Я ухмыляюсь, соглашаясь. — Расскажи мне об этом.

— Но для такого могущественного человека, как он, он также может быть довольно добрым.

Добрый. Вот это слово я никак не ожидала услышать в отношении Исаака Воробьева. Тот факт, что это исходит от домашнего слуги, делает его еще более впечатляющим.

— Этот семестр был действительно беспокойным. Я отставала от своих заданий и работала над тем, чтобы попытаться сократить свои студенческие кредиты. Я все время была в стрессе. Мало кто из работодателей даже заметит. — Она поднимает глаза и смотрит на меня. — Но он сделал. И когда я сказал ему, он просто слушал. Он был сочувствующим. Потом я вернулась к работе, и все. Примерно через неделю мне позвонили из банка по поводу моего студенческого кредита. Он полностью заплатил.

— Вау…

Эдит кивает. — Он и из моей зарплаты не вычитает. Это была одна из самых приятных вещей, которые кто-либо когда-либо делал для меня.

— Это… это хорошая история, — неловко бормочу я.

Она улыбается. — Это не только я. Он заботится обо всех своих сотрудниках. Я думаю, это одна из причин, по которой его люди так преданы ему.

Я смотрю на огонь, впитывая всю эту информацию. Я вдруг пожалела, что вообще завела этот разговор. Мне не нужна причина, чтобы любить Исаака. На самом деле, как раз наоборот. Тот факт, что меня безумно тянет к нему, уже достаточно плох. Я искала вещи, чтобы презирать.

— Я знаю, как ты сюда попала, — осторожно говорит Эдит. — Я не пытаюсь принизить твой опыт. Или сделать его легким. Но…

— Ты на его стороне? — Я спрашиваю.

Она краснеет. — Нет, конечно нет. Я просто… Некоторые вещи не такие черно-белые, как все это. Исаак Воробьев может и не быть героем. Но я не думаю, что он и злодей.

— Может быть, он не твой злодей, Эдит, — мрачно говорю я ей. — Но он мой.

Она поджимает губы. Я знаю, что она не согласна со мной. Она слишком вежлива, чтобы так говорить.

Мы оба какое-то время смотрим в камин. — Я… я была без ума от него, когда только начала здесь работать, — внезапно признается она.

Я поднимаю брови, забавляясь тем, что она вообще сделала такое признание. Она выглядит слегка шокированной собственной бравадой.

— Я не могу тебя винить, — говорю я, главным образом для того, чтобы успокоить ее. — Он очень красивый. На самом деле раздражающе красив.

Она хихикает. — Каждая горничная, которая начинает здесь работать, в какой-то момент фантазировала о нем. Поверь мне; Я слышала.

Я не могу не смеяться. — Должно быть интересно.

— Но ты знаешь что? Он никогда раньше не приводил женщин ни в один из своих домов, — говорит мне Эдит. — Даже на ужин.

Я замираю. — Я должна быть польщена?

— Нет, — быстро говорит она. — Я просто подумала, что ты должна знать.

Затем я вижу это в ее глазах: момент честности прошел.

Она встает и поднимает подушку, которую я бросил ранее. — Мне действительно нужно вернуться к работе. Я должна привести в порядок комод в кабинете.

Я рассеянно киваю. — Спасибо, Эдит. За то, что… поговорила со мной.

Она улыбается, сама картина вежливости. — Конечно, мисс Камила.

И вот так мы возвращаемся к своим ролям.

Она горничная.

Я пойманная жена.

У нее есть выход уйти отсюда однажды. Но что касается меня? Конца не видно.

Эдит выскользнула из комнаты, оставив меня размышлять о собственной изоляции.

Я так долго была одинока, что привыгк к этому чувству. Но с Исааком… Я не чувствую себя такой пустой внутри. И эта часть всего этого испытания пугает меня так же, как и смущает.

Я встаю на ноги и начинаю ходить. Но на этот раз я иду медленно. Я думаю, вместо ярости.

Но больше всего я скучаю по Джо.

Я была так близка к тому, чтобы жить с ней. Опять же, если Исаак прав насчет всего, что замышлял Максим, возможно, эта жизнь существовала только в моей голове.

