– Итак, – Моратте кашлянул, привлекая внимание. – Давайте по порядку. Что вам известно?

– Мы тебя не знаем, – тихо и зло ответил Вале.

– Я вас тоже. Вдобавок, вы пролезли в мой дом, обокрали и сожгли половину здания.

– Нет доказательств, что это сделали мы. И что вообще что-то у тебя украли. Ты не заявлял.

– Вы и показания мои читали?! – Валвер сузил глаза, взглянул на Мерсу. Та виновато смотрела в сторону, ведь именно она достала копии документов и показала их Хазу. – Ужасный город. Преступность везде пустила свои корни. В Леаде вас бы всех уже повесили.

– Нас бы и тут повесили. Просто мы умные и везучие, – хохотнул Лоуренс. Настроение у него было на удивление хорошее – впервые за долгое время наелся вкусной еды. Вале в другой раз поспорил бы с другом насчет ума и везения, но сейчас лишь мрачно ухмыльнулся.

– Ладно, я сдаюсь. Так мы ни к чему не придем. Мар… Мерса меня убедила, что вы так же сильно, как и я, хотите остановить клуб чтецов. Ради такого я готов рассказать вам все, что знаю. Но хочу от вас того же. Вместе мы придумаем, как поступить. У вас же тоже… возникли проблемы.

– Хорошо. Рассказывай, что знаешь, а мы подумаем, – кивнул Хазери, игнорируя недовольные взгляды и незаметный для остальных пинок по ноге от Лоуренса.

– Меня зовут Ревлар Мурт, – начал мужчина, сокрушенно покачав головой. – Но здесь я ношу имя Валвер Моратте. Когда мне исполнилось восемнадцать, я приехал в Равган и поступил на службу к Жезеру Монтегю. Мы изучали с ним ритуалы, я объяснял ему методы работы с письменами и энергией. Не все ритуальщики понимают, что делают, особенно в Равгане. Но Жезер Монтегю, в отличие от остальных, старался вникнуть во все тонкости. Я думал, он хочет научиться проводить ритуалы, но позже он поведал, что желает понять один ритуал. Через какое-то время он взял меня на прием в аристократический район и познакомил с Карлосом Этео.

– Лидером клуба чтецов? – подался вперед Хаз.

– Да. Сначала он мне показался весьма приятным и умным. На деле – жестокий человек, который ни перед чем не остановится для достижения своей цели.

– А то мы не знаем, – проворчал Вале, и Мерса на него шикнула.

– Он показал нам формулы ритуала, теорию, познакомил со своим ритуальщиком. Корсийцем. Мы сразу друг друга невзлюбили. Ну а еще он был жестоким уродом.

– Зачем им вообще ритуальщик? Чтецы ведь сами колдуют, – вскинулся Вале.

Валвер покачал головой:

– Хоть они и собрали обрывки древних знаний, у них не имелось достаточно опыта в магии. По сути, чтецы лишь извлекали энергию из жертвы, основную работу делал ритуальщик.

– А для чего проводили ритуал? – поинтересовалась Муро. Хаз только сейчас заметил, что дневник Энци Ракхи лежит у нее на коленях.

– Клуб чтецов вместе с корсийским ритуальщиком хотели создать артефакт – источник энергии, который позволил бы использовать ритуалы без поиска жертвы. В любой момент, когда удобно – начертал письмена и колдуешь. С возможностью совершать очень мощные ритуалы.

– Интересно, – задумчиво протянула карманница. – Неплохое подспорье в войне, если бы она случилась, верно?

– Да, – Валвер вгляделся в лицо Муро, пытаясь распознать, откуда она родом, но не сумел. – Я напрямую заинтересован в том, чтобы Корсия не получила столь мощный артефакт. Потому что в первую очередь война грянет с Леадом.

– Но у них не удалось его создать?

– Нет. Узнав о планах чтецов, Жезер Монтегю нанял убийцу. Она расправилась с ритуальщиком и уничтожила все его записи, но сама погибла. Чтецы догадались, что Монтегю причастен, и сожгли поместье вместе с ним и… его семьей, – Валвер мимолетно взглянул на Мерсу, но никто, кроме Хазери, этого не заметил. – А я в тот момент был уже на полпути до Леада. Свою задачу я выполнил. О трагедии узнал намного позже, когда меня навестил друг Жезера – алхимик Эльен Мого. Хотя он был гораздо старше меня, мы быстро стали друзьями. Он рассказал, что спустя два года после того, как мы разобрались с чтецами, артефакт все же создали, но Эльен позаботился о нем. Не знаю, как, но все записи и сам артефакт оказались у него. Чтецы надолго притихли, и недавно вернулись. Судя по всему, сначала чтецы пытались подключить к своим замыслам местных ритуальщиков, и за отказ с ними жестоко расправились, а потом запросили из Корсии ритуальщицу. Когда до Эльена дошли слухи о пропаже детей и магов, он попросил меня приехать и что-то сделать, ведь здоровье у него уже не то. Возможно, он догадывался, что его убьют, потому передал дневник и артефакт мне.

