, четверка Учиха без промедления направилась к цели миссии. Ягитани находилось недалеко, день пути пешком для обычного человека. Ниндзя могли преодолеть это расстояние гораздо быстрей. Нужно было лишь миновать границу и не попасться за ней. Шиноби Унии официально не работали вне границ своей территории.

Фугаку замер на ветви растущей на вершине скалы сосны и окинул взглядом раскинувшуюся внизу долину. Возле него вынырнули из Шуншина остальные Учиха. Оставался последний рывок и они попадут в Ягитани. Уже в паре десятков метров ниже начинались пастбища эта. Каменистая земля здесь была непригодна для земледелия, здесь даже деревья толком не росли. Это и позволило закрепиться в удобной долине скотоводам. Обычно именно в таких местах появляется либо какурезато, либо деревня неприкасаемых.

— Готов, Итачи? — осмотрев жмущуюся к небольшой речушке деревню внизу, спросил Фугаку.

— Да, шинобигашира!

— Запомни, твоя задача узнать пределы своих глаз. Не сдерживайся. Мы прикроем тебя.

— Да, я помню.

— Будь осторожен с тайдзюцу, которое тебе передал Орочимару, — опустив руку на плечо сыну, сказала Микото. — Даже базовый Раканкен, которым владел Айрон, требовал очень крепкого телосложения. Немногие Сенджу и Узумаки смогли овладеть вершиной этого стиля, а монахи для этого посвящали всю жизнь совершенствованию своего тела. Даже Майто Дай и его сын предпочитают Гокен. Ты же изучил усовершенствованный учителем стиль, пределы которого пока никому не известны.

— Если Рюджин-сама обучил Итачи этому стилю, значит, он ему подходит, — без тени сомнения сказала Юко. — У твоего сына подходящие глаза и уникальное телосложение.

— Он получил его от отца, пусть и не в полной мере, — с волнением заметила Микото.

— Все будет в порядке, — заверил мать Итачи, чувствуя, что слова старших только больше нагоняют нервозность.

Это задание должно было помочь Итачи раскрыть силу своих глаз и освоить способности Мангекьё Шарингана. После операции на Кумотори прошло не так много дней, но юный Учиха уже успел опробовать новые возможности своего додзюцу, позволив отцу изучить их. Именно после этого Орочимару вспомнил о Раканкен. Этому стилю тайдзюцу когда-то давно он обучал одного из первых своих учеников, Айрона Ли, одноклассника Микото. Это было боевое искусство ниндзя-монахов и практическую его часть Итачи выучить труда не составило — Шаринган позволил запомнить движения и ток чакры. Проблема была в том, что Раканкен был неотрывно связан с медитативными техниками и специальным комплексом упражнений.

Как и родственное ниндзюцу их Храма Огня, Райго Сенджусацу, продвинутые техники Раканкен требовали особой чакры, называемой Даром Клана Бессмертных, Сензоку но Сай. Практика этого искусства была сложной, она требовала ежедневного изучения, и многие монахи даже к преклонным годам не могли достичь высот в искусстве. Когда-то Итачи тоже хотел испытать себя, но, как и многие, не осилил эту чакру. Однако Раканкен открывал новый путь к получению чакры Сензоку но Сай, для которого нужно было чрезвычайно крепкое тело, эмоциональное напряжение и истощение. Этот метод был тоже не из простых. Если бы не Мангекьё Шаринган, Итачи не справился бы с ним.

Хотя даже глаза не решали всех проблем. Поэтому отец считал, что на реальной миссии его сын добьется больших успехов как в освоении самого додзюцу, так и уникального, усовершенствованного им тайдзюцу.

— Что скажешь о поселении? — спросил Фугаку, посмотрев на Итачи.

— Типичная деревня эта, — перетерпев возникшее на мгновение в глазах жжение от активированного додзюцу, ответил юноша.

Шаринган даже на расстоянии позволил мгновенно окинуть взглядом небольшой поселок и подметить мелкие детали. Загоны для скота и кособокие землянки — люди здесь частенько жили вместе со скотом, чтобы согреться холодными зимами и сэкономить на дорогих дровах. Торговали мясом и навозом, видно разбитую колею и крепкие телеги. Но денег много не имели, строения все плохонькие. А сейчас еще и побиты нападавшими. Видно несколько пожарищ, запекшуюся и почерневшую кровь на дерне крыш землянок, поваленные изгороди. Судя по следам, часть стад разбежалась.

— Напали профессионалы, — подумав, высказался Итачи. — Пришли с севера, с ущелья. Человек двадцать или тридцать. И быстро разобрались с местными — те не успели толком организовать сопротивление. Использовали Катон и Дотон.