Мысль о том, что Алекс на самом деле Максим Воробьев… до сих пор не кажется реальной. Больше похоже на удобный предлог для Исаака, чтобы снова ворваться в мою жизнь и взять ее под свой контроль.

А в самом деле, какая у него была бы другая причина, если бы не Алекс, то есть Максим?

Мы провели вместе одну ночь. Сколько таких ночей у него было со сколькими разными женщинами?

Мои мысли становятся все более бешеными и менее организованными. Мне нужно выбраться из собственной головы, прежде чем я сойду с ума.

Я смотрю на часы и решаю позвонить Бри немного раньше. Плюхнувшись на кровать, я набираю ее номер. В моей комнате нет возможности для видеозвонков, но я возьму то, что смогу. В данный момент я не готов выйти из своей комнаты и встретиться с кем-либо лицом к лицу.

Брр. Брр. Брр— Звонок на линии разрывает, будто кто-то перерезал телефонные кабели. — Странно, — выдыхаю я. Нахмурившись, я набираю ее номер и пробую еще раз.

Брр. Брр. Брр— Повторяется то же самое. И я начинаю удивляться.

— Он бы не… — Тут я вспоминаю нашу последнюю ссору в этой комнате. Прямо перед тем, как он прижал меня к стене и украл у меня яростный поцелуй.

Он обвинил меня в том, что я связалась с Алексом.

Я знаю это внезапно и уверенно, даже не спрашивая. Он блокирует линию. Недостаточно держать меня как пленницу в его доме. Теперь он полностью отрезает меня от остального мира.

Как раз тогда, когда Эдит почти убедила меня, что в Исааке есть нечто большее, чем жестокий, властный дон… Он дает мне еще одну причину бороться с ним.

Я бросаю телефон на тумбочку и выбегаю из комнаты.

Неужели всего лишь мгновение назад я действительно чувствовала себя виноватой? За то, что скрывала существование Джо от Исаака?

Мне нужно напомнить себе, чтобы я не была таким чертовски драгоценным в этих вещах.

Он был безжалостен с самого начала. Так почему бы мне не быть такой же?

В конце концов, я обязана защищать свою дочь. От него столько же, сколько от кого бы то ни было. Насколько я понимаю, он всего лишь донор спермы. Его чувства — если он вообще способен их испытывать — не имеют значения.

Я мчусь так быстро, что чуть не врезаюсь в одну из служанок. К счастью, это не та, кто застала нас с Исааком на лестнице.

— Мисс Кам…

— Где Исаак? — Я требую.

Она выглядит пораженной. — Я, эм, думаю, он в своем кабинете, мэм.

Меняю направление и спускаюсь вниз.

— Мисс Камила, он на совещании!

— Плевать, — говорю я, машу рукой в воздухе, не утруждая себя оборачиваться.

Я мчусь по дому, но на втором этаже разворачиваюсь и внезапно понимаю, что понятия не имею, где находится кабинет Исаака.

Потом я замечаю Богдана через дорогу. Опираясь на интуицию, я отхожу назад, чтобы убедиться, что он меня не видит, прежде чем следовать за ним через весь дом.

Как я и надеялась, он ведет меня прямо в кабинет Исаака. Он входит, и я мчусь за ним, отказываясь ждать или стучать. Меня не волнует, если это неудобное время.

Он может выделить для этого время.

— Ты бас… — Прежде чем я успеваю произнести слово целиком, чья-то рука зажимает мне рот.

Исаак сидит за своим массивным столом. Лахлан стоит на правом боку.

Другой мужчина, которого я не узнаю, прислоняется к стене в углу. Он мрачный и задумчивый, и выглядит слегка удивленным тем фактом, что я испортила их маленькую вечеринку.

— Эй, давай успокоимся, — говорит мне в ухо голос. Богдан, я понимаю с опозданием.

Исаак смотрит на меня фирменным смертельным взглядом, но он так спокоен, что это нервирует.

— Дайте мне секунду, — говорит он своему динамику. Кажется, он с кем-то на телефонной конференции.

Исаак нажимает кнопку, и зеленый свет начинает мигать желтым. Он поднимает на меня взгляд и кивает. Богдан осторожно отпускает меня.

— Камила, — холодно говорит Исаак, — что-то не так?

— Ты перерезал телефонную линию в моей комнате. Я не могу позвонить.