– Ты вернулся с новым именем и принялся подмазываться к аристократам, – ухмыльнулся Хаз.

- На самом деле, я это имя использую давно и часто, - скромно потупился Валвер. – Можно сказать, мой псевдоним в научной среде.

- Псевдо… что?

– Считай, что второе имя, Вале. Как у тебя «Белоглазый демон».

Хаз насупился, почувствовав, что над ним насмехаются. Рука сама потянулась к кинжалу, но он остановился. Общее дело важнее личных обид, как сказала Лерлания. Проучить Моратте можно будет и позже. Парень положил руку на стол и продолжил разговор:

– Со вторым именем они тебя не узнали, и ты попытался проникнуть в их круг.

– Да, а ты все испортил! Убил одного из чтецов в моем доме! Сжег библиотеку с ценными экземплярами! Украл артефакт и дневник! – Валвер в сердцах хлопнул по столу ладонью, а Хаз пожалел, что сдержался.

– Значит, тот шар…

– Да! Это и есть артефакт с немереным количеством энергии.

– А энергия взята из жизней маленьких детей… – тихо закончил Хаз. Он вспомнил розоватое свечение и красный сгусток внутри, как шар обжигал пальцы и притягивал взгляд.

– Верно, – Моратте смягчился и с интересом посмотрел в светлые, почти белые глаза. – Ты был среди тех детей, верно?

– Был. Но не знаю, почему выжил. Я помню сам ритуал и ничего больше.

Валвер помолчал, заметил, что Муро открыла дневник, жестом попросил передать ему книгу. Перелистал несколько страниц, сочувственно посмотрел на Вале и показал ему разворот, заполненный ритуальными письменами.

– Вот эти знаки служат предохранителем, чтобы не взять из жертвы больше, чем может уместить артефакт. Иначе артефакт бы разрушился, а по ритуальщикам ударила бы отдача. Скорее всего, тебе просто повезло, и ритуал забрал не всю твою жизненную силу. Вероятно, потому у тебя столь малый рост и худое телосложение. Ох, парень, – он покачал головой. – Когда я тебя увидел, то сразу понял по цвету глаз, что над тобой что-то сотворили. Но такое… Не завидую тому, что ты пережил.

– Да плевать, – махнул рукой Хаз и усмехнулся. – Мне больше интересно, как я тогда выбрался.

– Скорее всего, через тоннели, – предположил Моратте, чьи мысли уже занимали другие вопросы.

– Тоннели?

Валвер закатил глаза. Ну конечно, они не в курсе того, почему поместье или проживание в районе Ла-Фар не мог приобрести никто, кроме представителей знати. Ну конечно, он будет так великодушен и расскажет им, неучам из трущоб, как живут сильные мира сего. Хазери воткнул стилет в стол перед собой, продырявив скатерть и испортив дерево. Валвер намек понял и продолжил уже без колкостей.

Под каждым домом аристократа скрыт тоннель, через который можно покинуть дом в случае опасности. В Ла-Фар тоннели соединены в целую сеть, и аристократы могут передвигаться по району, не показываясь на улице. В Совете на их вольности смотрят сквозь пальцы, ведь подземные дороги имеют не какие-то там преступники, а уважаемые люди с кристально чистой репутацией.

Пока Валвер рассказывал, перед внутренним взором Хаза всплывали смазанные картины воспоминаний. Вот он очнулся в большой телеге среди тел других детей. Неподвижных, холодных, бездыханных. Вокруг каменные стены, освещенные голубыми алхимическими фонарями. Он замерз, хочет пить, от голода болит живот. Шатаясь, идет вдоль стен, ищет выход. Блуждает среди стылых коридоров, пока не находит тяжелую дубовую дверь, которую не может открыть. Сжимается комочком в куче хлама рядом с ней. Хочет плакать, но не может выдавить ни слезинки. Тело ломит и саднит, внутри поднимается страх, захлестывая все его естество.